Страхование от несчастных случаев на производстве: актуарные основы. Баскаков В. Н., Андреева О. Н., Баскакова М. Е., Карташов Г. Д., Крылова Е. К. Под ред. В. Н. Баскакова. М.: Academia, 2001. 192 с.
Работа основана на эксклюзивном медико-социологическом обследовании инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания, проведенном сотрудниками Независимого актуарного информационно-аналитического центра, и посвящена проблемам реформирования системы социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний и переводу ее на страховые принципы. На основе методов актуарной математики разработана экономико-математическая модель расчета страховых взносов и выплат, включая выплаты на социальную, профессиональную и медицинскую реабилитацию. Исследуется потребность инвалидов в реабилитации и стоимость реабилитационных программ. Приводятся актуарные таблицы заболеваемости и смертности инвалидов.
Книга адресована широкому кругу читателей.
Библиогр. 53 назв.
Исследование осуществлено при финансовой поддержке Московского общественного научного фонда за счет средств, предоставленных Фондом Форда. Издано при финансовой поддержке Страховой компании AIG Россия и Военностраховой компании.
Благодарность
Предисловие М.Э.Дмитриева
Глава I. Инвалидность вследствие профессиональных заболеваний и производственных травм: основные причины, динамика, структура
o Динамика и структура инвалидности
o Динамика и структура инвалидности в г. Москве
o Динамика профессиональной заболеваемости
o Структура профессиональной заболеваемости
o Динамика производственного травматизма
o Затраты по возмещению вреда, причиненного работнику трудовым увечьем или профессиональным заболеванием
o Основные причины травматизма и профессиональных заболеваний
Глава II. Экономико-математическая модель системы социального страхования
o Общее описание модели
o Принципы расчета страховых тарифов
o Актуарный базис
Глава III. Риск смертности
o Информационная база
o Статистические методы
o Факторы смертности
o Интенсивность смертности
Глава IV. Риск заболеваемости
o Информационная база
o Оценки максимального правдоподобия.
o Интенсивности переходов
o Актуарные таблицы
Глава V. Экономический базис
o Доходность инвестиций и уровень инфляции
o Cтраховые выплаты
o Заработная плата
Глава VI. Страховые тарифы
o Дифференциация тарифов
o Расчет страховых тарифов
o Тарифы и альтернативные системы социального страхования
Глава VII. Потребность в реабилитации
o Учет потребности в актуарных расчетах
o Нормативно-правовая база
o Принципы реабилитации
o Структура медицинской реабилитации и потребность в ней
o Структура профессиональной реабилитации и потребность в ней структура социальной реабилитации и потребность в ней
Глава VIII. Социально-демографический портрет инвалидов труда
o Возрастной состав
o Уровень образования
o Распределение по полу
o Брачный статус инвалидов труда
o Профессиональная занятость инвалидов труда и ее параметры
o Трудовая мобильность
o Способы трудоустройства
o Отношение к инвалидам труда на предприятии
o Удовлетворенность работой
o Потенциальная трудовая активность инвалидов труда
o Причины незанятости
o Выполнение предприятиями своих обязательств перед инвалидами
o Информированность населения о действующем законодательстве по социальному страхованию
Глава IX. Роль профсоюзов
Пользуясь случаем, хочу выразить искреннюю благодарность программе "Социальная политика накануне XXI века" Фонда Форда и Московскому общественному научному фонду за финансовую поддержку исследования "Проблемы реформирования системы социальной защиты инвалидов по трудовым увечьям и профессиональным заболеваниям", (грант N SP-99-1-8), положенного в основу настоящей книги.
Мне также доставляет большое удовольствие выразить признательность руководству страховых компании, предоставивших средства на издание книги, и лично генеральному директору ЗАО "Страховая компания AIG Россия" господину Зарецкому Александру Михайловичу и председателю правления ОАО "Военно-страховая компания" господину Камеиецкому Александру Наумовичу.
Особо теплые слова благодарности хочется выразить рецензенту доктору экономических наук, профессору Дмитриеву Михаилу Эгоновичу, а также доктору экономических наук Ройку Валентину Дементьевичу за ряд ценных замечаний и предложений, высказанных при обсуждении результатов этой работы.
Директор Проекта,
д.ф.-м.н. Баскаков В.Н.
Страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний является важнейшим элементом социальной защиты работников от профессиональных рисков. Это особенно актуально сегодня, в условиях когда происходит реальное снижение платежеспособности предприятий, и возрастает вероятность их банкротства и ликвидации. С 1 января 2000 г. в России кардинально изменился механизм данного вида страховой защиты - он основывается на положениях Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125 "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" и ежегодно принимаемых федеральных законах о страховых тарифах по данному виду обязательного социального страхования.
С введением в действие указанных законов планировалось повысить гарантии обеспечения пострадавших на производстве путем перехода от индивидуального метода возмещения вреда на страховые принципы социальной защиты. Однако опыт одногодичной практики применения названных законов и принятых для их реализации подзаконных документов показал, что эти планы оказались нереалистичными, а сама система во многом недееспособной. Об этом красноречиво свидетельствует факт то, что в конце 2000 г. порядка 6 млрд. руб. собранных страховых взносов для работы названной страховой системы оказались неиспользованными на законодательно установленные цели, образуя избыточные и недоходные резервы в виде остатков свободных средств на счетах государственного казначейства. Анализ причин такого «сбоя» в работе Фонда социального страхования позволил вскрыть существенные недостатки действующего страхового механизма связанные, прежде всего, со следующим.
· Несовершенством действующего законодательства, регламентирующего данный подвид социального страхования, которое вывело его на беспрецедентный уровень с точки зрения финансовых обязательств государства перед каждым конкретным застрахованным. Принципиально система устроена так, что она создает мощнейший интерес со стороны работников (при наличии альтернативы) пользоваться именно этой системой социальной защиты, т.к. страховое возмещение здесь более высокое, чем по другим видам социального страхования, а в ряде случаев даже выше заработной платы аналогичных работников. В дополнение к этому работодатель не несет издержек связанных с увеличением количества несчастных случаев и профзаболеваний, поэтому ему экономически нецелесообразно вкладывать деньги в улучшение условий труда.
· Значительной неадекватностью страховых тарифов, которые в 2000 г. были впервые установленных конкретным предприятиям только на основе их принадлежности определенным группам отраслей или подотраслей. Как результат во многих случаях тарифы были завышены по сравнению с их фактическими значениями, которые возможно рассчитать при помощи актуарных методов на основе уровня производственных рисков конкретных застрахованных.
· Малыми объемами и низким качеством предоставляемой страховой защиты в плане лечения и реабилитации. Согласно Федеральному закону от 24 июля 1998 г. № 125 эти услуги должны быть столь высокого качества, чтобы ускоренным образом способствовать выздоровлению и возвращению к работе травмированных лиц, снижать количество случаев стойкой утраты трудоспособности.
· Слабой мотивацией страхователей решать задачи снижения производственного травматизма и профессиональной заболеваемости, проводить в этих целях превентивные мероприятия, направленные на улучшение условий и охраны труда застрахованных.
· Несовершенством статистического, информационного, аналитического и методологического обеспечения данного вида страхования, что вызвано малым опытом работы новой страховой системы в Российской Федерации, а также недостаточным учетом накопленного опыта коллективного страхования работников от несчастного случая и профессиональных заболеваний.
Во второй половине 2000 г. Правительство Российской Федерации своим распоряжением № 1072-р утвердило Основные мероприятия в области социальной политики и модернизации экономики на 2000 – 2001 годы, в которых пункт 40 предусматривает совершенствование механизма обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Предстоит большая работа по подготовки и внесению комплекса поправок, изменений и дополнений в действующую нормативную базу, в том числе непосредственно связанных с актуарными расчетами. В этой связи необходимо обратить внимание на следующее.
1. В Федеральном законе "О страховых тарифах на обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний на 2001 год", принятом Государственной Думой Российской Федерации в 3 чтении, группировка отраслей и подотраслей производится по 22 классам профессионального риска, что обеспечивает большую зависимость тарифа от уровня страхового риска. Однако, на наш взгляд этого явно недостаточно, и целесообразно дальнейшее расширение числа классов профессионального риска не менее чем в полтора-два раза (с 22 классов до 30 и более).
2. Для устранения существующей практики перекрестного субсидирования предприятий высокорисковых отраслей за счет взносов низкорисковых должны быть существенно повышены значения страховых тарифов верхних десяти-пятнадцати классов профессионального риска (с 8,5% до 20-30% и, возможно, более процентов). При этом предприятия высокорисковых отраслей, например, такие как угольные шахты, очевидно, будут не в состоянии платить столь значительные взносы без снижения достигнутой рентабельности. Конечно это большая проблема, но ее можно решить путем предоставления отдельным предприятиям прямых государственных субсидий из федерального и региональных бюджетов для уплаты повышенных страховых взносов. Это меньшее зло, чем сохранить порочную практику перекрестного субсидирования, которая все маскирует и тем самым лишает эффективности действующую систему обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
3. Необходимо пересмотреть механизм индексации и устранить дублирование страховых выплат. Не должен человек получать одновременно пенсию и возмещение вреда за утраченный заработок. Например, сегодня типична ситуация, когда 90-летнему инвалиду труда, который объективно не может работать из-за старости, выплачивают пенсию на общих основаниях и дополнительно компенсируют заработок, который он якобы, в это время должен был получать. При этом индексация утраченного заработка осуществляется по заработной плате.
4. Перспективным представляется осуществление ежегодного перерасчета тарифной сетки, с учетом изменения уровня страховых рисков и произведенных по страховым случаям выплат, а также эффективности расходов на осуществление превентивных мероприятий. Для этого необходимо разработать действенные механизмы, позволяющие страхователю лучше реализовывать свое право на получение предусмотренных законом скидок со страхового тарифа, а в случае повышения профессионального риска или неэффективного использования средств обязательного социального страхования страхователю неотвратимо должны быть установлены соответствующие надбавки к страховому тарифу. Сегодня предельные размеры страховых тарифов, а также максимальные размеры скидок и надбавок к страховым тарифам (сейчас 40%), устанавливаются федеральным законом. В перспективе для этих целей должна использоваться разработанная и утвержденная Правительством Российской Федерации методика актуарного расчета скидок и надбавок на страховые тарифы.
5. В целях эффективного использования средств обязательного социального страхования, а также получения адекватной информационно-статистической базы для актуарных расчетов страховых тарифов в последующие периоды необходимо разработать и установить механизмы формирования и размещения Фондом социального страхования Российской Федерации страховых резервов по данному виду обязательного социального страхования в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации. Одновременно необходимо разработать и установить основные принципы информационного и статистического учета по данному виду обязательного социального страхования, в том числе по категориям выплат (раздельно по несчастным случаям на производстве и профессиональным заболеваниям), а также требования к публикации статистических сведений по данному виду страхования в средствах массовой информации.
6. В настоящее время классификация отраслей (подотраслей) является весьма приблизительной с точки зрения перспективных задач развития системы социального страхования профессиональных рисков. Так, текстильная промышленность в целом, в том числе хлопчатобумажная подотрасль, были в 2000 г. отнесены к 16 классу профессионального риска наряду с асбестовой и медной промышленностью, машиностроением и металлообработкой. Обувная промышленность - в 11 классе в ряду с химией и нефтехимией.
Однако по фактическому уровню риска текстильщики должны быть скорее отнесены к 13 классу, обувщики – 5-му. Подобного рода факты свидетельствуют, что вне рыночных отношений отнесение предприятия к классу профессионального риска происходит очень неточно, путем проб и ошибок, вызывающих жалобы и споры.
С другой стороны, имеются примеры занижения тарифов по сравнению с фактическими рисками по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев и профессиональных заболеваний в отношении работников бюджетной сферы, работников угольной промышленности и ряда других отраслей (подотраслей).
Поэтому целесообразно в самое ближайшее время завершить работу по пересмотру кодов ОКОНХ и модернизировать систему присвоения классов профессионального риска на основе страховых критериев, и т.д.
7. Необходимо ставить вопрос о постепенном включении негосударственных страховщиков в систему обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве. Конкуренция в этой сфере поможет добиться более тесной увязки размера тарифа с фактическим страховым риском на каждом конкретном предприятии.
Вот далеко не полный перечень проблем, с которыми придется столкнуться при совершенствовании действующего механизма обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Предлагаемая Вашему вниманию монография будет полезной на разных этапах процесса реформирования этой системы. В этой книге представлено комплексное эмпирическое исследование проблем социального страхования в связи с трудовыми увечьями и профессиональными заболеваниями, приводится анализ тенденций и факторов инвалидности по профессиональным заболеваниям, рисков смертности и заболеваемости среди инвалидов и различных профессиональных групп работников. На основе разработанной авторами экономико-математической модели системы социального страхования проведены расчеты страховых тарифов для альтернативных форм организации системы страхования вреда по трудовым увечьям и профессиональным заболеваниям, оценена потребность в реабилитации инвалидов.
По своей структуре и содержанию представляемая работа является подробным и высокопрофессиональным исследованием практически значимой проблемы, по которой традиционно ощущался недостаток эмпирических знаний. Выводы авторов опираются на обширный массив первичной информации - данные стандартной статистической отчетности удачно дополняются специальными выборочными медико-социологическими обследованиями, что заставляет относиться к высказанным аргументам с повышенным вниманием и высокой степенью доверия.
Особого внимания (особенно сейчас, когда обсуждается возможность передачи части обязанностей страховщика от Фонда социального страхования к негосударственным страховым организациям) заслуживает часть исследования посвященная совершенствованию методов оценивания профессиональных рисков и расчета страховых тарифов в системе обязательного страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Предложенные методы представляются вполне корректными и применимыми в практических целях.
Некоторые положения работы могут служить поводом для конструктивной дискуссии. Но в целом проделанная работа заслуживает высокой оценки, как в методическом плане, так и в плане практической значимости. Хочется надеяться, что она никого не оставит равнодушным, и это одно из важных достоинств данной книги.
Динамика и структура инвалидности
Динамика и структура инвалидности в г. Москве
Динамика профессиональной заболеваемости
Структура профессиональной заболеваемости
Динамика производственного травматизма
Затраты по возмещению вреда, причиненного работнику трудовым увечьем или профессиональным заболеванием
Основные причины травматизма и профессиональных заболеваний
За этот же период численность инвалидов, получающих пенсии по инвалидности на общих основаниях (т.е. трудовые пенсии) увеличилась на 901.3 тыс. человек или на 23.5%. За первые три квартала 2000 года величина этого показателя возросла еще на 8.1 тыс. человек, составив на 01.10.2000 г. 4 739.5 тыс. человек. При этом доля данной категории инвалидов в общей численности инвалидов-пенсионеров за исследуемый период колебалась от 69.2% в 1994 году до 45.7% в 1999 году.
Столь серьезные расхождения в динамике изменения численности различных контингентов инвалидов связано с тем, что в 1995 - 1996 гг. в Российской Федерации было принято более широкое определение инвалидности и новые критерии ее установления, что и повлекло за собой столь серьезное увеличение общей численности инвалидов-пенсионеров.
В общей структуре инвалидов, получающих пенсии на общих основаниях наибольшее число составляют инвалиды вследствие общего заболевания. В 1999 году их доля в общей численности данной категории инвалидов была равна 95.4%. При этом надо отметить, что как абсолютное, так и относительное число инвалидов вследствие общего заболевания из года в год увеличивается. За период с 1994 года по 1999 год темпы прироста данного показателя составляли от 9.2% до 6.6% в год. На 01.10.2000 года численность инвалидов вследствие общего заболевания составила 4 522.2 тыс. человек.
В то же время динамика инвалидности вследствие трудового увечья и профессионального заболевания, имеет тенденцию к снижению. Так за 1994 - 1999 гг. численность данной категории инвалидов сократилась на 12.6% или на 25.6 тыс. человек. Наиболее значительное сокращение произошло в 1995 году - на 13.8 тыс. человек, что составило 6.0%. В 1996 - 1997 гг. численность инвалидов вследствие трудового увечья или профессионального заболевания сократилась соответственно на 4.9 и 4.1 тыс. человек. В 1998 году наблюдался некоторый прирост, составивший 1.3 тыс. человек. Однако в 1999 году численность данной категории инвалидов вновь сократилась на 4.1 тыс. человек, составив на 01.01.2000 г. 202.8 тыс. человек, вновь увеличившись за три квартала 2000 года на 7.3 тыс. человек.
Доля инвалидов данной категории в общей структуре инвалидов, получающих пенсии на общих основаниях также имеет тенденцию к некоторому снижению. Так в 1995 году она была равна - 5.2%, в 1996 году - 4.7%, а в 1997-1999 гг. уже 4.4 - 4.3%. За три квартала 2000 года эта цифра вновь увеличилась до 4.6%.
Представляется, что подобные тенденции прежде всего связаны с экономическим спадом в стране, сокращением объемов производства закрытием угольных шахт и разрезов, предприятий машиностроения, а также других производств, где традиционно высок уровень травматизма и профессиональных заболеваний.
Структура тяжести инвалидности вследствие трудового увечья или профессиональных заболеваний достаточно стабильна. В ней преобладают инвалиды третьей группы. Их доля в общей численности инвалидов данной категории колеблется от 57.6% в 1994 году до 56.7% в 1999 году, в то же время их численность в абсолютном выражении за этот же период времени сократилась на 16.8 тыс. человек, что составило 14.6%.
Инвалиды второй группы составляют от 35.0% до 36.3%. Их численность за последние шесть лет также сократилась на 8.6% и составила в 1999 году 73.5 тыс. человек.
Доля инвалидов самой тяжелой - первой группы, также достаточна стабильна и не превышает 7.1% - 7.4% общей численности инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания. За анализируемый период их абсолютная численность сократилась на 2.4 тыс. человек или на 11.7%.
Таким образом, можно констатировать, что за анализируемый период (1994-1999 гг.) при тенденции к общему снижению уровня инвалидности вследствие трудового увечья или профессионального заболевания, степень ее тяжести не увеличилась.
Обращает на себя внимание, что структура первичной инвалидности вследствие трудового увечья или профессионального заболевания более легкая. Так, доля инвалидов первой группы за тот же период колеблется от 3.1% в 1999 году до 4.0% в 1994 году. Инвалиды второй группы составляют в ней от 33.6% в 1994 году до 26.5% в 1999 году, а третьей группы от 62.7% до 70.4%.
Представляется, что подобная ситуация, во многом связана с недостаточной развитостью системы реабилитации в нашей стране, а также с не заинтересованностью самих инвалидов в существенном улучшении состояния своего здоровья, так как это может привести к снижению группы инвалидности, и, как следствие, потере определенной части льгот.
В целом по г. Москве в 1999 году в абсолютном выражении численность инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания составила 7.1 тыс. человек, из них:
· инвалиды I группы - 0.6 тыс. человек;
· инвалиды II группы - 3.0 тыс. человек;
· инвалиды III группы - 3.6 тыс. человек.
Структура тяжести инвалидности вследствие трудового увечья и профессионального заболевания в г. Москве также во многом сходна с общероссийской.
В настоящее время в ней преобладают инвалиды третьей группы, составляющие чуть более половины всех инвалидов данной категории. Доля инвалидов второй группы колеблется в пределах от 39.3% до 41.9%, а первой группы – от 8.0% до 9.5%. При этом наблюдается тенденция к некоторому повышению доли инвалидов второй группы в общей совокупности инвалидов вследствие трудового увечья или профессионального заболевания.
Так же, как и на общероссийском уровне, структура первичной инвалидности, с точки зрения ее тяжести, в г. Москве более легкая. Однако в 1997 – 1998 годах стала проявляться тенденция к некоторому ее утяжелению. Так, если инвалиды первой группы в структуре первичной инвалидности составляли в 1994 году всего 4.6%, то в 1998 году уже 7.6%; второй группы - 35.7% и 52.1% и третьей группы – 59.7% и 40.4% соответственно. При этом возникла ситуация, при которой преобладающей группой инвалидности, у данной категории инвалидов, стала вторая группа.
Интересным представляется и то, что при наблюдающейся тенденции к утяжелению структуры первичной инвалидности, структура тяжести всей совокупности инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания пока стабильна. Объясняться это может тем, что появившиеся тенденции еще недостаточно накопились, чтобы проявить себя на более высоком уровне. Поэтому в перспективе, если сложившиеся тенденции сохранятся, можно ожидать изменение структуры тяжести всей совокупности инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания г. Москвы в сторону ее утяжеления.
Основными причинами рассматриваемой категории инвалидности являются производственные травмы и профессиональные заболевания.
В 1994 году показатель профессиональной заболеваемости в расчете на 10 тыс. работающих был равен 1.81 человек. 1995 год характеризовался умеренным подъемом профессиональной заболеваемости - на 4.4%, что составило 1.89. В 1996 году произошел резкий подъем профессиональных заболеваний - на 23.2% и показатель профессиональной заболеваемости увеличился до 2.33. Такой же высокий уровень сохранился и в 1997 году - 2.32. В 1998 году показатель профессиональной заболеваемости резко сократился, практически до уровня 1994 года - до 1.85. В 1999 году тенденция к сокращению профессиональной заболеваемости сохранилась и составила 1.77 человека в расчете на 10 тыс. работающих.
Описанная тенденция была, характерна как для профессиональных заболеваний, так и для профессиональных отравлений. Отличие заключается в том, что пик роста профессиональных заболеваний приходится на 1996 год, когда данный вид профессиональной заболеваемости увеличился на 24.3%, а пик профессиональных отравлений - на 1997 год, увеличивший этот вид профессиональной заболеваемости на 25.0%. В 1998 году наблюдался резкий спад как профессиональных заболеваний, так и профессиональных отравлений практически до уровня 1994 года. В 1999 году профессиональные отравления вновь возросли на 16.6%, а профессиональные заболевания сохранили тенденцию к сокращению, снизившись на 5.0%.
Анализируемый период характеризуется устойчивым соотношением видов профессиональной заболеваемости по ее формам. Доля хронических профзаболеваний колеблется в пределах 93.1-95.4%; острых - 1.03-2.2%, хронических профотравлений - 1.6-2.4%, острых профотравлений - 1.6-3.2% в общей совокупности профессиональной заболеваемости.
Необходимо отметить и то, что стал увеличиваться удельный вес профзаболеваний и профотравлений с утратой трудоспособности. В процентном отношении этот показатель в 1995 году составил 47.96%; в 1996 году - 52.72%; в 1997 году - 54.07%; 1998 году - 51.3%; 1999 году - 51.5%, В ряде отраслей экономики он особенно высок: промышленность средств связи - 85.7%; авиационный транспорт - 85.4%; мясомолочная промышленность - 78.5%, легкая промышленность - 70.6%.
Если анализировать динамику профессиональной заболеваемости по отраслям, то в целом можно констатировать, что для многих из них характерны тенденции, описанные выше. То есть, рост профессиональной заболеваемости в 1996-1997 гг., с последующим ее сокращением в 1998 и 1999 годах. При этом, конечно, надо иметь в виду, что степень колебаний этого показателя по отраслям различна.
В разрезе отраслей экономики наиболее высокие уровни профессиональной заболеваемости регистрируются в угольной промышленности, энергетическом, тяжелом, тракторном и строительно-дорожном машиностроении, черной металлургии и некоторых других отраслях. В этих (и некоторых других отраслях) уровни профессиональной заболеваемости существенно превышают среднереспубликанские показатели.
Так, например, в угольной промышленности показатель профессиональной заболеваемости в 1995 году составил 48.2; в 1996-1997 годах его значение резко возросло, составив 92.1-81.9, а затем в 1998-1999 годах - резко сократилось до 29.8-29.4. Но даже при столь резком сокращении этого показателя в 1998 году (что скорее всего объясняется массовым закрытием угольных шахт и падением объемов производства, а не положительными тенденциями в состоянии здоровья шахтеров, улучшении охраны труда и техники безопасности) его величина в 17 раз превышает общероссийский уровень, при этом надо иметь в виду, что в 1996-1997 годах он был почти в 40 раз выше общероссийского.
Высок уровень профессиональной заболеваемости в группе машиностроительных отраслей (тяжелое, энергетическое, строительно-дорожное, тракторное и сельскохозяйственное, коммунальное машиностроение). Он в 6-8 раз выше чем в среднем по России.
Ситуация с профессиональной заболеваемостью в группе транспортных отраслей характеризуется резким ростом - практически в 5 раз - в 1996-1997 годах и падением - в 3 раза - в 1999 году. Исключение составляет авиационный транспорт, где высокий уровень профессиональных заболеваний сохранился и в 1999 году.
В 10-30 раз ниже, чем в целом по России, величина показателя профессиональной заболеваемости в бюджетных отраслях, таких как народное образование, социальное обеспечение, физическая культура.
В здравоохранении до 1998 года наблюдался устойчивый рост профессиональной заболеваемости. Если в 1995 году величина этого показателя в отрасли составила 0.72, что в 2.7 раза меньше, общероссийского показателя, то в 1998 году она увеличилась в 2.7 раза, составив - 1.66, что всего на 7.0% ниже, чем в целом по России. В 1999 году значение показателя профессиональной заболеваемости в здравоохранении сократилось до 1.14.
Анализ профессиональной заболеваемости в разрезе административных территорий Российской Федерации показал, что описанная выше тенденция, связанная с ростом профессиональной заболеваемости в 1996-1998 годах и последующим ее сокращением в 1998-1999 годах, характерна для многих регионов, однако, ряд территорий имеют свои особенности.
Наиболее высокий уровень профессиональной заболеваемости характерен для шахтерских регионов. И, конечно, самый высокий уровень регистрируется в Кемеровской области. В 1995 году он составлял 9.4 на 10 тыс. работающих, в 1996-1997 годах значение этого показателя значительно увеличилось - до 12.8-14.9, а в 1998-1999 годах произошло некоторое снижение - до 11.5-11.98. Необходимо отметить, что величина этого показателя в Кемеровской области в 5-6 раз выше, чем в целом по России.
Интересна ситуация с профессиональной заболеваемостью в Ростовской области. В 1995 году она составляла 0.4 на 10 тыс. работающих, что практически в 4.7 раза меньше среднероссийского показателя. Однако в 1996-1997 гг. значение этого показателя возросло до 9.56-9.54, что уже в 4.1 раза выше среднероссийского уровня. В 1998 году произошло резкое снижение профессиональной заболеваемости - до 4.52, что все равно выше, чем в среднем по России в 2.4 раза. В 1999 году тенденция к снижению сохранилась и показатель профессиональной заболеваемости составил 3.15 на 10 тыс. работающих.
Высок уровень профессиональной заболеваемости еще в одном шахтерском регионе - Республике Коми. В 1995-1997 годах он колебался в пределах от 11.4 до 12.42, неожиданно сократившись в 1999 году до 6.21.
Выше, чем в целом по России, уровень профессиональной заболеваемости в Чукотском автономном округе, Магаданской области. В Приморском крае в 1997 году регистрировался максимально высокий уровень профессиональной заболеваемости для России в целом - 17.08 на 10 тыс. работающих. Однако в 1998 году этот показатель составил уже 11.33 а в 1999 году сократился даже до 3.14, что все равно (даже при столь резком падении) в 1.8 раз выше среднероссийского уровня. Практически в 10 раз возрос уровень профессиональной заболеваемости за период с 1995 по 1999 гг. в Сахалинской области, что вывело ее на второе место, после Кемеровской области, по значению этого показателя в 1999 году.
Столь серьезные колебания в уровне профессиональной заболеваемости по годам нельзя объяснить только традиционными причинами: ухудшением производственной дисциплины, техники безопасности, условий труда. Представляется, что влияние на сложившуюся ситуации оказывает целый комплекс причин, как экономического, так и организационного плана, в том числе и проблемы, связанные с реформированием системы медико-социальной экспертизы.
В то же время можно выделить и ряд территорий, на который постоянно регистрируется низкий уровень профессиональной заболеваемости. Это Тамбовская область с уровнем профессиональной заболеваемости 0.01 на 10 тыс. работающих; Орловская область – 0.19; Курганская область – 0.20; Костромская область - 0.29; Удмурдская республика – 0.31; Пензенская область – 0.32; Астраханская область – 0.45; Тюменская область – 0.47; и Калужская области – 0.47.
Москва также относится к регионам с невысоким уровнем профессиональной заболеваемости. На протяжении 1995-1997 годов он отличался стабильностью и колебался в пределах от 0.53 до 0.67 на 10 тыс. работающих. Увеличившись в 1998 году до 0.94, уровень профессиональной заболеваемости в 1999 году вновь снизился до 0.46 на 10 тыс. работающих. Это в 3 – 4 раза ниже, чем в целом по России и в 2 – 3 раза ниже, чем в другом крупном российском мегаполисе – г. Санкт-Петербурге.
Среди заболеваний органов дыхания преобладал пылевой бронхит – 13.4%. Основная доля пылевого бронхита была зарегистрирована в угольной промышленности, черной металлургии, автомобильной промышленности, цветной металлургии и некоторых других отраслях. При этом у более половины заболевших регистрировалась утрата трудоспособности.
Диагноз селикоза также получил наибольшее распространение в этих же отраслях. Он регистрировался в 5.9% случаев.
В структуре заболеваний органов дыхания заметное место занимали антросиликоз, туберкулез органов дыхания, бронхиальная астма и пневмокониоз, бронхит химический.
Второе ранговое место в структуре профессиональных заболеваний принадлежит заболеваниям опорно-двигательного аппарата. Их доля колеблется в пределах 17.9% - 24.1%. Они наиболее распространены на предприятиях угольной промышленности и некоторых отраслей машиностроения. Для этой группы заболеваний характерна высокая вероятность утраты трудоспособности – до 77.3% случаев.
Высокой степенью утраты трудоспособности (до 54.6%) отличается и вибрационная болезнь, также наиболее распространенная в угольной промышленности – 29.6% всех зарегистрированных случаев. Около 15% случаев этой болезни регистрируется в авиационной промышленности и сельском хозяйстве. На долю тракторного и сельскохозяйственного машиностроения приходится 6.5%.
Обращает внимание на себя то, что в Российской Федерации последние пять лет наблюдается увеличение удельного веса профзаболеваний и профотравлений с утратой трудоспособности: 1.27 на 10 тыс. работающих в 1998 году; 1.25 – в 1997 году; 0.9 – в 1995 году и 0.85 – в 1994 году. В таких отраслях экономики как угольная промышленность, машиностроение, промышленность средств связи, авиационный транспорт, легкая. деревообрабатывающая, нефтедобывающая этот показатель колеблется в пределах от 55% до 70%.
Анализ данных о численности пострадавших по форме 7-травматизм за 1998 год показал, что в отчетном периоде численность пострадавших с утратой трудоспособности на 1 рабочий день и более по всем отраслям экономики была равна 158.5 тыс. человек, в том числе около 35.7 тыс. женщин, 546 подростков; из них погибло 4296 человек. По сравнению с 1997 годом абсолютное число пострадавших от травм сократилось на 26.7 тыс. человек или на 16.9%, что во многом объясняется не улучшением ситуации с травматизмом, а сокращением численности работающих.
В то же время, относительные показатели свидетельствуют о высоком уровне производственного травматизма в отраслях экономической деятельности. Общее количество пострадавших на производстве в расчете на 1000 работающих составило в 1997 году - 6.0, а в 1998 году - 5.2. По предварительным данным Минтруда России в 1999 году величина этого показателя была равна 5.3.
В промышленности в 1998 году пострадало 64341 человек, или 5.3 человек в расчете на 1000 работающих (в 1999 году величина этого показателя увеличилась до 5.6). В сельском хозяйстве в целом в 1998 году пострадало 52041 человек (или 9.9 на 1000 работающих). В 1999 году его относительная величина несколько уменьшилась, составив 8.9 человек на 1000 работающих. На транспорте - 11655 человек (3.8 на 1000 работающих - 1998 год; 3.7 - 1999 год). В строительстве - 12153 человек (5.2 на 1000 работающих - 1998 год; 5.3 - 1999 год). В жилищно-коммунальном хозяйстве - 2919 человек (3.2 на 1000 работающих - 1998-1999 гг.). В здравоохранении - 5796 человек (1.8 на 1000 работающих в 1998 году и 1.9 - в 1999 году).
Размеры производственного травматизма существенно дифференцированы по отраслям экономики. Наиболее высокий уровень производственного травматизма фиксируется в угольной промышленности - 25.2 (1998 год) - 25.3 - (1999 год) человек в расчете на 1000 работающих. В целом в 1998 году в этой отрасли пострадало 8490 человек. Из этого числа 7923 человека пострадали при добыче угля подземным способом, что составило 93.3% от общего числа пострадавших или 35.7 человек в расчете на 1000 работающих. В 1999 году величина этого показателя возросла, достигнув 37.2 человека на 1000 работающих.
Высок уровень производственного травматизма в лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности - 14.2 человек в расчете на 1000 работающих, при этом в лесозаготовительной промышленности этот показатель еще выше и равен 21.0.
Наибольшее число пострадавших в отраслях, связанных с машиностроением и металлообработкой - 19892 человек. Однако величина этого показателя в расчете на 1000 работающих здесь даже ниже чем в среднем по России и составляла 2.3 человека - в 1998 году и 3.1 человек - в 1999 году.
В общей численности пострадавших доля женщин составляет 22.5% или 35705 человек, в том числе в промышленности - 19.8%; в сельском хозяйстве - 24.3%; Наиболее высока доля пострадавших женщин в здравоохранении - 72.4%; в отраслях связи - 53.9%; в пищевкусовой промышленности - 39.3%; в медицинской промышленности - 38.4%.
Число пострадавших со смертельным исходом в 1998 году составило 4296 человек, что на 10.2% меньше, чем в 1997 году. Однако, несмотря на то, что в абсолютном выражении число погибших сократилось, в расчете на 1000 работающих величина этого показателя продолжает расти. Так, если в 1997 году она составила - 0.119 человек, то в 1998 году - 0.142 (то есть увеличилась на 19.3%), а в 1999 году - 0.144.
В ряде отраслей экономики производственный травматизм со смертельным исходом в 1998 году возрос существенно. На 30% увеличилось количество несчастных случаев со смертельным исходом на предприятиях газовой промышленности, почти в 2 раза - в судостроительной промышленности, на 21.0% - в оборонной промышленности, на 17% - на предприятиях лесного хозяйства.
Рост количества несчастных случаев со смертельным исходом зарегистрирован в 29 субъектах Российской Федерации, в том числе в республиках: Коми, Башкортостан, Чувашской; в Краснодарском, Ставропольском краях; во Владимирской, Волгоградской, Кировской, Костромской, Магаданской, Псковской и ряде других областей.
Надо сказать, что уровень смертельно травмированных (в расчете на 1000 работающих) в Российской Федерации в 3.5 раза выше, чем в Германии; в 3.0 раза выше, чем в США и Японии и в 2.5 раза выше, чем во Франции.
Существенна территориальная дифференциация по уровню производственного травматизма. По прежнему высокий и не снижающийся уровень производственного травматизма сохраняется в регионах, имеющих в своем составе угледобывающие и лесозаготовительные отрасли промышленности. В Кемеровской области он в последние три года удерживается в пределах 10.1 - 10.8 человек на 1000 работающих, что практически в 2 раза выше среднероссийского уровня. Также более чем в два раза превышает среднероссийский уровень производственный травматизм в Архангельской, Кировской областях, в Республике Коми. Однако самый высокий уровень производственного травматизма фиксируется в Коми-Пермяцком автономном округе - 14.1-14.8 человек.
В 1999 году в Москве было зарегистрировано 3648 пострадавших на производстве, что составило 2.3% общей численности пострадавших в Российской Федерации. В расчете на 1000 работающих этот показатель составил 2.8 человек, что практически в два раза ниже, чем в среднем по России. Надо сказать, что уровень производственного травматизма в Москве отличается стабильностью, и в последние три года существенных изменений не претерпел.
Особый интерес представляет показатель численности лиц с впервые установленным профессиональным заболеванием. Таких в 1998 году было 15798 человек, что составило 0.05% от общей численности занятых в экономике и 10.0% от всей численности пострадавших в 1998 году.
Надо сказать, что по сравнению с 1997 годом величина этого показателя резко возросла - на 45.2%. Произошло это в результате беспрецедентного роста в 1998 году численности лиц с впервые установленным профессиональным заболеванием в отраслях морского транспорта, увеличившейся с 15 человек в 1997 году до 7738 человек в 1998 году.
На долю промышленности пришлось 6025 человек или 38.1% общей численности рассматриваемой категории пострадавших.
Интересно отметить, что традиционный лидер по уровню профессиональной заболеваемости - угольная промышленность, уступила свое место отраслям машиностроения и металлообработки, где было зафиксировано 16.2% всех лиц с впервые установленным профессиональным заболеванием. В то время, как в самой угольной промышленности работало 10.0% или 1569 человек с впервые установленным профзаболеванием, 92.5% из них было занято на добыче угля подземным способом. По сравнению с 1997 годом величина этого показателя в угольной промышленности сократилась практически вдвое. Объясняется такое положение прежде всего происходящей в настоящее время реструктуризацией угольной промышленности, закрытием шахт, а также сокращением объемов производства на действующих предприятиях.
В сельском хозяйстве в 1998 году у 685 человек (4.3%) впервые был установлен диагноз профессионального заболевания.
Информация, содержащаяся в форме № 7-травматизм о численности пострадавших при несчастных случаях на производстве с утратой трудоспособности на 1 рабочий день и более и со смертельным исходом, а также о численности лиц с впервые установленным профзаболеванием, имеет большое значение как для тщательной регистрации несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, так и для возможностей проведения экономического анализа ситуаций, складывающихся в этой области, а также для целей расчета тарифа страховых взносов. Важным является и то, что из общей численности пострадавших выделены женщины. Эта информация может иметь большое значение для проведения актуарных расчетов при определении размеров страховых тарифов.
В то же время, представленная в форме № 7-травматизм информация о численности пострадавших недостаточна. Она дает сведения о их численности только за отчетный период. Для осуществления перечисленных выше целей необходима полная информация о численности пострадавших как за отчетный период, так и о численности пострадавших до отчетного периода.
Проведенные расчеты показали, что в целом по отраслям экономики в расчете на одного пострадавшего в 1998 году (имеются в виду пострадавшие в отчетном периоде) было затрачено 2398.9 руб., что на 22.1% больше, чем в 1997 году. При этом в промышленности этот показатель составил 3471.7 руб. (рост по сравнению с 1997 годом 19.0%); сельском хозяйстве - 628.0 руб.; лесном хозяйстве 1214.5 руб.; транспорте - 2828.6 руб.; строительстве - 3663.1 руб.; материально-техническом снабжении - 2097.4 руб.; здравоохранении - 2781.9 руб.
Наиболее высокий уровень затрат в расчете на одного пострадавшего при несчастный случаях на производстве в 1998 году зафиксирован на предприятиях добывающих алмазы - 56354.2 руб. В 8.1 раз выше, чем в среднем по России этот показатель в газовой промышленности и трубопроводном транспорте общего пользования, при этом на предприятиях по добыче природного газа он в 10.2 раза выше среднероссийского. Традиционно высок этот показатель и в топливной промышленности, превышающий общероссийский показатель в 5.4 раза.
Самые низкий уровень затрат по возмещению вреда в расчете на одного пострадавшего в сельском хозяйстве - всего 26% от величины этого показателя в целом по Российской Федерации. Значение этого показателя в животноводстве еще ниже - 23.8%. При этом надо иметь в виду, что в животноводстве один из самых высоких уровней производственного травматизма - 11.7 человек на 1000 работающих.
В отличие от первого раздела формы № 7-травматизм, содержащего информацию о численности пострадавших от несчастных случаев на производстве, второй раздел “Возмещение вреда, причиненного увечьем или профессиональным заболеванием” дает полную информацию о суммах, выплаченных в возмещение вреда.
В 1998 году затраты по возмещению вреда пострадавшим по всем отраслям экономики равнялись 2254.6 млн. руб., что составило 0.4% от общего фонда оплаты труда. В промышленности эта цифра составила 1653.0 млн. руб. - 0.6% ФОТ; в сельском хозяйстве - 109.3 млн. руб. - 0.4% ФОТ; на транспорте - 202.3 млн. руб. - 0.3% ФОТ; в строительстве - 196.0 млн. руб. - 0. 4% ФОТ; в коммунальном хозяйстве - 16.3 млн. руб. - 0.06 ФОТ; в здравоохранении - 21.5 млн. руб. - 0.07% ФОТ.
Большего всего средств на возмещение вреда пострадавшим в 1998 году было затрачено в угольной отрасли - 415.4 млн. руб., что составило 25.1% всех средств, направленных на эти цели в промышленности и 18.4% от средств, направленных на эти цели во всех отраслях экономики. В угольной промышленности и самый высокий уровень затрат по возмещению вреда в процентах к общему фонду оплаты труда - 5.0%. При этом на предприятиях добывающих уголь подземным способом величина этого показателя еще выше и составляет 7.5%.
Необходимо отметить и то, что общий объем затраченных в угольной промышленности средств на возмещение вреда в 1998 году сократился по сравнению с 1997 годом на 79.6%. Столь существенное сокращение затрат связано с проводящейся реструктуризацией угольной промышленности, в результате которой выплаты возмещения вреда пострадавшим, работавшим на закрывающихся шахтах и разрезах, были переданы в Центральный отраслевой отделение Фонда социального страхования работников угольной промышленности.
Несмотря на столь существенное облегчения бремени по выплате возмещения вреда пострадавшим, предприятия угольной промышленности по прежнему удерживают пальму первенства по объему затрат на возмещение вреда. Для сравнения, в других отраслях экономики удельный вес затрат по возмещению вреда в процентах к фонду оплаты труда колеблется от 1.2% в лесозаготовительной промышленности до 0.07 в отраслях жилищно-коммунального хозяйства, здравоохранении и 0.01 - в материально-техническом снабжении.
Структура затрат по возмещению вреда пострадавшим в целом по всем отраслям экономики в 1998 году выглядела следующим образом:
· затраты по выплате пособий по временной нетрудоспособности составили - 15.1% (по отдельным отраслям экономики они колебались от 40.7% в оптовой торговле до 3.9% в легкой промышленности);
· затраты на выплату единовременного пособия - 6.0% (от 12.0% в сланцевой промышленности до 0.6% в лесохимической промышленности;
· затраты по возмещению утраченного заработка - 68.1% (от 79.6% в черной металлургии до 16.75 в здравоохранении);
· затраты по расходам на медицинскую, социальную и профессиональную реабилитацию - 2.6% (от 14.0% в нефтеперерабатывающей промышленности до 1.1% в газовой промышленности);
· затраты по возмещению морального вреда - 2.7% (от 8.7% в нефтедобывающей промышленности до 0.7 на атомных электростанциях).
Структура затрат по возмещению вреда пострадавшим в промышленности в целом незначительно отличается от общеэкономической структуры.
Структура затрат по возмещению вреда пострадавшим в сельском хозяйстве несколько отличается как от общеэкономической, так и от промышленной. Здесь удельный вес затрат по выплате пособий по временной нетрудоспособности почти в два раза выше, чем в целом по отраслям экономики и в 2.5 раза выше, чем в промышленности. В то же время затраты по возмещению утраченного заработка на четверть ниже, чем в промышленности, что, очевидно, связано с низким уровнем заработной платы выплачиваемой в отраслях сельскохозяйственного производства.
В еще большей степени структура затрат по возмещению вреда дифференцирована по различным отраслям экономики.
Главными из них являются:
· недостаточная экономическая заинтересованность работодателей в обеспечении безопасных условий труда и снижении производственных рисков;
· медленное развитие системы социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний;
· отсутствие нормативно закрепленной единой системы государственного управления охраной труда;
· медленно совершенствование законодательной и нормативной базы по охране труда;
· старение основных производственных фондов, износ которых в некоторых отраслях промышленности достиг 70% и более, заметное сокращение капитального и профилактического ремонта промышленных зданий, сооружений, машин и оборудования;
· сокращение, а зачастую и полное прекращение разработок по созданию новой техники и технологии и технического обновления производства на этой основе;
· ослабление ведомственного контроля за технической безопасностью производств в результате разрушения отраслевой системы управления охраной труда, сокращения служб охраны труда в органах управления и непосредственно в организациях и на предприятиях;
· снижение ответственности работодателей и руководителей производств за состояние условий и охраны труда.
В связи с неблагоприятной экономической ситуацией, складывающейся в стране, снижается производственная, технологическая, исполнительская дисциплина, что приводит к несоблюдению технологических регламентов, грубым нарушения охраны труда.
Кроме того, по данным Минздрава России, снижается качество медицинских осмотров, а неритмичность работы предприятий и зачастую отсутствие у работодателей средств для оплаты, приводит к их сокращению. Вызываю опасение имеющиеся случаи некачественной диагностики профессиональных болезней, возникновение конфликтных ситуаций как с постановкой диагноза профзаболеваний, так и оценкой условий труда, способствующих возникновению профессиональных заболеваний.
Несвоевременное обращение за медицинской помощью и отсутствие должной диспансеризации больных с соматическими заболеваниями являются основными причинами инвалидизации работников.
До настоящего времени не создана система мониторинга за условиями труда, отсутствуют базы данных состояния здоровья работников, включая данные об инвалидности, смертности, заболеваемости с временной утратой трудоспособности, не ведется Регистр профзаболеваний.
В целом по Российской Федерации ухудшается качество и технология надзора за состояние условий труда.
Снижение уровня профессиональных заболеваний и производственного травматизма связано как с улучшением экономической ситуации в стране, так и с усилением экономической заинтересованности работодателей в снижении производственных рисков.
Существовавшая по последнего времени система компенсации утраты трудоспособности вследствие производственного травматизма и профессиональных заболеваний представляла сложный механизм страховых и нестраховых методов. В тяжелых экономических условиях последних лет, при постоянно возникающих финансовых трудностях у многих предприятий, их неплатежеспособности и банкротстве, когда сам работодатель подвержен финансовым риска, эта система не обеспечивала защиту интересов пострадавших.
Действовавшая система была неэффективна для профилактики травматизма и профессиональных заболеваний, поскольку не содержала действенных стимулов, заинтересовывающих работодателей в повышении безопасности производственных процессов.
Сложившееся положение дел обусловило принятие Федерального закона от 24.07.98 № 125-ФЗ “Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний”.
Федеральный закон установил в качестве одного из основным принципов экономическую заинтересованность “субъектов страхования в улучшении условий и повышении безопасности труда, снижении производственного травматизма и профессиональной заболеваемости” (ст.4), что позволяет сделать действенной материальную ответственность работодателя за состояние условий труда и техники безопасности, связать воедино требования по обязательному проведению предупредительных и профилактических мероприятий и источники их финансирования.
Основными рычагами, которые, согласно закону, должны способствовать решению поставленных задач, являются дифференциация страховых тарифов в зависимости от уровня опасности труда, а также административные штрафы за нарушение законодательства по охране труда.
Страховые тарифы дифференцируются по группам отраслей (подотраслей) экономики в зависимости от класса профессионального риска (класса опасности производственной деятельности). Кроме того, по отношению к ним могут применяться скидки или надбавки, устанавливаемые страхователем с учетом состояния охраны труда, расходов на обеспечение по страхованию. Скидки и надбавки не должны превышать 40% страхового тарифа, установленного для соответствующей отрасли (подотрасли) экономики.
Страховые тарифы должны быть исчислены с таким расчетом, чтобы обеспечить поступление доходов, достаточных для выполнения обязательств перед пострадавшими работниками. При этом очень важно обеспечить рациональное, экономное и эффективное использование финансовых средств при реализации обязательств.
Разработка и установление оптимальных страховых тарифов - основная задача в деле обеспечения эффективного развития страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Решение ее должно быть связано с использованием актуарных расчетов при определении размеров страховых тарифов.
Анализ ситуации с динамикой и структурой инвалидности вследствие трудового увечья и профессиональных заболеваний в г. Москве показал, что она во многом повторяет тенденции, которые складываются на общероссийском уровне, хотя и имеет некоторые отличия.
Принципы расчета страховых тарифов
Актуарный базис
Общее описание модели
С точки зрения актуария социальное страхование от профессиональных рисков существенно сложней чем, например, пенсионное страхование. В пенсионной системе возраст выхода на пенсию регламентирован законом, а в системе социального страхования время наступления страхового случая — то есть заболевания - случайно. Кроме того, развитие болезни также носит случайный характер. Понятно, что здоровье пострадавшего на производстве может со временем как улучшаться, так и ухудшатся. Наконец он может полностью реабилитироваться или умереть. Все это создает большую неопределенность финансового анализа системы социального страхования.
В мировой практике актуарные расчеты такого рода страховых систем традиционно опираются на весьма сложную экономико-математическую модель, называемую моделью многих состояний. Такая модель позволяет максимально учитывать указанные выше особенности системы социального страхования — возможность выбытия из совокупности застрахованных по нескольким причинам, включая различные виды заболевания и смерть пострадавшего, а также возможность возврата в совокупность застрахованных в результате реабилитации. В общем случае модель системы социального страхования включает
совокупностей: пребывание в первой интерпретируется как здоровое состояние, в 
-ой — смерть, а в какой-либо совокупности с номером от 2 до 
— как заболевание определенной тяжести.
В российской системе социального страхования от профессиональных рисков, в качестве характеристики состояния здоровья пострадавшего, используется интегральный показатель — процент утраты трудоспособности. Теоретически этот показатель непрерывно изменяется от 0 до 100%, что серьезно усложняет страховую модель. Поэтому обычно задачу сводят к дискретной, используя только определенные значения процента утраты трудоспособности, например 0, 20, 40, 60, 80, и 100. Однако мы использовали другую шкалу: "здоров" и три группы инвалидности, заменив, таким образом, процент утраты трудоспособности на показатель, связанный с ним корреляционно (см. рис. 1).
Такая замена была обусловлена рядом причин. Во-первых, статистическая информация по страховым рискам, связанным с заболеваемостью и возмещением вреда пострадавшим на производстве, представлена в государственной и ведомственной статистической отчетности весьма скромно, да и та, как правило, дифференцируется не по проценту утраты трудоспособности, а по группам инвалидности. Во-вторых, структура статистики, необходимой для модели многих состояний такова, что собрать ее в результате единовременной акции принципиально невозможно. Поэтому настоящее исследование изначально предусматривает использование разнородной априорной информации.
Принципиальная схема системы социального страхования представлена на рис. 2. Эта схема удовлетворительно согласуется со схемой регламентируемой действующим Федеральным законом №125-ФЗ. Основные различия этих схем связано с наличием в государственной системе социального страхования дополнительных опций, включая пенсионные выплаты иждивенцам, "вдовьи" пенсии и т.д. Однако это различие не принципиально, так как ввиду аддитивности страховых тарифов, соответствующие надбавки (то есть надбавки к тарифам, обеспечивающие страховое покрытие указанных опций), могут быть рассчитаны независимо, на основе дополнительных страховых схем.
Для адекватного описания процесса страхования утраты трудоспособности и решения задач, возникающих на всех его этапах, необходимо оценить вероятности перехода из одной совокупности в другую. На рис. 2 направления соответствующих переходов обозначено стрелками. В актуарной практике, в качестве математического аппарата модели многих состояний обычно используется аппарат теории марковских процессов. Применительно к системе социального страхования, основным допущением этой теории является то, что будущее индивида зависит лишь от его пола, возраста и физического состояния в данный момент времени.
В настоящей работе рассматривается модель такого типа, адаптированная к российским условиям и, в первую очередь, к имеющейся и доступной статистической информации. Разработанная общая математическая модель системы социального страхования является моделью марковского типа с четырьмя возвратными состояниями: "здоров" и "инвалид I , II и III группы", и одним поглощающим состоянием — "мертв".
Неоднородный по времени марковский процесс
описывает изменение состояний индивидуумов в зависимости от возраста 
. Ясно, что применительно к задаче социального страхования процесс 
должен быть непрерывным и с конечным числом состояний. Такие процессы полностью описываются переходными вероятностями
,
то есть вероятностями нахождения индивидуума в возрасте
в состоянии 
при условии, что в возрасте 
он находился в состоянии 
. В случае , когда речь идет об умерших, очевидно
то есть возврат из совокупности умерших невозможен. На схеме (см. рис. 2) соответствующие переходы изображены пунктирной линией.
В случае страховых моделей с непрерывным временем наравне с переходными вероятностями удобно использовать соответствующие силы (интенсивности) перехода из состояния
в состояние 
индивидуума в возрасте 
за бесконечно малый промежуток времени. Силы перехода могут быть определены как
.
Это определение позволяет интерпретировать силу перехода как "мгновенную" по времени вероятность смены состояния
на состояние 
в возрасте 
. Например, сила смертности есть вероятность того, что человек, доживший до определенного возраста, умрет в последующую единицу времени, если конечно эта единица достаточно мала.
Более детально модель утраты трудоспособности рассмотрена в Приложении 1.
Принципы расчета страховых тарифов
Актуарные расчеты страховых тарифов обычно базируются на использовании уравнения стоимости:
Ожидаемая текущая стоимость дохода = Ожидаемая текущая стоимость затрат
Доход страховщика (в данном случае Фонда социального страхования) от страхования профессиональных рисков поступает в виде премий. Для упрощения алгебраических выкладок предположим, что премии поступают ежегодно в течение
лет, начиная с возраста 
. Премия 
за 
-ый год, уплачивается в момент 
, где 
. Эта премия не вносится, если застрахованный болен в момент 
, то есть в начале 
-го года.
Затраты состоят из:
возмещения на смерть
выплачиваемого в 
-м году, если смерть индивида 
наступила в 
-м году;
единовременного возмещения по болезни
выплачиваемого в 
-м году, если трудовое увечье или профессиональное заболевание индивида 
наступило в 
-м году, где 
;
возмещения по болезни
, выплачиваемого в конце 
-го года, если индивид 
в этот момент жив и находится в состоянии 
, где 
, 
.
Положив, что в начале действия полиса индивид находится в состоянии "здоров", с учетом вышеизложенного, можно записать уравнение стоимости в виде
Ожидаемая текущая стоимость премий =
Ожидаемая текущая стоимость возмещения на смерть +
Ожидаемая текущая стоимость возмещения по болезни
Рассмотрим отдельные составляющие уравнения стоимости. Учитывая, что потоки страховых взносов и выплат рассосредоточены во времени, а стоимость денег в различное время различна, то рассматриваемые денежные потоки можно сравнивать лишь после их приведения к единому возрасту
посредством дисконтирования (умножения на дисконтный множитель 
в соответствующей степени). Поскольку премии 
платятся в момент 
, если индивид 
в этот момент находится в состоянии "здоров", то ожидаемая текущая стоимость премий равна
.
Учитывая, что размер премии
, где 
- страховой тариф, а 
- размер заработной платы в момент 
, то последнее выражение можно переписать в виде
.
Поскольку возмещение на смерть выплачивается в момент
, если индивид 
был жив в момент |
и умер в промежутке от 
до 
или в момент 
, если индивид 
, кроме того, был болен в промежутке от 
до 
, то ожидаемая текущая стоимость возмещения на смерть равна
.
Поскольку возмещение по болезни выплачивается в момент
, если индивид 
был жив в этот момент и находился в состоянии 
или в момент 
, если индивид 
, кроме того, был болен в промежутке от 
до 
, то ожидаемая текущая стоимость возмещения по болезни равна
Единовременное возмещение по болезни выплачивается, если трудовое увечье или профессиональное заболевание наступило в момент
, то ожидаемая текущая стоимость соответствующего возмещения равна
.
Таким образом, получены выражения для ожидаемой текущей стоимости премии, возмещения на случай смерти и болезни, являющиеся отдельными составляющими уравнения стоимости. Задав подходящий набор предположений (базис), это уравнение позволяет рассчитать актуарную величину страховых тарифов для обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний по формуле
.
Важным преимуществом разработанной модели системы социального страхования является то, что в основе расчета страховых тарифов лежит уравнение стоимости. Поскольку в модели явно присутствует современная стоимость потока страховых взносов и выплат, то это позволяет использовать результаты расчетов для анализа альтернативных вариантов системы социального страхования. Например, страхования не рисков утраты трудоспособности, а ответственности работодателя по риску неисполнения обязательств по возмещения вреда пострадавшим на производстве.
Актуарный базис
Применения модели многих состояний к страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний предусматривает использование ряда актуарных предположений относительно рисков заболеваемости и смертности, уровня доходности инвестиций и ожидаемой стоимости издержек, связанных с данным видом страхования.
Обычно такие предположения опираются на имеющуюся статистическую информацию, но при этом, как правило, используются весьма консервативные оценки, обеспечивающие гарантированное превышение размера премий и процентов от их инвестирования над страховыми выплатами и издержками. Поэтому проблема полноты и достоверности исходных данных является весьма существенной, особенно, когда речь идет о системах обязательного социального страхования.
В настоящее время сбор статистики, так или иначе связанной с травматизмом на производстве и профессиональными заболеваниями на государственном уровне производится Госкомстатом России, Фондом социального страхования РФ и Трудовой инспекцией при Министерстве труда и социального развития РФ. Однако эта статистика была сформирована еще для нужд системы возмещения работодателем вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, действующей до 2000 года, и не полностью удовлетворяет требованиям новой российской системы социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Поэтому в настоящей работе изучение актуарной базы расчета страховых тарифов в основном использовались данные специальных медико-социологических исследований, проведенных в рамках настоящего проекта, а также данные:
¾ государственной экономической, социальной и демографической статистики, а также статистики труда;
¾ информационной системы "Пенсионеры" ГИВЦ г. Москвы;
¾ медико-социологического исследования потребности общего контингента инвалидов г. Москвы в различных видах реабилитации, проведенного ЦИЭТИН в 1995-1996 гг.;
¾ RLMS — Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения, проведенного Центром народонаселения Университета Северной Каролины (США), Институтом социологии РАН и Институтом питания РАМН;
¾ социологического опроса, проведенного участниками проекта в 1999 г. в г. Рыбинске;
¾ зарубежной актуарной статистики и статистики труда.
На основе анализа этой информации для ряда параметров модели были определены их расчетные значения, для других — только диапазон их возможного изменения, в котором варьировались значения этих параметров при проведении актуарных расчетов.
Учитывая, что ряд базисных предположений, используемых в модели многих состояний, имеет самостоятельный интерес, рассмотрим их далее детально.
Информационная база
Статистические методы
Факторы смертности
Интенсивность смертности
Информационная база
В основу настоящей части исследования легли данные медико-социологического исследования потребности общего контингента инвалидов г. Москвы в различных видах реабилитации, проведенного ЦИЭТИН в 1995-1996 гг. Исследованием было охвачено 7645 инвалидов, в том числе 4109 мужчин и 3536 женщин (53.7% и 46.3% соответственно). Анкеты заполнялись на инвалидов по всем причинам инвалидности старше 15 лет.
Распределение опрошенного контингента инвалидов по полу, возрасту и тяжести заболевания представлена в табл. 1.
Программа обследования включала более 250 вопросов, которые были объединены в следующие тематические блоки:
- паспортные данные;
- медико-экспертные данные респондента;
- его профессионально-трудовые данные;
- материальное и семейное положение инвалида;
- потребность в медико-социальной реабилитации инвалида.
Важно отметить, что в процессе обследования кроме стандартных данных "паспортички" (пол, возраст, семейное положение, образование и др.) проводилась регистрация номера домашнего телефона инвалида, адрес фактического проживания, а так же ряд таких важнейших социально-демографических и медицинских показателей, как класс и тяжесть заболевания, причина инвалидности и др.
Это обстоятельство, а также то, что с момента обследования инвалидов, входящих в исследуемую когорту, прошло достаточно много времени (от 4 до 5 лет, в зависимости от даты заполнения конкретной анкеты), позволило спланировать и провести повторное обследование этого контингента с целью изучения характеристик продолжительности жизни инвалидов.
Повторный опрос проводился по крайне короткой программе. В его ходе уточнялась лишь дата рождения респондента, группа его инвалидности на момент опроса и витальный статус. В случае смерти фиксировалась ее дата. Все остальные сведения, необходимые для расчета продолжительности жизни инвалидов, черпались из массива данных первого обследования.
При проведении повторного опроса основной проблемой стала недостаточная точность заполнения интервьюерами данных об адресе проживания инвалида и номера его телефона. По этой причине повторно удалось опросить лишь 4446 из 7465 ранее опрошенных, то есть около 60%. Такое сокращение первоначального объема выборки без сомнения повлияло на точность статистических расчетов и выводов. Однако важно отметить, что сокращение объема не привело, как показал дальнейший сравнительный анализ полученной информации, к изменению структуры данных (см. рис.1). Получение такого результата было обусловлено, по-видимому, отсутствием статистической зависимости между социально-демографическими и медицинскими показателями инвалидов и выбытием из когорты из-за отсутствия контактных данных.
Статистические методы
Данные о смертности инвалидов, полученные в результате повторного обследования когорты 1995-1996 гг., имеют структуру представленную в форме табл. 2., которая, при необходимости, может быть дополнена прочими социально-демографическими и медицинскими показателями, полученными в результате первого обследования.
Из данных табл. 2 для умерших инвалидов может быть легко рассчитана фактическая продолжительность жизни, а для живых - их возраст на дату повторного обследования или момент цензурирования. То есть, сформирована так называемая цензурированная справа выборка [1] . Однако первоначальная когорта была не гомогенна по возрасту, а период наблюдения за отдельным инвалидом составлял от 4 до 5 лет, поэтому оценка функции дожития построенная по такой выборке не будет состоятельна. Это потребовало разработки специальных статистических методов оценивания
функции дожития, учитывающих особенности формирования структуры данных.
Обработка полученных в результате обследования данных проводилась следующим образом. Для некоторого фиксированного возраста
, по схеме, представленной на рис. 2а, формируется цензурированная справа выборка (см. рис.2 b ), в которую входят инвалиды, достигшие возраста 
в течение календарного периода наблюдения за когортой, то есть в период с 1995 по 2000 годы. Условная функция дожития 
определяется, например, по формуле [2]
,
где
- индикатор, принимающий значение 1 или 0, если 
-ое наблюдение полное или цензурированное, соответственно (на рис. 2 b полные наблюдения обозначены залитым кружком, а цензурированные - стрелкой).
Значение безусловной функции дожития
в возрастах 
можно определить из выражения
,
где
, а 
- некий фиксированный промежуток времени. Используя оценку функции дожития можно легко получить все остальные функции входящие в стандартные таблицы смертности, включая
- количество лиц из первоначальной группы доживших до возраста 
лет;
- количество лиц из первоначальной группы, умерших в возрасте от 
до 
лет;
- вероятность того, что лицо в возрасте 
не умрет до возраста 
лет;
- интенсивность смертности для лиц в возрасте 
лет.
Факторы смертности
Продолжительность жизни в состоянии инвалидности является более сложной характеристикой, чем продолжительность жизни населения вообще. Прежде всего, это связано с тем, что наряду с обычными социальными и экономическими факторами смертности (пол, возраст, семейное положение, рассовая принадлежность, род занятий, образование и образ жизни и др.) на продолжительность жизни инвалидов негативное влияние оказывают ряд дополнительных факторов, основными из которых являются класс и тяжесть заболевания. Кроме того, не следует сбрасывать со счетов и то, что сам факт инвалидности часто является катализатором, усиливающим отрицательное воздействия традиционных факторов смертности, например, инвалидность приводит к снижению уровня жизни и профессионального статуса, повешению потребления алкоголя, негативно сказывается на семейных отношениях и пр. (см. ниже).
В настоящей работе не ставилась задача досконального изучения проблемы смертности инвалидов (это предмет будущего специального исследования), смертность здесь рассматривается исключительно как страховой случай и риск ее наступления оценивается с учетом ряда социальных и медицинских факторов.
Ниже приведены данные, иллюстрирующие зависимость смертности инвалидов от пола, возраста, уровня образования и ряда, специфических для инвалидов факторов смертности, включая срок инвалидности, нозологию и тяжесть заболевания. В качестве характеристики смертности в основном используется вероятность
того, что инвалид в возрасте 
умрет в течение ближайших четырех лет (эта характеристика оценивалась в предположении ее постоянства на всем исследуемом возрастном интервале), и только для двух факторов - пола и тяжести заболевания (группы инвалидности) рассчитана полная характеристика смертности в виде соответствующих таблиц.
Пол и возраст человека являются основными социально-демографическими характеристиками, определяющими уровень смертности всего населения, а с учетом сделанных выше оговорок, и инвалидов. Именно поэтому рис. 3 и 4 иллюстрируют зависимости показателей смертности инвалидов, где в качестве аргумента выступают указанные факторы.
Анализ смертности в разрезе класса основного заболевания, приведшего к инвалидности, позволил выявить группу наиболее опасных болезней в смысле риска смерти. Это в первую очередь болезни органов пищеварения, болезни мочеполовых систем, новообразования и туберкулез , вероятность смертности от которых в течение четырех лет летит в пределах от 0.3 до 1.0 для мужчин и от 0.2 до 0.7 для женщин (см. рис. 3 a и 4 a ).
Обращает на себя внимание и тот факт, что для мужчин и женщин набор самых "опасных" заболеваний различен, причем, он изменяется вместе с изменением возрастных групп (более подробно см. табл. 3). Но при этом не следует смешивать понятие "опасное" и "массовое" заболевания. Наиболее массовыми заболеваниями, как для мужчин, так и для женщин являются:
- болезни органов кровообращения (на их долю приходится около 33% от всех заболеваний),
- болезни нервной системы и органов чувств (13%)
- новообразования (7%).
В то же время вероятность смерти от этих заболеваний в два - пять раз ниже, чем у самых опасных заболеваний.
Весьма важным представляется и анализ смертности инвалидов в разрезе образования. Уровень образование человека, во-первых, влияет на его поведение и образ жизни, а, следовательно, на рацион питания, выполнение физических упражнений, режим потребления алкоголя, курение, злоупотребление наркотиками, сексуальную активность и другие важные факторы, влияющие на смертность.
Таблица 3
Самые опасные заболевания в зависимости от пола и возраста инвалида
Во-вторых, уровень образования непосредственно связан с профессией человека, а это, в свою очередь, определяет
- условия труда (рабочее место может быть подвержено определенным вредным факторам, например, шуму, вибрации, радиации, химическим субстанциям и т.д.);
- характер трудовой деятельности (занятость по профессии может быть малоподвижной или активной, может предусматривать определенный риск физической или психической травмы и т.д.);
- уровень жизни человека (занятость по профессии приносит доход, который во многом определяет многие аспекты жизни, например, качество жилья, питания, доступ к услугам здравоохранения, отдыху, спорту и т.д.)
Кроме того, в ряде случаев занятость по профессии предусматривает проведение предварительного отбора кандидатов, в том числе и по здоровью, которое проверяется вплоть до выхода из профессии.
Данные, приведенные на рис. 3 b и 4 b , иллюстрируют обратную зависимость уровня смерти по отношению к уровню образования, как для мужчин, так и для женщин (и в этом смысле смертность инвалидов корреспондирует со смертность населения вообще [3] ). Некоторое отклонение от этой зависимости наблюдается лишь в молодых и старческих возрастах, в которых смертность инвалидов со средним уровнем образования на 0.8-2.1% выше, чем смертность инвалидов с уровнем образования ниже среднего.
Априори важным фактором смертности инвалидов всегда считался срок инвалидности. Однако наши расчеты не выявили здесь сколь либо значимой зависимости (см. рис. 3 c и 4 c ). Поэтому в дальнейших исследованиях этот фактор в расчет не принимался, но изучение его влияния на смертность инвалидов продолжаются по разным направлениям, включая разработку специальных методов статистического анализа доступной информации.
Интенсивность смертности
Интенсивность смертности инвалидов и связанные с ней переходные вероятности являются характеристиками, которые непосредственно используются для расчета тарифов в системах социального страхования. Поэтому при разработке страховых схем весьма важно иметь указанные характеристики, дифференцированные по максимально возможному числу факторов смертности. Это во многом определяет качество самой системы социального страхования. Однако желания получить максимально дифференцированные и одновременно точные характеристики смертности, как правило, являются несовместимыми (подробнее см. в статье [4] ), поэтому в данной работе при построении таблиц смертности инвалидов в качестве дифференцирующих факторов использовались лишь пол инвалида и тяжесть его заболевания (группа инвалидности).
Результаты расчетов интенсивности смертности в зависимости от возраста и пола инвалида и группы его инвалидности приведены на рис. 5 и 6. Из графиков видно, что сила смертности сильно дифференцируется по группе инвалидности и полу. В этой связи следует обратить внимание на очень интересные, но печальные графики зависимости остаточной ожидаемой продолжительности жизни от возраста, пола и группы инвалидности (см. рис. 7 и 8). Например, у 40 — летнего москвича не инвалида остаточная ожидаемая продолжительность жизни около 40 лет, а каждая группа инвалидности приближает его к смерти в среднем на 10 лет. Анализ аналогичной зависимости в разрезе пола показывает, что с точки зрения смертности мужчины это — женщины инвалиды — их графики остаточной продолжительности жизни практически совпадают.
[1] Baskakov V.N. On an Analog of Empirical Distribution for Multivariate Censored date // J. of Math. Science, 1996. - Vol. 81, № 4. - P. 2779-2785.
[2] Баскаков В.Н. Аддитивная оценка функции дожития и ее применение в актуарной математике // Вестник МГТУ. Сер. Естественные науки. - 1999. - № 1. С. 3-14
[3] Неравенство и смертность в России: Коллективная монография / Под ред. В.Школьникова, Е. Андреева, Т. Малевой; Моск. Центр Карнеги. - М.:Сигналъ, 2000. -107 с. + 16 с. цв. вкл.
[4] Баскакова М.Е., Баскаков В.Н. Обязательства НПФ и проблемы страховой статистики / Финансовый бизнес. - 1997, №4 (42)
Оценки максимального правдоподобия
Интенсивности переходов
Актуарные таблицы
Информационная база
Для оценки интенсивностей всевозможных переходов между состояниями "здоров" и "инвалид" I , II и III группы было организовано специальное медико-социологическое обследование инвалидов по трудовым увечьям и профессиональным заболеваниям в г. Москве. Всего было обследовано 433 инвалида, по каждому из которых определяли около 350 показателей. Анкета состояла из трех групп вопросов. Первая группа касалась некоторых медицинских показателей и динамики инвалидности. Ответы на эти вопросы заполнялись на основании медицинских документов пострадавшего и использовались для расчета интенсивностей переходов. Фрагмент анкеты с указанными вопросами приведен на вставке.
Вторая часть анкеты - это социологические вопросы, ответы на которые заполнялись со слов инвалида. Третья группа вопросов фактически являлся сокращенным вариантом индивидуальной программы реабилитации инвалида и заполнялся врачем-экспертом на основании медико-социального освидетельствования пострадавшего.
Оценки максимального правдоподобия
В общем случае оценка уровня заболеваемости является весьма сложной проблемой. Однако в настоящей работе ограничимся лишь оцениванием интенсивностей переходов
, 
, 
, как функций возраста 
. Для этого используем наиболее мощный статистический метод максимального правдоподобия [1] , позволяющий построить несмещенные, асимптотически нормальные оценки интенсивностей переходов, имеющие минимальную дисперсию среди оценок такого рода.
С этой целью весь возрастной период наблюдений разобьем на непересекающиеся интервалы, например с шагом в один год. Положим, что в пределах каждого интервала интенсивности переходов постоянны. Пусть
один из таких интервалов, тогда оценки максимального правдоподобия для интенсивностей переходов рассчитываются по следующим формулам
для 
и 
,
где
- совокупное число переходов из состояния 
в состояние 
наблюдавшихся в возрастном интервале 
; 
- суммарное время, которое проведено в состоянии 
лицами, возраст которых принадлежит исследуемому интервалу 
.
Важно отметить, что построенные таким образом оценки
, интенсивностей переходов 
, 
и 
является взаимно независимыми. Поэтому если часть параметров 
известна из априорной информации, то оценки оставшихся параметров по-прежнему будут рассчитываться по приведенным выше формулам. В частности, это позволяет, не изменяя оценки 
интенсивностей переходов несколько видоизменять модель страхования, например, рассматривать альтернативные варианты системы социального страхования, при которых один (или более) ранее разрешенных переходов становятся невозможными.
Интенсивности переходов
В рамках изучаемой страховой модели (с пятью возможными состояниями) всего рассматривается 16 интенсивностей переходов, четыре из которых относятся к интенсивностям смертности (см. выше), а оставшиеся 12 интенсивностей связаны с заболеваемостью и являются предметом исследования, которому посвящен настоящий раздел.
Для удобства дальнейшего изложения условно разделим указанные 12 интенсивностей на две группы. Первая группа включает три интенсивности переходов из состояния "здоров" в состояние "инвалид" ( I , II и III группы), т.е. интенсивности связанные с первичной заболеваемостью (инвалидностью). Вторая группа включает остальные девять интенсивностей: три интенсивности переходов, повышающих тяжесть заболевания и шесть интенсивностей понижающих тяжесть заболевания, в том числе три интенсивности "выздоровления", т.е. интенсивности переходов из состояния "инвалид" в состояние "здоров".
С точки зрения социального страхования интенсивности, включенные в первую группу, являются важнейшими характеристиками заболеваемости, т.к. они определяют вероятность наступления страхового случая, которая, в свою очередь, зависит от характера и условий труда на производстве. Поэтому их следует рассматривать как характеристики, позволяющие дифференцировать производства (отрасли, регионы), а, следовательно, и страховые тарифы на классы профессионального риска (см. ниже).
Учитывая, что в выборку, по которой оценивались интенсивности первичной инвалидности, включались лишь лица уже ставшие инвалидами вследствие трудового увечья или профессионального заболевания, то полученные интенсивности являются в некотором смысле максимальными, т.е. они соответствуют интенсивности "инвалидизации" при которой, работник за период трудовой деятельности обязательно станет инвалидом труда.
На рис. 1 a . приведены "максимальные" интенсивности переходов из состояния здоров в состояние инвалид вследствие трудового увечья или профессионального заболевания. Для сравнения, на рис. 1 b приведены аналогичные интенсивности для общей инвалидности г. Москвы [2] , построенные по данным информационной системы "Пенсионеры" ГИВЦ г. Москвы. Из приведенных графиков следует, что причина инвалидности качественно изменяет соотношение интенсивностей по группам инвалидности, а характер кривых (их основные тенденции) при этом изменяется в меньшей степени. Так если для инвалидов труда доминирует интенсивность перехода в третью группу инвалидности, то для общей инвалидности - интенсивность перехода во вторую группу.
Полученные интенсивности фактически являются полным математическим описанием процесса установления первичной инвалидности. С их помощью можно осуществлять прогноз числа лиц вновь признанных инвалидами с учетом их пола, возраста и тяжести заболевания. Пример такого рода расчетов приведен на рис.2.
Расчеты проводились для общего контингента инвалидов г. Москвы двумя разными способами - в начале раздельно для мужчин и женщин, а затем для обоих полов одновременно. Обращает на себя внимание согласованность результатов расчетов для всех возрастов и то, что общее расчетное количество лиц впервые признанных инвалидами близко к 100 тысячам, что удовлетворительно согласуется с практикой.
Рассмотрим оставшиеся девять интенсивностей переходов образующих вторую группу, это шесть интенсивностей переходов между состояниями "инвалид" различной тяжести и три интенсивности переходов из состояния "инвалид" в состояние "здоров".
На интуитивном уровне понятно, что с возрастом вероятность выздоровления должна резко уменьшаться, а болезнь прогрессировать. И в этом смысле наши расчеты не сделали открытия - графики интенсивностей переходов полностью соответствуют таким представлениям (рис. 3 и 4). Локальный "всплеск" интенсивности перехода из III во II группу инвалидности, наблюдаемый в возрасте от 60 до 75 лет, по-видимому, связан с тем, что после выхода на пенсию (среди инвалидов III группы 75% мужчин, с пенсионным возрастом 60 лет), с одной стороны, часто наблюдается объективное ухудшение состояния здоровья. С другой стороны, появляется свободное время и возможность документально оформить факт ухудшения состояния здоровья, включая случаи "отложенной" (до пенсии) инвалидности. При этом нельзя забывать и то, что для пенсионера, инвалида труда повышение группы инвалидности, а, следовательно, и процента утраты трудоспособности является одним из немногих доступных и легальных способов "поправить" свое материальное положение.
Заметим, что по нашим оценкам для инвалидов труда интенсивности "выздоровления" равны нулю. По-видимому, этот факт отражает экономическую не заинтересованность указанной категории инвалидов в "выздоровлении", чем не возможность наступления такого события с медицинской точки зрения. Дело в том, что наши исследования общего контингента инвалидов г. Москвы показывают, что вероятность полной реабилитации инвалидов по общему заболеванию относительно высокая. За период с 1996 по 2000 годы инвалидность была снята у 2.7% респондентов, включая 0.85% инвалидов имевших в 1996 году I или II группы инвалидности (см. табл. 1).
Аналогичная ситуация наблюдается и с интенсивностями переходов между I и III группами инвалидности - они равны (или почти равны) нулю. Это хорошо согласуется с данными по общей инвалидности, где за четыре года наблюдений из 4446 случаев произошло только 14 рассматриваемых переходов (см. табл. 1).
Актуарные таблицы
В уравнение стоимости (см. выше) в качестве характеристик риска смертности и заболеваемости используются переходные вероятности
, которые означают вероятность того, что индивид в возрасте 
лет за время 
перейдет из состояния 
в состояние 
, где 
, а 
. Учитывая, что переходные вероятности связаны с интенсивностями переходов 
системой дифференциальных уравнений (которые, как правило, решаются численными методами), то в актуарной практике принято их решение представлять в виде набора специальных таблиц.
Для построения актуарных таблиц используются все определенные ранее 16 интенсивностей переходов. Для каждого возраста
от 14 до 99 лет и каждого "живого" состояния индивида 
строилась одна таблица. Всего было построено (99-14)*(5-1)=340 таблиц (в рассматриваемой модели 
). Типичная структура таких таблиц приведена ниже, а на рис. 5 представлена одна из этих таблиц (при 
лет и начального состояния индивида - "здоров", т.е. 
) в виде графика.
Таким образом, при сделанных нами допущениях указанные таблицы полностью "укомплектовывают" демографическую составляющую модели многих состояний, что позволяет (после задания экономической составляющей актуарного базиса) приступить расчету потоков страховых взносов и выплат.
[1] Fundamental of Actuarial Mathematics. - L.: Institute of Actuarial and the Faculty Actuaries, 1995
[2] Баскаков В.Н., Андреева О.С., Сироткина М.В., Шуплякова А.Ю. Здоровье нации // Страховое ревю. - 1998. - № 9
Страховые выплаты
Заработная плата
Доходность инвестиций и уровень инфляции
Прежде чем приступить к расчету страховых тарифов на основе уравнения стоимости (см. выше) необходимо детализировать процентную ставку инвестиционного дохода, уровень инфляции и величину издержек по договору страхования. Однако, учитывая долгосрочный характер обязательств в системе социального страхования (в общем случае это десятки лет), актуарии, как правило, делают такие предположения весьма консервативными. Причина такой осторожности заключается в следующем.
Ставка инвестиционного дохода используется для дисконтирования будущих страховых выплат и премий с целью получения их стоимости на момент оценки. Величина ставки инвестиционного дохода влияет на оцениваемую величину страхового тарифа: чем выше доходность инвестиций, тем ниже страховой тариф.
Предполагаемая ставка инвестиционного дохода должна отражать не столько текущую экономическую ситуацию, сколько величину, ожидаемую для периода, в котором будут производиться реальные взносы или выплаты (в общем случае, это порядка 20-40 лет). Например, если ожидаемая доходность от инвестирования премий 8% в год, то актуарий может произвести расчет страхового тарифа исходя из ставки инвестиционного дохода 6% в год. Поскольку ожидаемая ставка инвестиционного дохода больше чем расчетная, то величина страхового тарифа несколько увеличиться по сравнению с той, которая необходима при ожидаемой ставке 8% в год. Такая сдержанность в базисе обеспечивает некоторый запас прочности и гарантирует большую вероятность того, что премий и процентов от их инвестирования будет достаточно для покрытия страховых выплат и издержек при случайных флуктуациях доходности.
Определенное влияние на выбор ставки инвестиционного дохода оказывает прогнозируемый уровень инфляции, который приводит к увеличению страховых выплат и премий посредствам инфляционного роста заработной платы. Заметим, что учет инфляции затрудняет явный расчет издержек страховщика, возникающих при осуществлении страховых выплат, поэтому их часто игнорируют, предполагая, что они будут покрыты запасом прочности в тарифном базисе. В соответствие с изложенным, в настоящей работе, в качестве базисных приняты следующие величины: уровень доходности инвестиций, принят в размере годовых, а уровень инфляции - в размере.
Страховые выплаты
— единовременное страховое возмещение по случаю смерти;
— единовременное страховое возмещение по случаю болезни;
— периодическое страховое возмещение по случаю болезни.
Без сомнения, такая группировка весьма условна, но она явно учитывает различные страховые случаи (заболевание или смерть застрахованного), а также периодичность страховых выплат. На самом деле для расчета страховых тарифов не важно на что конкретно израсходованы страховые выплаты, или они выданы пострадавшему в виде наличности, или израсходованы на реабилитационные программы, или на приобретение горюче-смазочных материалов и т.д. Важны лишь основания (страховой случай), размер и время выплат, т.е., именно те самые показатели, по которым проведена группировка страховых выплат.
Действующим законодательством предусмотрены страховые выплаты, размер которых привязан к различным базовым параметрам (например, заработной плате, МРОТ и пр.). Это может серьезно усложнить расчеты и интерпретацию полученных результатов, т.к. сложно установить сколь либо приемлемое соответствие между указанными базовыми параметрами в долгосрочной перспективе. Поэтому в данной работе использовалась единая база для всех страховых выплат в виде заработной платы
условного работника в возрасте 
, соответствующем возрасту страховых выплат, т.е. при расчете тарифов использовались следующие страховые выплаты:
- возмещение на смерть;
- единовременное возмещение по болезни;
- периодическое возмещение по болезни,
где
, 
и 
- коэффициенты, определяющие размер страховых выплат как соответствующая часть заработной платы, в зависимости от группы инвалидности 
.
При проведении актуарных расчетов указанные коэффициенты варьировались в пределах, указанных в табл. 2.
Выбор диапазона изменения значений этих коэффициентов осуществлялся с учетом фактического соотношения страховых выплат, сложившегося в современной российской системе обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а также эмпирического соотношения между группой инвалидности и процентом утраты трудоспособности (см. рис. 1, раздел "Экономико-математическая модель системы социального страхования").
Заработная плата
В данной работе история заработной платы мужчин и женщин описывалась в виде функциональной зависимости [1]
с учетом ее дифференциации по признаку пола, уровню образования и успешности заработной карьеры, где
— коэффициент изменения заработной платы работника в зависимости от уровня образования и пола; второй сомножитель характеризует рост заработной платы работника вследствие его карьеры, а третий сомножитель – инфляционный рост заработной платы.
Расчеты проводились для трех значений параметра
: 
- пессимистический вариант карьеры; 
— ожидаемый и 
— оптимистический вариант. Результаты расчетов приведены на рис. 1. Полученные кривые отражают относительный рост заработной платы работника в процессе его трудовой жизни. Другими словами пессимистический вариант карьеры (
) означает, что рост заработной платы работника в течение трудовой жизни происходит исключительно за счет инфляционных процессов. Как видно из рис. 1, за период трудовой деятельности только за счет действия этого фактора заработная плата возрастет более, чем в 5 раз. Если сравнить эту цифру с данными, характеризующими инфляционный рост заработной платы в США за последние 80 лет (рис. 2), то можно сделать вывод о том, что сделанные в наших расчетах предположения об уровне инфляции удовлетворительно согласуются с практикой.
В двух других вариантах (при
и 
), рост заработной платы работника происходит под воздействие двух факторов: инфляции и его восходящей карьеры. Оптимистический вариант предполагает, что только за счет карьеры работник увеличит свою начальную заработную плату в 3 раза. Для «среднего» варианта карьеры этот показатель равен 2.
Одна из основных проблем, с которой пришлось столкнуться при реконструировании модели заработной платы, это отсутствие каких-либо российских данных, характеризующих историю заработной платы работников (то есть данных, которые характеризовали бы тенденции изменения заработной платы работников, принадлежащих различным социально-демографическим или социально-профессиональным группам, в течение их трудовой биографии). Поэтому для реконструирования полученных зависимостей, использовалось два типа информации:
— данные социологических обследований о зависимости заработной платы от пола, возраста и уровня образования работника, считая, что эти данные отражают «карьерный» рост заработной платы;
— данные, характеризующие изменения часовой тарифной ставки заработной платы, в зависимости от календарного года, считая, что они отражают инфляционный рост заработной платы.
На первой стадии построения модели планировалось использовать только российские данные социологического обследования, характеризующие эту зависимость. Однако информация, полученная в ходе опроса «среднего российского города» Рыбинска [2] и данных RLMS показали (см. рис. 3), что современные российские траектории изменения заработной платы в зависимости от возраста, пола и уровня образования работника, да и сами размеры дифференциации заработной платы нетипичны для мировой практики.
Так, например, общей для всех экономически развитых стран является тенденция более высокой оплаты труда более высококвалифицированных и образованных работников. В странах ОЭСР работники, с университетским образованием в целом зарабатывают на 50-100% больше работников, имеющих только среднее образование [3] . В России сегодня заработная плата работников со средним образованием составляет, в соответствии с данными RLMS , 61% заработной платы работников с высшим образованием.
Гендерные различия в оплате труда характерны для всех стран мира. По данным ООН, например, в начале 90-х годов в экономически развитых европейских странах значения средних ставок зарплаты женщин в обрабатывающей промышленности колебались от 65% ставок мужчин (в Люксембурге) до 89% (в Швеции). Причем практически во всех этих странах в 80-х - начале 90-х гг. наблюдалось постепенное выравнивание гендерных различий в значениях этих ставок. В России наоборот, в период реформ разрыв между заработной платой мужчин и женщин увеличился, если в конце 80х - начале 90-х годов женщины получали в среднем 70% заработной платы мужчин, то в конце 1999г. она составляла по данным ВЦИОМ уже только 52%. [4] Впрочем, по информации Госкомстата РФ, острота этой проблемы не изменилась: женщины, как и прежде, в среднем зарабатывают только на 30% меньше мужчин [5] . Наиболее вероятным объяснением столь значимого расхождения в оценках, является различие методик сбора информации о заработной плате работников.
Кроме того, в настоящее время в России график зависимости заработной платы работника от возраста является выпуклым с максимальным значением в возрасте 40-50 лет, с последующим резким падением в предпенсионных возрастах, что обусловлено в первую очередь переходным периодом в экономике (сложностью адаптации к новым экономическим условиям для лиц среднего и пожилого возраста, ростом безработицы, усилением дискриминации работников по признаку их возраста и пр.). Причем снижение столь велико, что заработки пожилых становятся практически равными заработкам людей, только начинающих свою трудовую карьеру. Это характерно и для мужчин, и для женщин (при любом уровне их образования). Для экономически развитых стран характерной является иная зависимость, когда заработная плата работника непрерывно повышается с его возрастом, а в предпенсионных возрастах лишь замедляются темпы ее роста.
В экономически развитых странах при проведении актуарных расчетов даже принято прогнозировать заработную плату работника исходя из предположения о ее непрерывном, хотя и замедляющемся во времени росте. Именно поэтому в своих расчетах мы использовали предложенную модель изменения заработной платы в процессе трудовой деятельности работника. В ее основу были положены зависимости уровня образования и заработной платы, полученные по данным социологических опросов в США [6] (см. рис. 4), а также отношение среднего уровня заработной платы мужчин и женщин, определенное по данным российской государственной статистики (см. табл. 3).
При этом траектория самой заработной платы аппроксимировалась прямой линией, а ее угол наклона определял интенсивность карьерного роста заработной платы работника. Инфляционный рост заработной платы задавался показательной функцией.
[1] Баскаков В.Н., Баскакова М.Е. О пенсиях для мужчин и женщин: социальные аспекты пенсионной реформы. - М.: Московский философский фонд, 1998. - 200 с.
[2] Баскаков В.Н., Баскакова М.Е. О пенсиях для мужчин и женщин: социальные аспекты пенсионной реформы. - М.: Московский философский фонд, 1998. - 200 с.
[3] Доклад о состоянии занятости в мире в 1998-1999 гг. МОТ. М.1999 с.66
[4] Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены.// Москва, ВЦИОМ, 1999, №6 с.73
[4] Наиболее вероятным объяснением столь значимого расхождения в оценках, является различие методик сбора информации о заработной плате работников. Так, если Госкомстат РФ, получая свои данные на основе специализированного сбора информации на крупных и средних предприятиях национальной экономики, имеет возможность зафиксировать данные, соответствующие только официальной занятости, то массовые опросы, проводящиеся на основе территориальных выборок, дают возможность зафиксировать неформальные и дополнительные заработки, заработки на мелких предприятиях.
[6] Эренберг Р.Дж., Смит Р.С. Современная экономика труда. Теория и государственная политика. М.: Изд-во МГУ, 1996. с.335-336
Система социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболевания предусматривает разнообразные страховые выплаты и льготы предоставляемые инвалидам (см., например, табл. 1). Из данных таблицы следует, что размеры и периодичность страховых выплат весьма разнообразны, что затрудняет их количественный анализ. Поэтому ниже все возможные виды страховых выплат объединены в три группы:
Расчет страховых тарифов
Тарифы и альтернативные системы социального страхования
Дифференциация тарифов
Законом №125 ФЗ профессиональный риск определен как вероятность повреждения (утраты) здоровья или смерти застрахованного, связанная с исполнением им обязанностей по трудовому договору (контракту) и в иных установленных законом случаях. Очевидно, что чем выше эта вероятность, тем выше уровень производственного травматизма, профессиональной заболеваемости и расходов на обеспечение по страхованию, сложившихся в отраслях (подотраслях) экономики, т.е., в терминах все того же закона, профессиональный риск определяет класс профессионального риска, от которого, в свою очередь, зависит дифференциация тарифов по отраслям экономики. Поэтому вопрос оценки класса профессионального риска является принципиальным. Рассмотрим его более подробно.
Прежде всего, сделаем некоторые предположения. Во-первых, будем считать, что течение болезни не зависит от того, на каком производстве (отрасли) произошел несчастный случай или профессиональное заболевание, а определяется исключительно возрастом и полом пострадавшего, изначальной тяжестью заболевания и нозологией. Во-вторых, положим, что форма половозрастного распределения частоты несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не зависит от типа производства.
При сделанных предположениях профессиональный риск в модели многих состояний определяется только интенсивностью переходов из состояния "здоров" в состояние "инвалид" I , II или III группы и вероятностью смерти в результате несчастного случая на производстве. Причем, интенсивности переходов
, 
для различных производств и отраслей будут отличаться лишь на некий множитель 
, в общем случае зависящий от возраста , т.е.
,
где
- максимальная интенсивность переходов, соответствующая производству, на котором уровень профессионального риска таков, что с вероятностью единица каждый работник этого производства в течение трудовой жизни становится инвалидом. Заметим, что именно этому случаю соответствуют данные медико-социологического обследования инвалидов по трудовым увечьям и профессиональным заболеваниям, проведенного в рамках настоящего исследования, т.к. в выборку включались лица уже ставшие инвалидами по одной из указанных причин.
Для того чтобы рассчитать интенсивности переходов для конкретного производства, необходимо научиться вычислять множитель
, который с определенными оговорками можно считать показателем класса профессионального риска.
Обратимся к приведенной ранее оценке максимального правдоподобия интенсивностей переходов в виде
,
где
- совокупное число переходов из состояния "здоров" в состояние 
наблюдавшихся в возрастном интервале 
; 
- суммарное время, которое проведено в состоянии "здоров" лицами, возраст которых принадлежит исследуемому интервалу 
. Перепишем эту формулу для случая, когда в процессе трудовой деятельности не все, а только часть работников становится инвалидами в виде цепочки равенств
,
где
- суммарное время, которое проведено в состоянии "здоров" будущими инвалидами, возраст которых принадлежит исследуемому интервалу 
; 
- аналогичное время, рассчитанное для лиц, которые не будут инвалидами. Откуда следует
.
Последнее равенство означает, что показатель класса профессионального риска
приближенно равен доли работников, которые станут инвалидами по причине трудового увечья или профессионального заболевания. Очевидно, что значение 
может быть легко оценено по данным производственной статистики.
Таким образом, предложен весьма простой и естественный показатель класса профессионального риска, позволяющий легко рассчитывать соответствующие риски заболеваемости, а, следовательно, и страховые тарифы, дифференцированные по производствам и отраслям.
Расчет страховых тарифов
Прежде всего, обратимся к рис.1 на котором приведены результаты расчета максимального страхового тарифа, соответствующего максимальным интенсивностям переходов в зависимости от возраста застрахованного. Расчет тарифа осуществлялся раздельно для каждой из составляющих страховых выплат: по случаю смерти, постоянных и единовременных выплат по случаю заболевания, а также определялся суммарный страховой тариф.
Анализ рисунка показывает, что основной вклад в суммарный страховой тариф вносят периодические страховые выплаты по случаю болезни, включая ежемесячные страховые выплаты застрахованному и оплату дополнительных расходов, которые условно можно считать периодическими выплатами (пусть даже в совокупности). При этом заметим, что тариф, обусловленный единовременным страховым возмещением по случаю смерти или болезни застрахованного на порядок меньше тарифа, покрывающего постоянные выплаты. Это весьма важно, т.к. при последующих расчетах дифференцированных страховых тарифов по производствам и отраслям мы игнорируем соответствующее изменение вероятности наступления несчастного случая со смертельным исходом, но это не приведет к сколь либо значимой ошибке суммарного страхового тарифа.
Ранее было показано, что страховой тариф зависит от большого числа параметров, а поэтому его представление в виде графиков от одной переменной (типа того, который представлен на рис. 1) не очень информативно. Для того чтобы исправить ситуацию, обратимся к выражению для расчета страховых тарифов, полученному в разделе "Экономико-математическая модель системы социального страхования"
и вспомним принятые нами соглашения о структуре и размерах страховых выплат (см. раздел "Экономический базис")
Теперь, выражение для расчета страхового тарифа можно представить в виде
,
где
, 
и 
- ожидаемые текущие стоимости страхового возмещения, рассчитанные при единичных значениях коэффициентов 
, 
и 
, соответственно.
Такое представление страхового тарифа удобно для финансового анализа системы социального страхования, т.к. в этом случае тариф линейно зависит от основных экономических факторов - размера страховых выплат выраженного в долях заработной платы, а в качестве коэффициентов выступают "нормативные" страховые тарифы, покрывающие отдельные риски (см. выражение для расчета страхового тарифа). Эти "нормативные" тарифы, в общем случае, зависят от ряда социально-демографических факторов, включая возраст и пол застрахованного, интенсивности смертности и заболеваемости, динамику роста заработной платы, уровень инфляции, ставка инвестиционного дохода и пр.
В табл. 1-3 приведены "нормативные" страховые тарифы, покрывающие страховые выплаты в случае смерти и заболевания (инвалидности) застрахованного в зависимости от его возраста и класса профессионального риска производства (отрасли), рассчитанные для случая оптимистической заработной карьеры.
На рис. 2 в дополнение к таблицам приведен суммарный страховой тариф. Видно, что тариф слабо зависит от возраста застрахованного, особенно это касается малых классов профессионального риска.
Рассмотрим пример расчета страхового тарифа с использованием данных, приведенных в табл. 1-3.
Пусть требуется рассчитать страховой тариф для лица, поступившего в возрасте 30 лет на предприятие, имеющее класс профессионального риска
. При условии, что в случае смерти застрахованного в результате травмы на производстве или профессионального заболевания страховое возмещение будет составлять десятикратный размер заработной платы. В случае наступления инвалидности - единовременная выплата также составит десятикратный размер заработной платы, а периодические (включая компенсацию утраченного заработка и дополнительные расходы) - трехкратный размер заработной платы, рассчитанные в соответствии со степенью утраты профессиональной трудоспособности.
Итак, тариф, покрывающий страховое возмещение по случаю смерти, рассчитанный с использованием данных табл. 1, равен
.
Тариф, покрывающий периодическое страховое возмещение по случаю заболевания (см. табл. 2), равен
,
а тариф, покрывающий единовременное возмещение (см. табл. 3), равен
.
Суммарный страховой тариф определяется как сумма его отдельных составляющих, т.е.
.
Таким образом, для рассмотренного в примере случая, суммарный страховой тариф приблизительно равен 1.3% размера заработной платы работника.
Тарифы и альтернативные системы социального страхования
В ранее рассматриваемой модели системы социального страхования финансовые потоки осуществлялись по следующей схеме. Работодатель уплачивает страховщику страховые взносы за всех лиц, выполняющих работу на основании трудового договора (контракта). Обеспечение по страхованию осуществляется страховщиком со дня наступления страхового случая. При этом ответственность работодателя перед пострадавшим на производстве ограничивается произведенными страховыми взносами (мы не рассматриваем выплаты связанные с возмещением морального вреда, т.к. они не относятся к страховым выплатам).
Такая организация финансовых потоков имеет свои преимущества и недостатки, как для работника, так и для работодателя. Основное преимущество такой финансовой схемы для пострадавшего работника заключается в том, что причитающееся ему страховое возмещение и его размеры не зависит от организации - причинителя вредя. Это особенно четко проявляется в конфликтных ситуациях и случае ликвидации организации без правопреемника.
Бесспорным преимуществом рассматриваемой схемы для работодателя является то, что случайные (а порой весьма большие) выплаты пострадавшим на производстве заменяются фиксированными страховыми взносами. Это позволяет руководству предприятия более четко планировать свою финансовую деятельность, не создавать дополнительных страховых резервов. Однако при такой организации финансирования системы социального страхования в "выигрыше" (за счет солидарной ответственности страхователей, лежащей в основе любого страхования) оказываются предприятия, не уделяющие должного внимания мерам по предотвращению страховых случаев и обеспечению безопасных условий труда. Применение принципа дифференциации страховых тарифов в зависимости от класса профессионального риска несколько нивелирует (но не устраняет полностью) указанный недостаток, создавая экономическую заинтересованность субъектов страхования в улучшении условий и повышении безопасности труда, снижении производственного травматизма и профессиональной заболеваемости.
Возможные альтернативы организации финансовых потоков в системе социального страхования должны быть направлены на устранение недостатков исследуемой схемы, то есть на установление более четкой связи между размером страхового возмещения пострадавшему на производстве за вред, причиненный его здоровью и затратами на систему социального страхования конкретного причинителя вреда.
Исходя из вышеизложенного, радикальной альтернативой действующему закону "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" может быть возврат к старым "Правилам возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением им трудовых обязанностей" с включением в них элементов страхование не риска утрату трудоспособности, а риска неисполнения причинителем вреда обязательств по его возмещению. При такой организации системы социального страхования страховщик выплачивает страховое возмещение пострадавшему лишь в том случае, если это не делает или не может сделать по каким либо причинам организация - причинитель вреда. Выплатив пострадавшему положенное возмещение, страховщик обращается к работодателю с предложением добровольно возместить расходы по страховому случаю. При отказе страхователя - затраченные средства возмещаются в порядке регрессного иска, если конечно это возможно.
При такой организации системы социальной защиты страховой тариф должен покрывать только то возмещение, которое не было возмещено причинителем вреда, например, ввиду ликвидации предприятия без правопреемника. Если предположить, что банкротство предприятий не связано с их обязательствами по возмещению вреда, то страховой тариф, покрывающий риск неисполнения причинителем вреда обязательств по его возмещению, можно рассчитать как долю ранее определенного страхового тарифа, равную, например, доли обонкротившихся предприятий.
Менее радикальной альтернативой может стать страховая система, в которой возмещение только части страховых случаев осуществляется непосредственным причинителем вреда, а часть страховщиком. Например, можно обязать работодателя, виновного в наступлении страхового случая, возместить страховщику по регрессному иску все ранее выплаченное возмещение, включая разовые выплаты (оплата больничного, расходы на лечение и профессиональное обучение и пр.) и назначенные пенсии по травматизму, даже в том случае, если пенсия будет выплачиваться пожизненно. Такая система, в частности, действует в Германии, но там законодательно закреплено положение, согласно которому все предприятия обязаны застраховаться в частной страховой компании на случай необходимости выплаты пожизненных пенсий пострадавшим.
Очевидно, что и для такой организации системы социального страхования страховой тариф, при некоторых предположениях можно рассчитать как долю ранее определенного страхового тарифа, равную, например, доли страховых случаев наступивших не по вине работодателя.
Таким образом, рассчитанные нами на основании уравнения стоимости и реальной актуарной базы страховые тарифы позволяют проводить расчеты страховых тарифов для альтернативных систем социального страхования и сравнивать такие альтернативы между собой. При этом понятно, что сравнивать можно лишь те альтернативы, которые предоставляют страховое возмещение одинакового объема.
Учет потребности в актуарных расчетах
Нормативно-правовая база
Принципы реабилитации
Структура и потребность в медицинской реабилитации
Структура и потребность в профессиональной реабилитации
Структура и потребность в социальной реабилитации
Учет потребности в актуарных расчетах
Размер страхового тарифа в системе социального страхования можно назначать или определять исходя из соображений весьма далеких от страховых. Только важно, чтобы при эксплуатации системы социального страхования выполнялся актуарный баланс между потоками страховых взносов и выплат или другими словами - выполнялось уравнение стоимости. Объективно существующая при этом свобода в назначении размера страхового тарифа порождает противоречие между желанием оказать исчерпывающую реабилитацию пострадавшему и экономическими возможностями предприятий и государства в целом, т.е. отсутствием необходимых материальных ресурсов для проведения такой реабилитации.
Рассмотренная выше методика расчета страховых тарифов решает экономическую задачу, т.е. позволяет рассчитать какой должен быть тариф при заданных размерах страховых выплат или, ответить на обратный вопрос, - какие по размеру страховые выплаты можно позволить при заданном тарифе. Без сомнения эти задачи очень важны и часто возникают на практике.
Но социальное страхование нельзя свести только к экономическим задачам. Оно должно выполнять важную социальную функцию - реальную защиту пострадавших на производстве. Для этого необходимо чтобы размер и структура различных видов страхового возмещения отражала реальную потребность пострадавших в различных видах и объемах реабилитации и дополнительной помощи. Поэтому оценка потребности в различных видах реабилитационных услуг является ключевым аспектом проведения актуарных расчетов в системе обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Изучение потребности в реабилитации позволяет оценить нижнюю границу страхового тарифа, т.е. такую, что если тариф будет ниже ее, то система социального страхования перестанет выполнять функцию социальной защиты и станет практически бесполезной. Следует также отметить, что верхняя граница страховых тарифов, может быть определена исходя из предельно допустимой финансовой нагрузки на предприятие.
Таким образом, учет при проведении актуарных расчетов реальной потребности пострадавших в различных видах реабилитации позволяет сбалансировать систему социального страхования, сделать ее практически полезной и устойчивой в финансовом отношении.
Нормативно-правовая база
Федеральный закон “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации”, утвержденный 24 ноября 1995 г. за № М 181-93, определяет государственную политику в области социальной защиты инвалидов в России, целью которой является обеспечение инвалидам равных с другими гражданами возможностей в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, а также в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права.
Закон определил комплексную реабилитацию инвалидов как одно из важнейших звеньев в системе социальной защиты этих граждан.
Основным механизмом осуществления реабилитации инвалидов является индивидуальная программа реабилитации инвалида.
Индивидуальная программа реабилитации инвалидов (ИПР) - комплекс оптимальных для инвалида, реабилитационных мероприятий, включающий в себя отдельные виды, формы, объемы, сроки и порядок их реализации, направленных на восстановление, компенсацию нарушенных или утраченных функций организма, восстановление, компенсацию способностей инвалида к выполнению определенных видов деятельности.
Правовой основой формирования ИПР являются выше названный Федеральный закон, а также ряд нормативных документов, принятых в целях реализации этого закона:
«Положение о признании лица инвалидом» (утверждено постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 1996 г. № 965);
«Примерное положение об учреждениях государственной службы медико-социальной экспертизы» (утверждено постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 1996 г. № 965);
«Примерное положение об Индивидуальной программе реабилитации инвалида» (утверждено постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 14 декабря 1996 г. № 14).
Согласно Федеральному Закону «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» и «Примерному положению об учреждениях государственной службы медико-социальной экспертизы» разработка ИПР и контроль за их исполнением возложена на учреждения государственной службы медико-социальной экспертизы.
Права инвалида на реабилитацию регулируются также и другими правовыми актами, основными из которых являются:
«Основы законодательства Российской Федерации «Об охране здоровья граждан» (приняты Верховным Советом Российской Федерации 22 июля 1993 г.);
Закон Российской Федерации «О занятости населения в Российской Федерации» (в редакции от 22 марта 1996 г.);
Закон Российской Федерации «Об образовании» (в редакции от 13 января 1996 г.);
«Примерное положение о реабилитационном учреждении» (приложение к постановлению Минтруда России, Минздрава России, Минобразования России от 23 декабря 1996 г. № 21/ 417/515).
Учитывая содержание статьей 11, 12,16, 18, 20, 23 Федерального Закона «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» ИПР является обязательной для соответствующих органов государственной власти, органов местного самоуправления, а также организаций, предприятий, учреждений независимо от организационно-правовых форм собственности, государственной службы реабилитации инвалидов, негосударственных реабилитационных учреждений, которые определены исполнителями конкретных реабилитационных мероприятий.
Принципы реабилитации
Создание в Российской Федерации государственных служб медико-социальной экспертизы и медико-социальной реабилитации инвалидов делает актуальными и имеющими большую значимость вопросы разработки принципов формирования ИПР.
Государственная политика в области реабилитации инвалидов носит приоритетный характер. Она включает в себя широкий спектр мер политического, экономического, правового, социального и организационного характера, реализация которых способствует восстановлению социального статуса инвалида, достижению им материальной независимости и его социальной адаптации.
Основными принципами реабилитации инвалидов являются:
— государственный характер гарантий соблюдения прав инвалидов в области медицинской, профессиональной, социальной реабилитации;
— приоритет интересов инвалидов при осуществлении реабилитационных мероприятий;
— общедоступность системы реабилитации на основе учета физических, психофизиологических, социальных особенностей инвалидов;
— многообразие форм и методов реабилитации на основе системного подхода при их осуществлении;
— государственно-общественный характер управления системой реабилитации инвалидов.
При реализации принципов реабилитации инвалидов учитывается структура их потребностей, уровень притязаний, круг интересов, а также национальные, территориально-географические и социально-экономические особенности и возможности региона.
Инвалиды имеют право на все виды реабилитации (медицинскую, профессиональную и социальную). Реабилитация инвалидов осуществляется с их согласия. Инвалид или его законный представитель имеют право отказаться от того или иного вида, формы, объема, сроков проведения реабилитационных мероприятий, а также от реализации реабилитационной программы в целом. Отказ инвалида должен быть формально зарегистрирован.
Реабилитация инвалида осуществляется в соответствии с ИПР, которая учитывает индивидуальные потребности инвалида и разрабатывается с его участием.
Общими принципами формирования ИПР являются:
— индивидуальность;
— непрерывность;
— последовательность;
— преемственность;
— комплексность.
Индивидуальность реабилитации означает необходимость учета конкретных условий возникновения, развития и возможностей исхода инвалидности у данного индивидуума.
Непрерывность предполагает организационное и методическое обеспечение неразрывности единого процесса реализации различных реабилитационных мероприятий. В противном случае происходит резкое снижение их эффективности.
В то же время необходимо соблюдать определенную последовательность в проведении реабилитации, диктуемую особенностями течения заболевания инвалида, возможностями его социально-средового окружения, организационными аспектами реабилитационного процесса.
Преемственность этапов реабилитации заключается в учете конечной цели последующего этапа при проведении мероприятий предыдущего. В основном различают следующие этапы реабилитации: экспертная диагностика и прогнозирование, формирование и реализация индивидуальной программы реабилитации, динамический контроль за отдельными результатами реабилитации.
Комплексность реабилитационного процесса означает необходимость учета на всех его этапах многочисленных аспектов реабилитации: медицинских, психофизиологических, профессиональных, санитарно-гигиенических, социально-средовых, правовых, учебно-производственных т.д.
Формирование ИПР предусматривает проведение специалистами бюро МСЭ экспертно-реабилитационной диагностики, оценки реабилитационного потенциала (РП) и реабилитационного прогноза и определения на их основе перечня реабилитационных мероприятий.
Содержание ИПР разрабатывается путем анализа комплекса медико-биологических и социальных факторов, определения на их основе потребности инвалидов в медико-социальной реабилитации и формирования ИПР с учетом мер, услуг и технических средств, предоставляемых системой реабилитации инвалидов в России и в конкретном регионе.
Комплексная оценка клинико-функциональных, психологических и социальных данных позволят оценить вид и степень ограничений жизнедеятельности инвалида, и служит основанием для определения содержания программ его медицинской, профессиональной и социальной реабилитации.
ИПР состоит из 3-х программ:
— программы медицинской реабилитации;
— программы профессиональной реабилитации;
— программы социальной реабилитации.
Структура и потребность в медицинской реабилитации
Медицинская реабилитация инвалидов осуществляется с целью восстановления или компенсации утраченных или нарушенных функций человека до социально значимого уровня. Процесс реабилитации не предполагает лишь оказание медицинской помощи.
Медицинская реабилитация включает в себя восстановительную терапию, реконструктивную хирургию, протезирование и ортезирование.
Восстановительная терапия предусматривает использование механотерапии, физиотерапии, кинезотерапии, массажа, иглорефлексотерапии, грязе- и бальнеотерапии, традиционной терапии, трудотерапии, предоставление логопедической помощи и др.
Реконструктивная хирургия как метод оперативного восстановления анатомической целостности и физиологической состоятельности организма включает в себя методики косметологии, органозащищающей и органовосстанавливающей хирургии.
Протезирование - замена частично или полностью утраченного органа искусственным эквивалентом (протезом) с максимальным сохранением индивидуальных особенностей и функциональных способностей.
Ортезирование - компенсация частично или полностью утраченных функций опорно-двигательного аппарата с помощью дополнительных внешних устройств (ортезов), обеспечивающих выполнение этих функций.
Протезирование предусматривает предоставление протезов, ортопедических и других вспомогательных средств, включая необходимую подгонку, ремонт и замену, а также обучение обращению с ними.
В программу медицинской реабилитации входит обеспечение инвалидов техническими средствами медицинской реабилитации (мочеприемник, калоприемник, слуховые аппараты и др.), а также предоставление информационных услуг по вопросам медицинской реабилитации.
Санаторно-курортное лечение неработающих инвалидов осуществляется органами социальной защиты населения; инвалидов, нуждающихся в лечении в специализированных противотуберкулезных санаториях - органами здравоохранения; работающих инвалидов - по месту работы из средств Фонда социального страхования.
Объем мероприятий и услуг по медицинской реабилитации устанавливается в каждом регионе с учетом Федерального и регионального перечней (стандартов) амбулаторно-поликлинической и стационарной медицинской помощи для населения.
Проведенное нами изучение потребности инвалидов вследствие трудувечья и профзаболевания в медицинской реабилитации показало, что их нуждаемость в медицинской реабилитации составляла 98,8%. Инвалиды вследствие трудового увечья нуждались в медицинской реабилитации в 98,9% случаев, инвалиды вследствие профзаболеваний - в 98,3% случаев. В зависимости от тяжести инвалидности потребность в медицинской реабилитации была следующей: 100,0% - у инвалидов I группы; 98,9% - у инвалидов II группы; 99,2% - у инвалидов III группы вследствие трудувечья и профзаболевания.
В восстановительной терапии нуждалось 98,8% инвалидов (вне зависимости от причины инвалидности). Потребность в восстановительной терапии у инвалидов с психическими расстройствами была равна 96,9%, с болезнями костно-мышечной системы - 100,0%, с травмами и отравлениями - 98,8%.
В реконструктивной хирургии нуждалось 5,2% инвалидов, при этом потребность в реконструктивной хирургии у инвалидов вследствие трудового увечья составляла 6,0%, у инвалидов вследствие профзаболевания - 1,7%. Потребность в реконструктивной хирургии у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы была равна 3,6%, у инвалидов с травмами и отравлениями - 7,7%.
В протезировании и ортезировании нуждалось 40,3% инвалидов; инвалиды вследствие трудувечья нуждались в протезировании и ортезировании в 47,0% случаев, вследствие профзаболеваний - в 8,5% случаев. Потребность в протезировании и ортезировании была равна у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы 61,4%, у инвалидов с травмами и отравлениями - 48,4%.
Структура и потребность в профессиональной реабилитации
Профессиональная реабилитация инвалидов - это процесс и система восстановления конкурентоспособности инвалида на рынке труда.
Программа профессиональной реабилитации включает в себя следующие мероприятия и услуги:
— профессиональную ориентацию;
— психологическую коррекцию;
— обучение;
— создание специального рабочего места инвалида;
— профессионально - производственную адаптацию.
Профессиональная ориентация - это система и процесс определения структуры наиболее развитых способностей инвалида с целью последующей оценки пригодности и склонности к определенной профессии, а также для прогнозирования возможных мер содействия в его будущей профессии.
Основная цель профессиональной ориентации - оказать содействие человеку в получении в оптимально короткие сроки подходящего места работы в соответствии с потребностями работодателей, рынка труда, личными интересами, способностями и возможностями путем профессионального консультирования, информации и психологической поддержки.
При профессиональной ориентации должны решаться следующие задачи:
— информирование и консультирование инвалидов с целью выбора работы, режима труда, возможности обучения;
— ориентирование инвалидов в мире профессий (профессиональная информация, профессиональная консультация, профессиональная диагностика, психологическая поддержка);
— предоставление услуг по профессиональной информации инвалидам, включая инвалидов из числа учащейся молодежи, по психологической поддержке инвалидов, занятых трудовой деятельностью в период профессиональной адаптации.
Необходимой составляющей профориентационной работы является обеспечение выбора субъектом профессии в соответствии с его собственными интересами, склонностями и способностями. В случае такой работы с инвалидами поле профессионального выбора ограничено медицинскими рекомендациями. Это обусловливает особое значение такого компонента профориентационной работы, как выявление индивидуальных особенностей инвалида (интересов, склонностей, способностей, развития и уровня сохранности высших психических функций), а также мотивационных характеристик инвалида, поскольку при профессиональной реабилитации устойчивая трудовая мотивация, желание обрести материальную самостоятельность, соответствующий социальный статус и т.п. крайне существенны.
Профессиональная ориентация включает следующие виды работ:
— профинформацию - информационное обеспечение процесса выбора профессии, позволяющее клиенту получить максимум сведений о мире профессий, их рынке в регионе, обеспечение информации, формирующей представление о содержании профессий и специальностей, о требованиях, предъявляемых ими к человеку, путях и условиях профессиональной подготовки с учетом реальных возможностей трудоустройства, в результате чего создаются предпосылки для осознанного выбора клиентом сферы деятельности, профессии и образа жизни.
При информировании инвалида о вакансиях и профессиях в первую очередь должно проводиться сопоставление их с показанными инвалиду условиями труда, установленными бюро медико-социальной экспертизы.
Неотъемлемой частью профориентации и профинформации является наличие данных, описывающих профессиональную деятельность - профессиограмм. Описания профессий содержат общие сведения о профессии (формы профессиональной подготовки, описание рабочего места), описание содержания и условий труда (материалы, инструменты, процесс и результат работы, необходимые знания и умения и др.), описание человека в процессе труда (трудности, степень ответственности, элемент творчества, психофизиологические качества и медицинские противопоказания, положительные и отрицательные последствия работы для человека), социально-экономические особенности профессии. При проведении профориентационной работы с инвалидом должен быть проведен анализ описаний профессий, особенно тех, которые привлекательны для самого инвалида, с точки зрения наличия в них противопоказанных условий труда.
— профессиональное консультирование - оказание инвалиду услуг в выборе или перемене профессии с учетом его пожеланий, склонностей и возможностей, имеющихся вакансий, перспектив трудоустройства. Специфика профессионального консультирования инвалидов заключается в необходимости учета медицинских ограничений и рекомендаций.
Профконсультант должен помочь инвалиду: снять тревожное состояние, которое типично для инвалида; определить проблему, если она не ясна; выявить круг склонностей инвалида, сопоставить его с имеющимися ограничениями и подобрать соответствующую группу профессий; получить информацию о возможностях переобучения. Профессиональное консультирование проводится с учетом структуры региональной потребности в кадрах. Окончательное решение о выборе профессии, учебного заведения, места работы принимает инвалид. Не допускаются какие-либо формы воздействия на его мотивацию и решение в сфере самоопределения. Однако необходимо подчеркивать обязательность учета инвалидом в своем профессиональном выборе медицинских рекомендаций, так как эти рекомендации довольно жестко определяют виды труда, показанные инвалиду.
При проведении профориентационного консультирования широко используются психодиагностические методики, с помощью которых выявляются профессиональные склонности и интересы инвалида, характер общей и трудовой мотивации, особенности обучаемости, способности индивида, его личностные характеристики, существенные для профессиональной адаптации. В профконсультационной работе специалисты используют следующие группы психодиагностических методик: блок мотивационных методик; блок интеллектуальных методик; блок личностных методик. Могут также использоваться методики исследования профессионально важных качеств.
— профессиональный отбор - это выбор из группы кандидатов на определенную должность тех лиц, которые при прочих равных условиях способны обеспечить наибольшую эффективность в выполнении стоящих перед ними задач, сохранность своего здоровья, безопасность производства. При профессиональном отборе выбирается человек для профессии, при этом основой методологических приемов является профессиография и психодиагностика, позволяющая определить профессионально важные качества и их соответствие требованиям, предъявляемым к человеку профессией.
Профессиональное образование в рамках концепции медико-социальной реабилитации инвалидов представляет систему и процесс овладения знаниями, навыками и умением в области рекомендуемой профессиональной деятельности. Профессиональное образование не гарантирует занятости инвалида, но лишь высокий уровень профессионального образования делает инвалида конкурентоспособным на рынке труда и предоставляет ему равные шансы с не инвалидами.
В условиях рыночной экономики необходимо, чтобы профессиональное образование инвалидов предусматривало обучение конкурентоспособным и престижным профессиям, основам предпринимательской деятельности, что будет служить обеспечению равенства возможностей инвалидов в плане занятости. В настоящее время значительно расширены медицинские показание для профессионального обучения инвалидов, что позволяет проводить их обучение более широкому спектру профессий, в том числе и новым профессиям, появившимся на рынке труда.
Реабилитация инвалидов предусматривает признание принципа равных возможностей в области начального, среднего и высшего образования.
Методология образования инвалидов должна предусматривать развитие способностей инвалидов усваивать знания и приобретать новые навыки, при этом должны учитываться особенности патологии, а для обучения при необходимости должны применяться вспомогательные средства.
Для получения профессионального образования в настоящее время существует несколько форм обучения, позволяющих обеспечить различные уровни получаемых знаний, навыков и умений в избранной области трудовой деятельности. В этих формах различают систематическое (длительное) обучение, позволяющее полностью освоить необходимый в соответствии с образовательными стандартами объем знаний, и курсовое обучение, которое отличается краткосрочностью и предоставляет учащемуся возможность освоения какой-либо специальности, повышения квалификации и освоения новой специальности в рамках имеющегося профессионального образования. Классификация форм получения образования может быть проведена и в зависимости от места его получения: очная, заочная, вечерняя и интернатная. Кроме того, организационные формы получения тех или иных знаний различаются в зависимости от численности групп учащихся и включают групповую, наиболее распространенную, и индивидуальную форму обучения. Для инвалидов из перечисленных форм обучения наиболее предпочтительной является индивидуальная форма обучения, или обучение в малых группах.
Интеграция инвалидов в систему общего профессионального образования предусматривает дальнейшее расширение специализированных групп обучения для инвалидов с различными видами патологии, которые действуют в настоящее время в рамках обычной школы, а также совместное обучение инвалидов с не инвалидами в обычных классах.
Профессиональное обучение инвалидов должно обязательно сочетаться с проведением медицинской и социальной реабилитации, что является одним из важнейших факторов при интеграции этого контингента в обычные образовательные учреждения.
Для реализации программы получения профессионального образования должны использоваться различные формы учебных заведений, основными из которых являются профессиональные (профессионально-технические) и специализированные профессионально-технические училища, колледжи и лицеи, профессиональные комплексные многоуровневые учебные заведения, включающие техникумы, институты, академии и др.
Одно из основных мест в системе профессиональной подготовки, переподготовки и повышение квалификации инвалидов занимает система курсового обучения. Эта система позволяет в короткие сроки, как правило, составляющие 2 - 6 месяцев, обеспечить освоение простейших рабочих специальностей, не требующих чаще всего высокого уровня общего образования, и (или) освоение смежных специальностей в рамках уже имеющейся профессии и освоение новой профессии на базе имеющегося профессионального образования, при котором значительная часть приобретенных ранее знаний и умений может быть использована в рамках вновь выбранной профессии (специальности).
Специальные рабочие места для трудоустройства инвалидов - это рабочие места, требующие дополнительных мер по организации труда, включая адаптацию основного и вспомогательного оборудования, технического и организационного оснащения, дополнительного оснащения и обеспечения техническими приспособлениями с учетом индивидуальных особенностей инвалидов.
Специальные рабочие места могут создаваться как на предприятиях общего типа (открытое производство), так и на специализированных предприятиях (закрытое производство) в пределах установленной квоты для трудоустройства инвалидов.
Специальные рабочие места на спецпредприятиях создаются преимущественно для инвалидов вследствие заболеваний опорно-двигательного аппарата, органов зрения и слуха, туберкулеза легких, психических расстройств в соответствии с Индивидуальной программой реабилитации.
Проектирование и оснащение специальных рабочих мест для инвалидов должны осуществляться с учетом профессии, характера выполняемых работ, вида инвалидности, степени функциональных нарушений и ограничения способности к трудовой деятельности, уровня специализации рабочего места, механизации и автоматизации производственного процесса.
Условия труда на рабочих местах инвалидов должны соответствовать Индивидуальной программе реабилитации инвалида, разрабатываемой бюро медико-социальной экспертизы.
Организация специального рабочего места инвалида должна обеспечивать безопасность труда, исключать возможность ухудшения здоровья и травматизма инвалида.
На специальных рабочих местах для инвалидов должны быть обеспечены оптимальные и допустимые санитарно-гигиенические условия производственной среды, работа с незначительными или умеренными физическими, динамическими и статическими, интеллектуальными, сенсорными, эмоциональными нагрузками (1 и 2 класс согласно «Гигиенических критериев оценки условий труда по показателям вредности и опасности факторов производственной среды, тяжести и напряженности трудового процесса, утвержденных Госкомсанэпидемнадзором России 12.06.94. Руководство - Р.2.2.013-94, М., 1994 г.);
При определенных формах заболеваний и степени ограничения способности к трудовой деятельности по согласованию с органами Госкомсанэпиднадзора допускается использование труда инвалидов на рабочих местах с условиями труда, относящихся к 3 классу 1 степени вредности, тяжести, напряженности труда согласно «Гигиеническим критериям». В этих случаях работающий инвалид должен быть обеспечен специальной одеждой, обувью, средствами индивидуальной защиты в соответствии с типовыми отраслевыми нормами.
Специальное рабочее место инвалида должно иметь основное и вспомогательное оборудование, техническую и организационную оснастку, обеспечивающие реализацию эргономических принципов при организации рабочих мест инвалидов и учитывающих индивидуальные возможности и ограничения конкретных лиц.
Индивидуальный подход при выборе профессий для инвалида обусловлен, главным образом, спецификой заболевания и медицинскими противопоказаниями, обусловленными ограничениями жизнедеятельности.
Профессионально - производственная адаптация - это система и процесс определения оптимального уровня производственных нагрузок, связанных с исполнением требований рекомендуемой профессиональной деятельности в условиях конкретного производства, с приспособлением к ним инвалидов.
Рациональное трудовое устройство - это система и процесс организации и правовой регламентации трудовой деятельности инвалидов, направленные на обеспе чение условий для эффективной реализации их профессиональных способностей.
Рациональное трудовое устройство означает адекватность условий и содержания труда психофизиологическим особенностям инвалида и социально - экономическую равноценность рекомендуемой ему профессиональной деятельности ранее исполняемой (в случае ее смены), либо исполняемой здоровым работником аналогичной работы (в случае первоначального выхода на рынок труда).
Проведенный нами анализ потребности инвалидов вследствие трудувечья и профзаболевания в профессиональной реабилитации показал, что она была равна 34,1%. В профессиональной реабилитации нуждались 35,5% инвалидов вследствие трудувечья и 27,6% инвалидов вследствие профзаболевания (см. рис.1). Потребность в профессиональной реабилитации у инвалидов в возрасте 15-34 года была равна 50,0%, 35-44 года - 54,4%, 45-54 года - 38,8%, 55-64 года - 17,5%, 65-74 года - 3,8%.
Инвалиды, работающие на старом предприятии, нуждались в рациональном трудоустройстве в 14,6% случаев, на новом предприятии - в 28,6% случаев. Потребность неработающих инвалидов в профессиональной реабилитации составляла 35,5%.
Потребность в профессиональной реабилитации у инвалидов с психическими расстройствами составляла 59,4%, у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы - 20,5%, у инвалидов с травмами и отравлениями - 27,2%.
Структура и потребность в социальной реабилитации
Социальная реабилитация инвалидов - система и процесс восстановления способностей инвалида к самостоятельной общественной и семейно - бытовой деятельности.
Социальная реабилитация проводиться реабилитационно-социальными учреждениями, осуществляющими социально-средовую ориентацию и социально-бытовую адаптацию.
Социально - бытовая адаптация - система и процесс определения оптимальных режимов общественной и семейно - бытовой деятельности инвалидов в конкретных социально-средовых условиях и приспособления к ним инвалидов.
Программа социальной реабилитации включает:
— информирование и консультирование по вопросам социально-бытовой реабилитации инвалидов;
— обучение инвалида самообслуживанию, включая информирование о технических средствах реабилитации, обучение технике и методическим приемам для самообслуживания, обучение правилам личной гигиены (причесывание, умывание, чистка зубов), пользования одеждой, одевания, раздевания, приема пищи и др. Особенности обучения во многом определяются видом инвалидизирующей патологии и тяжестью ограничения жизнедеятельности. Адаптационное обучение инвалидов включает «обучение жизни с инвалидностью», в том числе вопросы диетотерапии, режима дня, информирования об особенностях течения болезни и др.;
— адаптационное обучение семьи инвалида должно обеспечивать информирование, консультирование и обучение семьи инвалида по различным вопросам: характере течения заболевания инвалида, возникающих ограничениях жизнедеятельности, связанных с ними социально-психологических, физиологических и экономических проблемах; видах и формах социально-бытовой помощи инвалиду, видах технических средств реабилитации и особенностях их эксплуатации; видах реабилитационных учреждений, их местоположении и спектре оказываемых ими услуг, и т.д.;
— обучение инвалида пользованию техническими средствами реабилитации должно обеспечить соответствие эргономических требований физическим и психофизиологическим потребностям инвалида;
— организация жизни инвалида в быту, включая архитектурно-планировочное решение проблемы адаптации жилого помещения к потребностям инвалида, оснащение техническими средствами реабилитации, перепланировку жилых помещений;
— обеспечение инвалида техническими средствами реабилитации, включая подбор технических средств в соответствии с медико-социальными показаниями, доставку технического средства, его сервисное обслуживание.
Социально-средовая ориентация - система и процесс определения структуры наиболее развитых функций инвалида с целью последующего подбора на этой основе вида общественной или семейно - общественной деятельности.
Мероприятия по социально-средовой ориентации включают:
— Психотерапию - это комплексное лечение психических, нервных и психосоматических расстройств, патопсихологических и психопатологических изменений, решающее задачи по смягчению или ликвидации имеющейся симптоматики и изменению отношений субъекта к социальному окружению и собственной личности. При направленности психотерапевтического воздействия на психосоматические компоненты заболевания она является компонентом программы медицинской реабилитации. При направленности ее на коррекцию отношений субъекта, она является частью раздела социальной реабилитации. Психотерапевтическая помощь должна оказываться в лечебных учреждениях, в центрах социальной реабилитации. Психотерапия может иметь различные формы (индивидуальную, групповую, семейную), в ней могут использоваться различные методы и техники, что определяется индивидуальными потребностями инвалида, которые уточняются самим психотерапевтом.
— Психологическую коррекцию, включающую психологический тренинг(целенаправленное восстановление, развитие, формирование отдельных психических функций, умений, навыков и качеств личности, утраченных или ослабленных в силу заболевания или особенностей социальной среды, которые выступают в качестве препятствий для успешной самореализации личности в различных видах деятельности.);.
— Психологическое консультирование - ориентацию пациента в широком круге проблем взаимоотношений, общения и т.п., позволяющую разрешать конструктивно всевозможные психологические коллизии, препятствующие самореализации личности, развитию благоприятных семейных и других социально-психологических отношений. Это может быть однократное мероприятие, по сравнению с психотерапией и тренингом, требующими повторных встреч инвалида с психотерапевтом.
— Обучение персональной сохранности, которое включает овладение знаниями и навыками такими видами деятельности, как пользование газом, электричеством, туалетом, ванной, транспортом, лекарствами и др.;
— Обучение социальным навыкам, которое включает освоение знаний и навыков, позволяющих инвалиду приготавливать пищу, убирать помещение, стирать белье, осуществлять ремонт одежды, работать на приусадебном участке, пользоваться транспортом, посещать магазины, посещать предприятия бытового обслуживания;
— Обучение социальному общению, которое включает обеспечение реализации возможности инвалида посещать друзей, кино, театры и др.;
— Обучение социальной независимости, которое должно быть направлено на возможность самостоятельного проживания, возможность распоряжаться деньгами, пользоваться гражданскими правами, участвовать в общественной деятельности;
— Оказание помощи в решении личных проблем, которое включает обеспечение инвалидам контроля рождаемости, получение знаний в области полового воспитания, воспитания детей и др.;
— Консультирование по правовым вопросам, которое должно обеспечивать правовую помощь инвалиду в области социальной защиты и реабилитации;
— Обучение навыкам проведения отдыха, досуга, занятиями физкультурой и спортом, которое включает приобретение знаний и навыков о различных видах спортивной и досуговой деятельности, обучение пользованию для этого специальными техническими средствами, информирование о соответствующих учреждениях, осуществляющих данный вид реабилитации.
Согласно проведенным нами исследованиям, потребность в социальной реабилитации у инвалидов вследствие трудувечья и профзаболевания была равна 95,2%.
Инвалиды вследствие трудового увечья нуждались в социальной реабилитации в 96,0% случаев, инвалиды вследствие профессионального заболевания - в 91,4% случаев.
Данные изучения структуры потребности инвалидов в социальной реабилитации представлена в табл.1.
Из приведенных в табл. 1 данных видно, что потребность в социальной реабилитации у инвалидов вследствие трудувечья или профзаболевания была очень высокой - 96,0% (вне зависимости от причины инвалидности). Изучение структуры потребности в социальной реабилитации показало, что на первом месте стоит потребность инвалидов в консультировании по правовым вопросам (94,6%), на втором месте - потребность инвалидов в обучении «жизни с инвалидностью» - 76,4%, на третьем месте - потребность инвалидов в технических средствах реабилитации - 75,1%. В 30,8% случаев инвалиды нуждались в адаптации жилища, в 27,9% - в адаптационном обучении семьи инвалида, в 24,8% - в коррекции семейно-бытовых отношений.
Анализ потребности инвалидов в технических средствах реабилитации представлен в табл. 2.
Из представленных в табл. 2 данных видно, что общая потребность в технических средствах реабилитации была равна 75,1%. В структуре потребности в технических средствах реабилитации на первом месте стоит нуждаемость в технических средствах для бытовых нужд (84,2%), на втором месте - в технических средствах для самообслуживания (79,6%), на третьем месте - в технических средствах для передвижения (44,7%).
Сравнение показателей и структуры потребностей инвалидов в технических средствах реабилитации выявило, что эта потребность достоверно выше у инвалидов вследствие трудового увечья.
Потребность в социальной реабилитации у инвалидов с психическими расстройствами была равна 84,7%, у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы - 95,2%, у инвалидов с травмами и отравлениями - 98,8%.
В адаптации жилища нуждалось 13,2% инвалидов с психическими расстройствами; 36,1% инвалидов с болезнями костно-мышечной системы; 47,7% инвалидов с травмами и отравлениями.
Потребность в обучении «жизни с инвалидностью» у инвалидов с психическими расстройствами была равна 41,5%, с болезнями костно-мышечной системы - 79,5%, с травмами и отравлениями - 90,2%.
Потребность в коррекции семейно-бытовых отношений была равна у инвалидов с психическими расстройствами в 82,5%, у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы - в 9,6%, у инвалидов с травмами и отравлениями - в 17,8%.
В технических средствах реабилитации нуждалось 4,8% инвалидов с психическими расстройствами; 88,2% инвалидов с болезнями костно-мышечной системы; 92,2% инвалидов с травмами и отравлениями. В технических средствах для передвижения нуждалось 52,9% инвалидов с болезнями костно-мышечной системы; 63,9% инвалидов с травмами и отравлениями. В технических средствах для самообслуживания нуждалось 88,1% инвалидов с болезнями костно-мышечной системы; 89,0% инвалидов с травмами и отравлениями.
По данным медико-социальной экспертизы в обследованной группе больных были диагностированы все 7 видов ограничений жизнедеятельности различной степени тяжести. Наиболее часто социальная недостаточность проявлялась в виде ограничения трудовой деятельности, самообслуживания и передвижения. Превалировали первая и вторая степень ограничений жизнедеятельности.
Анализ выраженности функциональных нарушений показал, что наиболее часто имели место функциональные нарушения второй степени.
Оценка реабилитационного потенциала у большинства больных была удовлетворительной (68,1%), у 24,9% - низкой и у 7,0% - высокой. Отмечалось зависимость структуры реабилитационного потенциала от группы инвалидности: низкий - у инвалидов I группы, низкий и удовлетворительный - у инвалидов II группы; удовлетворительный и высокий - у инвалидов III группы.
Возрастной состав
Уровень образования
Распределение по полу
Брачный статус инвалидов труда.
Профессиональная занятость инвалидов труда и ее параметры
Трудовая мобильность
Способы трудоустройства
Отношение к инвалидам труда на предприятии
Удовлетворенность работой
Потенциальная трудовая активность инвалидов труда
Причины незанятости
Потребность в обучении и переобучении
Выполнение предприятиями своих обязательств перед инвалидами
Информированность населения о действующем законодательстве по социальному страхованию
Социальная группа "инвалиды" не является однородной. Сегодня, в соответствии с принятой методикой, в эту группу включаются:
- инвалиды вследствие общего заболевания;
- инвалиды вследствие трудового увечья или профессионального заболевания;
- инвалиды-военнослужащие;
- инвалиды с детства.
Естественно, что вследствие различий в причинах инвалидности, все эти группы различаются по своим социально-демографическим характеристикам. Однако из-за несовершенства государственной статистики и недостаточного количества исследований в этой области, степень этих различий пока остается недостаточно изученной.
До недавнего времени в условиях, когда материальное обеспечение инвалидов было организовано в рамках государственной системы социального обеспечения, изучение дифференциации социально-демографических характеристик различных групп инвалидов, нельзя было отнести к разряду прикладных исследований. Трансформация части этой системы в систему обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний на фоне переориентации всей социальной политики в отношении инвалидов в сторону их максимально возможной реабилитации, кардинально поменяло отношение к таким исследованиям. Кроме того, проведение такого рода исследований и полученные в их ходе данные, несомненно, помогут в формировании адресной социальной политики.
Медико-социологический опрос, осуществленный в рамках данного проекта, позволил нам составить социально-демографический портрет инвалидов труда г. Москвы оценить степень различий некоторых социально-демографических характеристик всего контингента инвалидов и инвалидов труда. В ходе этой работы были также использованы обследования всего контингента инвалидов, проведенного ЦИЭТИН в г. Москве в 1996 г.) и данные государственной статистики по г. Москве. Естественно, что различия во времени сбора использованных данных, определяют некоторую условность выводов. И все же.
Возрастной состав
Сопоставление данных 2-х обследований показало, значимые расхождения возрастных и образовательных составов всего контингента инвалидов и инвалидов труда (см. рис. 1).
Причины наступления инвалидности, несомненно, отложили свой отпечаток на возрастной состав инвалидов труда и всего контингента инвалидов. Инвалидность труда более "пожилая" по сравнению с инвалидностью "вообще". Но это и естественно, поскольку в общем контингенте инвалидов в возрасте от 15 до 40 лет присутствует большая доля инвалидов детства. При этом распределение "населения" значительно более сглажено по сравнению распределениями инвалидов, у которых доли в возрасте 50-65 лет практически в два раза превышают доли лиц соответствующего возраста в населении в целом. В старших и, особенно в молодых возрастах, картина обратная. У инвалидов доля лиц в этих возрастах существенно меньше, чем у населения в целом. Подобные соотношения в старших возрастах объясняются различиями в режиме смертности инвалидов и населения в целом (более подробный разбор вопроса см. в соответствующем разделе настоящей работы). Низкая доля инвалидов в молодых возрастах объясняется главным образом тем, что для большинства категорий инвалидности, время ее наступления приходится, как правило, на трудоспособный возраст.
Уровень образования
О том, что уровень общего и профессионального образования у инвалидов ниже, чем у населения в целом, известно давно. Именно это является одной из основных причин их низкой конкурентоспособности на рынке труда. Однако до сих пор нет ответа на вопрос о том, каков уровень образования инвалидов и насколько он отличается от уровня образования населения. Мы попытались заполнить этот пробел.
И так. Распределения по уровню образования всего населения города, всего контингента инвалидов и инвалидов труда имеют существенные различия. Во-первых, уровень образования инвалидов действительно существенно ниже, чем у населения в целом (практически в 1.9 раза ниже доля имеющих высшее и среднее профессиональное образование, но зато в 2.2 раза выше доля имеющих образование в объеме неполной/полной средней школы или ПТУ, и в 20! раз выше доля, не имеющих образования или имеющих его только в объеме начальной школы).
Во-вторых, уровень образование инвалидов труда очень сильно отличается не только от уровня образования населения, но и от уровня образования всего контингента инвалидов. Так среди инвалидов труда лиц, имеющих высшее или неполное высшее образование, существенно меньше, чем среди всех инвалидов, не говоря уже о населении в целом (доля инвалидов труда, имеющих высшее образование составляет только 15%, что в 1.5 раза меньше, чем среди всех инвалидов и в 2.8 раза меньше, чем во всем населении). В тоже время инвалиды труда чаще, чем "все инвалиды", но реже, чем все население имеют образование в объеме техникума. Кроме того, инвалиды труда среди всех рассматриваемых категорий населения имеют самую высокую доля, имеющих образование в объеме средней школы или ПТУ - 58.2% (что в 2.5 раза больше, чем по населению в целом и в 1.1 раза больше, чем среди инвалидов вообще).
Причем в наибольшие различия наблюдаются в распространенности образования в объеме ПТУ. Если среди инвалидов труда этот вид образования имеет 17.5%, то среди всех инвалидов только 9.3% (по населению в целом данные отсутствуют). Начальное образование имеет 3.6% инвалидов, что в 2 раза меньше, чем среди всех инвалидов, но в 9 раз больше, чем по населению города вообще.
В целом можно сказать, что отмеченные особенности распределения инвалидов труда по уровню образования вполне объясняются тем, что лица, занятые по рабочим профессиям, в том числе во вредных условиях труда, в большей степени подвержены риску получения трудового увечья или профессионального заболевания, чем лица, занятые по профессиям, требующим более высокого уровня образования (например, служащие, инженерно-технические работники и т.д.). Но в тоже время инвалиды труда, это люди, которые до получения инвалидности, в отличие от инвалидов с детства, не имели медицинских препятствий для получения образования и выбора профессии.
Распределение по полу
Соотношения мужчин и женщин среди всего населения, "всех инвалидов" и инвалидов труда имеют значительные различия. Больше всего доля женщин среди населения. В Москве женщины составляют 56% населения. Среди инвалидов - их меньше - 46%, а среди инвалидов труда - 26%. Низкая доля женщин среди инвалидов труда объясняется главным образом различиями занятости мужчин и женщин во вредных условиях труда, а также тяжелым физическим трудом. Во-первых, в соответствии с российским трудовым законодательством до сих пор существуют около 700 профессий с неблагоприятными условиями труда, на которых запрещен труд женщин. Во-вторых, начиная с 1996 года, вернее с момента вступления в силу закона об охране труда, запрещен прием женщин фертильного возраста на работу с вредными условиями. В результате, как показывает государственная статистика, сегодня женщины почти в четыре раза реже заняты на рабочих местах, условия труда на которых не отвечают санитарно-гигиеническим нормам. Вероятно, в будущем можно ожидать дальнейшее снижение доли женщин среди инвалидов труда, поскольку, начиная с января 2000 г., введен запрет на работу женщин фертильного возраста во вредных условиях. Теоретически этот запрет должен привести к массовому выводу женщин из вредных производств. Однако из-за значительной стоимости подобных мероприятий реализация такого сценария кажется нам мало вероятной.
Вероятно дополнительным фактором, влияющим на соотношение мужчин и женщин среди инвалидов труда, является гендерные стереотипы поведения, в соответствии с которыми для мужчин характерно более "рисковое" поведение, в том числе и в процессе труда, а так же большая подверженность мужчин алкоголизму, распространенность традиции приема алкоголя на рабочих местах.
Брачный статус инвалидов труда
Некоторые из наблюдаемых различий брачного статуса инвалидов можно объяснить общими для всего населения социально-демографическими процессами, а другие - специфическими механизмами, характерными только семей инвалидов. Например, трехкратное превышение доли женщин-вдов над долей мужчин-вдовцов (даже абстрагируясь от различий в режиме смертности инвалидов и не инвалидов), легко объясняется различием в продолжительности жизни мужчин и женщин и традиционным превышением возраста мужа над возрастом жены. В то же время объяснить 2.5 кратное превышение доли разведенных женщин над аналогичной долей у мужчин, не выходя за рамки общих для всего населения тенденций, по-видимому, нельзя. Наиболее вероятным объяснением полученных данных может быть, как ни печально об этом говорить, гендерные различия в ценности брака и ответственности за супруга и семью, которые таким "специфическим" образом проявляются в семьях, где появляется инвалид. Косвенным подтверждением правомерности этой гипотезы является известный факт массового ухода отцов из семей с детьми-инвалидами.
Позиция "живу в гражданском браке" весьма малочисленна - ее представляют менее 1% инвалидов мужчин. Наблюдаемое 1.5 кратное превышение доли женатых мужчин, над аналогичной долей у женщин можно рассматривать как следствие отмеченных тенденций.
Если рассматривать брачный статус инвалидов в зависимости от группы инвалидности (к сожалению, совместное рассмотрение брачного статуса по полу и группе инвалидности не возможно из-за небольшого объема выборки) то можно разметить (см. рис 4). Что тяжесть заболевания отрицательно сказывается на возможности инвалида иметь семью. Причем это касается как возможности создать семью (среди инвалидов I группы доля неженатых в 1.6 раза больше, чем среди имеющих только 3-ю группу), так и сохранить ее (среди инвалидов I группы доля разведенных также в 1.7 больше, чем среди имеющих III группу). В то же время среди имеющих I группу доля состоящих в браке в 1.5 раза меньше, чем среди имеющих III группу.
Профессиональная занятость инвалидов труда и ее параметры
Таким образом, данные нашего анкетного опроса хорошо корреспондируются с данными государственной статистики по стране в целом, ведь среди опрошенных нами инвалидов труда профессиональную занятость имели 31.6% респондентов. Такой результат можно было бы считать только подтверждением репрезентативности использованной выборки, если бы не одно обстоятельство. Необходимо подчеркнуть, что наш опрос проводился на основе документов Бюро медико-социальной экспертизы (БМСЭ), в то время как форма государственной статистической отчетности 94-собес, основана на данных органов социальной защиты населения. По мнению экспертов, множество инвалидов, зарегистрированных в БМСЭ, и множество инвалидов, зарегистрированных в органах социального обеспечения, хотя и имеют значительное пересечение, но не идентичны друг другу. [1] В таком случае совпадение данных о трудовой активности инвалидов труда дает возможность предположить, что данные, касающиеся проблем профессиональной занятости инвалидов труда, зарегистрированных в БМСЭ, во многом описывают проблемы занятости инвалидов труда из другого множества инвалидов - зарегистрированных в органах социального обеспечения.
Представляется, что сравнительно высокий уровень занятости инвалидов труда, является следствием более высокой конкурентоспособностью инвалидов этой категории по сравнению с инвалидами детства (входящими в состав общего контингента инвалидов). Дело в том, что, по мнению экспертов, основными препятствиями трудоустройства инвалидов сегодня являются недостаточный уровень их образования и отсутствие у них профессионального стажа. [2] Однако, эти замечания не относятся к инвалидам труда, имеющим не только образование и трудовой стаж, но и навыки устройства на работу.
Завершим общие замечания и рассмотрим более подробно результаты проведенного нами анкетного опроса.
Естественно, что степень трудовой активности варьируется в зависимости от возраста, пола, группы инвалидности и степени утраты трудоспособности у опрошенных.
Как и следовало ожидать, зависимость занятости и возраста наших респондентов, оказалась обратной. Так, если среди инвалидов в возрасте до 25 лет работало 64%, а в возрасте 25-34 года - 59%, и т.д., то в возрасте 65-74 года только 10%, а в возрасте старше 75 лет уже не работал никто.
Так же четко обозначилась обратная зависимость тяжести заболевания и доли работающих. Если среди тех инвалидов, кто не имеет группы инвалидности, работает 71%, среди, имеющих III группу инвалидности уже 53%, среди имеющих вторую группу, - 5.6%, то среди имеющих I группу не работает никто. Эти данные так же хорошо корреспондируются с соответствующими данными по всей Российской Федерации (форма 94-собес) за 1998 г. По этим данным среди инвалидов труда, состоявших на учете в органах социального обеспечения и имевших третью группу инвалидности, работали - 54%, среди имевших II группу - 6.8%, среди имевших первую группу - 3.4%.
Менее однозначной оказалась зависимость между занятостью респондентов и процентом утраты ими трудоспособности. Численность респондентов, утративших трудоспособность до 39% исчислялась единицами и доля профессионально занятых колебалась в пределах 33-50%. Пик занятости - 55% пришелся на тех, кто имел потерю трудоспособности в пределах 40-49%. И это, подчеркнем, самая многочисленная группа. С повышением степени утраты трудоспособности уровень занятости постепенно снижался, но не стал нулевым даже для тех, кто имел утрату трудоспособности в пределах 80-100%.
Доля работающих женщин- инвалидов труда, оказалась ниже соответствующей доли среди мужчин, однако разница между ними оказалась ничтожна: 31.2% и 31.7% соответственно.
Трудовая мобильность
Среди инвалидов, продолжающих трудовую деятельность, сегодня значительна доля тех, кто сохранил свою прежнюю профессию (30%). Более профессионально мобильными оказались мужчины. Среди них по новой профессии в настоящее время работает 73%. Среди женщин таких оказалось только 61%.
При этом для освоения новой профессии большинству наших респондентов не потребовалось серьезного переобучения. Так для каждого второго, сменившего профессию, обучения не потребовалось вовсе. 36% - прошли его просто на рабочем месте. И только 6% для освоения новой профессии должны были закончить специальные курсы, а 5% - учебные заведения.
Низкий уровень потребности в переобучении по новой профессии объяснился очень просто. Дальнейший анализ данных опроса показал, что для профессиональной мобильности инвалидов труда характерным является горизонтальное или нисходящее направление. Среди инвалидов, работающих сегодня, сумели сохранить свой социально-профессиональный статус 64%, понизили его, вследствие смены предприятия и профессии - 27%, повысить этот статус удалось только 13%.
Подавляющее большинство инвалидов (87%) работает в обычных условиях и только 9% - в специально созданных.
Способы трудоустройства
Достаточно неожиданными оказались данные о методах трудоустройства инвалидов. Несмотря на то, что инвалиды, наряду с другими наименее социально незащищенными категориями населения, находятся (или, по крайней мере, должны находиться) под особой опекой государственной службы занятости, в нашем опросе доля тех, кто получил работу благодаря именно этому государственному учреждению, не велика. Только 5.7% работающих респондентов отметили, что работу нашли благодаря помощи государственной службы занятости.
Опрос показал, что основным способом трудоустройства оказался способ достаточно типичный для России - "через знакомых и родственников" - 69.9%. Причем мужчины пользовались таким им чаще, чем женщины (76.3% работающих мужчин и 53.3% женщин).
Почти каждый пятый (18.9%) инвалид труда устроился на работу самостоятельно, без посредников, обратившись прямо к администрации предприятия. Женщины чаще, чем мужчины использовали этот способ трудоустройства (33.3% женщин и только 13.2% мужчин смогли трудоустроиться таким образом).
СОБЕС, частные службы занятости и объявления в газетах и иных средствах массовой информации не помогли в трудоустройстве ни одному из наших респондентов.
Отношение к инвалидам труда на предприятии
Не подтвердилась гипотеза о негативном отношении на предприятиях к работающим инвалидам. Что касается отношения к ним со стороны трудового коллектива, то 87% работающих инвалидов указали на дружественное отношение и только 13% - на безразличное. Оценка "враждебность" в этом случае не встретилась ни разу.
Правда со стороны начальства эту самую "враждебность" ощущают 4% работающих инвалидов. В то же время отношение начальства как "дружественное" оценили 82%. Безразличие со стороны начальства к себе отметили 14% респондентов.
Удовлетворенность работой
В целом для инвалидов характерно позитивное восприятие своей работы, хотя довольны ею оказались далеко не все. Среди ответивших на вопрос каждый четвертый оказался неудовлетворен работой, а 46% - работой удовлетворены. 30% обозначили свое отношение как "безразличное". При этом мужчины в меньшей степени удовлетворены работой, чем женщины. Так, если среди мужчин не удовлетворены своей работой 27%, то среди женщин - тол ко 17%. Удовлетворение работой высказали 45% мужчин и 47% женщин.
Потенциальная трудовая активность инвалидов труда
В последние годы социальная политика в отношении инвалидов переориентируется с реализации пассивных мер, на активные, во все большей мере фокусируясь (хотя бы на уровне деклараций) не столько на проблемах материального обеспечения инвалидов, сколько на проблемах их реабилитации, в том числе и профессиональной. В этой связи все большее значение приобретает разработка различных мероприятий по увеличению масштабов занятости инвалидов, их профориентации, профессиональной подготовке (или переподготовке), трудоустройству.
Что касается инвалидов труда, то наш опрос показал, что масштабы резервов трудовой активности этой категории населения достаточно велики.
Среди тех опрошенных нами инвалидов, не имеющих сегодня работы, доля тех, кто имеет желание ее получить, составила - 15.4%. Желание/не желание иметь работу во многом зависит от возраста респондентов, их пола, степени утраты трудоспособности и тяжести заболевания.
Среди не работающих мужчин-респондентов желание работать высказало 16.2%, среди женщин только 13%.
Зависимость доли желающих работать от тяжести заболевания аналогична той, которая прослеживалась по реальной занятости, то есть чем больше тяжесть заболевания и процент утраты трудоспособности, тем, естественно, меньше желания продолжать трудовую деятельность. Однако следует заметить, что среди незанятых, но имеющих группы инвалидности, доли выразивших желание работать больше, долей реально занятых.
Причины незанятости
Вполне ожидаемым оказались результаты ответы на вопрос о причинах незанятости. Бесспорным лидером был ответ "не позволяет здоровье". Эту подсказку отметили 59,5% всех незанятых инвалидов, ответивших на этот вопрос (причем женщины на эту причину ссылались значительно чаще, чем мужчины 64% против 58%).
Второе место по частоте упоминания (по 11.7%) поделили подсказки "нет работы с нормальной зарплатой" и "инвалидов на работу не берут". Интересно, что, судя по ответам, на работу не берут только инвалидов-мужчин, а женщины с такой проблемой не сталкиваются вовсе. По крайней мере, ни одна из женщин не отметила эту подсказку в качестве причины собственной незанятости. А у мужчин она собрала аж 15% всех ответов. Да и отсутствие работы с нормальной зарплатой мешает трудоустройству мужчин чаще, чем женщинам (12.8% ответов мужчин и 8% ответов у женщин).
Кроме того, следует отметить, что чисто "мужскими" причинами незанятости, хотя и достаточно редко встречающимися, стали "отсутствие работы по специальности" и "отсутствие работы со специальными рабочими местами".
Женщинам же в их трудоустройстве чаще, чем мужчинам мешало отсутствие работы рядом с домом и предложений по надомной занятости. Кроме того, для ответов женщин была характерна ссылка на "прочие" причины. Причем доля этих "прочих" составила не много, не мало - 29% всех ответов, что есть второй по частоте упоминания результат. Объяснений этой ситуации может быть два. Во-первых, использованная в анкете шкала подсказок недостаточно точно отразила все варианты именно "женских" ответов, типа "нет необходимости" (что мало вероятно исходя из распределений ответов на вопрос о причинах нежелания работать). Во-вторых, значительная часть женщин не имеет четко сформулированной позиции по этому вопросу.
Потребность в обучении и переобучении
По всей видимости, не велики перспективы дальнейшего обучения и переобучения инвалидов труда. Опрос показал, что в настоящее время обучение проходит только 5 человек, т.е. 1.2% опрошенных, три из которых учатся в ВУЗах без использования специальных средств. Из тех, кто не учится, хотят учиться еще 1.2%, хотят учиться, но у данный момент не могут только3.1% опрошенных. Подавляющее большинство наших респондентов учиться не хотят (94.5%). Именно "не хотят", поскольку ограничения по обучению отсутствуют у 72% всех опрошенных нами инвалидов труда.
Выполнение предприятиями своих обязательств перед инвалидами
Остро стоит проблема выполнения обязательств предприятий (где получена инвалидность) перед инвалидами. Только три четверти опрошенных считают, что предприятие выполняет свои обязательства перед ними. Основными "уклонистами" являются ликвидированные и/или частные предприятия, среди которых соответственно 84% и 48% не выполняют свои обязательства перед пострадавшими. Наиболее "дисциплинированными" оказались акционерные предприятия, 85% которых, так или иначе, но выполняет свои обязательства.
Информированность населения о действующем законодательстве по социальному страхованию
Одним из основных условий успешности функционирования новой для России системы социального страхования на производстве является формирование у застрахованных и их объединений активной, а главное юридически грамотной, позиции в этом процессе. Однако социологические опросы показывают, что сегодня задача формирования такой позиции является трудно решаемой. И этому, как нам представляется, есть как минимум две причины. Первая (по значимости, а не по первопричинности) связана не только с общей низкой правовой культурой нашего населения, доставшейся в наследство со времен социализма, но и с затянувшимся периодом трансформации самой правовой системы России, а, следовательно, возникновением определенной "усталости" от необходимости приспосабливаться к бесконечно меняющимся правилам игры.
В качестве второй причины, на наш взгляд, выступает своеобразная социальная апатия, возникшая с одной стороны как следствие все большей сосредоточенности большинства населения на стратегии физического выживания (что в свою очередь обусловлено как резким падением уровня жизни, так и крайне сложной ситуацией в сфере труда), а с другой - как следствие многочисленных, разнообразных, и, что самое главное, как правило, безнаказанных нарушений прав российских граждан.
В нашей работе эти проблемы нашли свое отражение в анализе информированности наемного персонала промышленных предприятий и инвалидов труда (Рыбинск 1999 г. и Москва 2000 г.) о действующем законодательстве о социальном страховании. В целом опросы продемонстрировали, мягко говоря, недостаточный уровень знаний респондентов по этим вопросам.
Как следует из данных таблицы 3, опрос работников промышленных предприятий (или иными словами людей, застрахованных на случай трудового увечья и профессионального заболевания), показал, что только 11.7% из них считают, что знают это законодательство "хорошо"; совсем не знакомы с законодательством - 32,4%. "Частичными знаниями" обладают 41.5%.
Дополнительное интервьюирование показало, что часть этих работников не знакомы не только с сутью, предназначением, правилами и практикой составления и оформления таких относительных "новых" для России правовых документов, как индивидуальный трудовой контракт или коллективный договор, но и даже с таким, казалось бы, знакомым, документом как бюллетень по временной нетрудоспособности. Часть работников сегодня, мягко говоря, не совсем ориентируется, в том, из каких средств и почему оплачиваются больничные листы, как рассчитывается размер выплат и пр.
Мы вообще не знаем роли профсоюза на производстве сейчас. Раньше мы знали. Садовые участки давали. Раньше говорили, что если ты не в профсоюзе, то больничный не оплачивается. А теперь не влияет это, да? (Работница промышленного предприятия 38 лет).
Более того, оказалось, что среди работников (по крайне мере провинциальных предприятий) широко распространено ожидание, того, что их трудовые интересы и права должны отслеживаться и соблюдаться "кем-то сверху", каким-то условным начальником, обладающим всеми необходимыми знаниями, и при этом соизмеряющим все свои поступки и решения с понятиями "совесть" и "справедливость".
Столь же печальная картина открывается и при анализе уровня знаний законодательства людей, уже ставших инвалидами, а, следовательно, имевшими практику использования законодательства. Судя по данным опроса, только 11% всех инвалидов труда считают, что обладают необходимыми знаниями о законодательстве, 83% признались, что не знают его совсем.
Но и эта совсем не радужная оценка информированности о законодательстве, является, по мнению врачей-экспертов, проводивших опрос, - завышенной. По мнению этих экспертов, основанном на собеседовании с каждым инвалидом-респондентом, в специализированных консультациях по правовым вопросам нуждается более 95% опрошенных. Нужно отметить, что такой результат и для самих экспертов был печальной неожиданностью.
Откуда же главным образом наши респонденты черпают необходимую для них информацию о законодательстве по социальному страхованию? Что или кто является главным источником новостей о трансформации этого законодательства? На первом месте стоят теле- и радиопередачи (25% всех респондентов отметили их как главный источник такой информации), на втором месте - пресса (22.5%). С одной стороны такой результат был предсказуем, поскольку это действительно наиболее сильные источники информации "обо всем". С другой стороны - невероятен, если вспомнить, сколько внимания сегодня уделяют телевидение, радио и пресса вопросам ликвидации правовой неграмотности населения, а если все же и уделяют, то в какой форме это делается. Третий источник - традиционное "сарафанное радио" - знакомые и родственники (16%). И еще - такую информацию распространяют в СОБЕСе (15%). Вот и все. Специальную литературу по этому вопросу читают (если находят) только 4% респондентов.
Таким образом, можно утверждать, что одной из очевидных причин существования проблемы низкого уровня информированности населения о законодательстве по социальным вопросам, в том числе и социальному страхованию, (как собственно о законодательстве вообще) является отсутствие легкодоступной (как в смысле "достать", так и в смысле "понять") литературы по этому вопросу, и в стране по-прежнему отсутствует механизм информирования населения о правовых реформах и их сути.
[1] Инвалиды в России: причины и динамика инвалидности, противоречия и перспективы социальной политики. Бюро экономического анализа, М. 1999, с.78-79
[2] Там же, с. 218
Кроме того, в статье 14.п.1 предусмотрено: "Если при расследовании страхового случая комиссией по расследованию страхового случая установлено, что грубая неосторожность застрахованного содействовала возникновению или увеличению вреда, причиненного его здоровью, размер ежемесячных страховых выплат уменьшается соответственно степени вины застрахованного, но не более, чем на 25%… При определении степени вины застрахованного рассматривается заключение профсоюзного комитета или иного уполномоченного застрахованным представительного органа…".
Очевидно, что в современной ситуации повсеместного нарушения трудового законодательства и постоянного расширения нарушения прав работников, наделение профсоюзных организаций функциями контроля и своеобразного "арбитража" имеет большое значение. Однако остается открытым вопрос о способности профсоюзных организаций справиться с обязанностями, возложенными на них процитированным Федеральным законом. Результаты многих исследовании последних лет, в том числе социологического опроса и интервьюирования, проведенных в Рыбинске в 1999 г., заставляют сомневаться в этом.
Разрушение монополии государства на средства производства, переход экономики на рыночные отношения предполагал, в том числе, и изменение позиции профсоюзных организаций в социальном диалоге. Еще в начале радикальных экономических перемен предполагалось, что при переходе от формального к реальному отстаиванию интересов работников, центр тяжести в деятельности профсоюзных организаций всех уровней переместится в сторону защиты трудовых прав. Однако сегодня, после 8 лет перехода на рыночные отношения, можно констатировать, что эти ожидания во многом оказались завышенными. По крайней мере, на уровне низовых профсоюзных организаций реализация социальных льгот, по-прежнему остается основным видом деятельности профсоюзов на предприятиях. И не смотря на то, что в последние годы все острее становится необходимость изменения роли профсоюзных организаций на предприятиях, активизации их деятельности по защите трудовых прав работников, этот процесс идет медленнее, чем хотелось бы.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что сегодня население и так не страдающее избытком любви к власти вообще и относящееся к ней мягко говоря настороженно, крайне недоверчиво воспринимает и профсоюзы. Так по опросам, проведенным ВЦИОМ, только 9% населения считают профсоюзы вполне заслуживающими доверия, "не вполне заслуживающими" - 22.3%, "совсем не заслуживающими" - 35.1% (затруднились с ответом 33.5%). Для сравнения скажем, что из перечисленных в этих опросах институтов, меньшим доверием у населения пользуются Президент России, Федеральное Собрание РФ, Правительство РФ, суд и Прокуратура. В то же время областные и местные органы власти, политические партии, армия, органы госбезопасности, религиозные организации и СМИ вызывали у опрошенных значительно более теплые чувства. [1]
Исследование, проведенное в г. Рыбинске показало так же, что на всех промышленных предприятий, где проводился опрос, отсутствие четкого (классического с точки зрения советского учебника по политэкономии капитализма) распределения ролей между профсоюзной организацией и администрацией предприятия, когда профсоюзная организация в поте лица своего борется за социальные и трудовые права работников, а администрация предприятия, представляющая работодателя, стремится к получению максимальной прибыли за счет все большей эксплуатации рабочих и снижения социальных гарантий для них.
И хотя на каждом предприятии взаимодействие профсоюзной организации и администрации предприятия имело определенное своеобразие, похожесть отношений состояла в некой общинности жизни этих трудовых коллективов, когда именно администрация брала на себя функции защиты работников.
В этом смысле очень показательно интервью начальника отдела кадров одного из заводов.
У нас есть Положение о порядке проведения мероприятий по сокращению штатов, это для того, чтобы руководители знали эту процедуру. А чтобы работники владели этим вопросом, чтобы их не обидели и не накололи, я специально сделала памятку работникам, высвобождаемым с предприятия в связи с сокращением численности. Там перечислены все их права. Когда я готовилась, рассматривала все зак о нодательные акты, и там такой момент, если работник соглашается перейти на нижеоплачиваемую работу, то ему в течении двух недель сохраняется старая зарплата. Начальник труда и зарплаты не соглашался с этим пунктом. А я говорю, что это норма закона, и я вписала и пошла к Генеральному, говорю ему, что начальник ОТЗ против этого пункта, а Генеральный утвердил и памятка у нас утвержденная и сейчас действует (Начальник отдела кадров)
Руководители предприятий относятся к профсоюзным организациям более, чем терпимо, поскольку те, помогая решать вопросы социальных льгот для работников, не вступают с руководством в конфликты, когда дело касается чего-то принципиального в нарушении прав трудящихся.
Профсоюз, ну что я могу сказать? Да, Бог с ними, пусть работают. Принципиально все вопросы за профсоюз мы сами решаем. У профсоюза денег-то нет никаких, мы с прибыли деньги им выдаем. Поэтому как таковой профсоюз, он не нужен. Все эти вопросы мы сами решаем. Ну и чего, какие проблемы? У кого что-то случается, они законно приходят, не надо ни заявление писать, ничего...(Директор)
В прошлом году нам зарплату не давали месяцев 5. Вот мы и бастовали.
Интервьюер. А кто организовывал?
Рабочие.
Интервьюер. А профсоюз помогал организовывать забастовку?
Ну что Вы, конечно нет.( Ирина 35 лет)
Поэтому и оценка активности профсоюзных организаций в защите прав работающих (которую дали члены этих организаций) крайне низка. Опрос показал, что защита рабочих интересов со стороны профсоюзных организаций имеет значительно меньшие масштабы и менее эффективна, чем помощь из других источников (от коллег, начальства или самопомощь). Так только 16% членов профсоюза отметили, что в случае необходимости защиты своих трудовых прав всегда получают поддержку от своих организаций, в то же время 38% придерживаются диаметрально противоположного мнения, считая, что поддержки они не получали и не получают никакой.
Интервьюер. Если кто-то Ваши трудовые права нарушит, куда Вы пойдете их защищать?
В профсоюз бесполезно. Надо к начальнику цеха. Он у нас хороший, видит, кто работает нормально и дисциплинированно. Ну раз в 6 – 7 лет проштрафишься, начальник идет, заступается.
Интервьюер А есть на заводе комиссия по трудовым спорам?
Раньше была, а сейчас я не знаю, есть она или нет?
Интервьюер. Вообще-то есть.
Да, ну?( Николай Николаевич 49 лет)
Но то, что "спасение утопающих - дело рук самих утопающих" усвоило подавляющее большинство опрошенных. Причем самостоятельная защита рабочих интересов характерна в несколько большей степени для мужчин, чем для женщин. Так 75% респондентов-мужчин лично защищают свои интересы "всегда", среди женщин таких 65%. Но с другой стороны 6% мужчин никогда самостоятельно не отстаивает свои интересы, а среди женщин таких оказалось только 2%.
О том, что профсоюзные организации выполняют на предприятиях функции сферы социально-бытовых услуг, говорит так же и то, что в решении даже такой ключевой проблемы как возможная (или фактическая) невыплата зарплаты наши респонденты не предполагают обращаться к помощи профсоюзов. Как видно из данных, представленных в таблице 2, намерение обратиться в профсоюз в случае невыплаты зарплаты является одним из самых непопулярных ответов (эту подсказку выбирали не намного чаще, чем обращение в вышестоящие органы, объявление голодовки, организацию забастовки и увольнение с предприятия).
И еще одна немаловажная проблема, связанная с предполагаемым контрольными функциями профсоюзных организаций в новом порядке социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, заключается в соблюдении прав застрахованных работников, не являющихся членами профсоюза, и неработающих лиц, уже получивших инвалидность, и так же не являющихся членами профсоюза.
Дело в том, что в последние годы произошло резкое сокращение работников, являющихся членами профсоюзных организаций и увеличение числа предприятий, вообще не имеющих такого рода институтов. Из четырех предприятий г. Рыбинска, где проводилось исследование, например, профсоюзные организации имелись только на трех.
На одном, частном, предприятии (с общей численностью работающих 130 чел.) профсоюзной организации нет вообще. Поскольку это предприятие относительно молодое и не имело социалистической предыстории, то отсутствие профсоюза объясняется просто - не организовали. Директору эта организация не нужна, а большинство работников, судя по проведенным интервью, так же не видят необходимости в ее существовании. Более того, наши вопросы о профсоюзе застали многих респондентов врасплох, было видно, что для большинства из них проблема профсоюза уже долгие годы находится за пределами их интересов.
Профсоюза у нас нет. Мне он не нужен. А работникам не знаю. Если они захотят его организовать, то пусть. Я особо возражать не буду . (Директор).
Профсоюза здесь нет, их ни на одном предприятии нету. Считай в наше время они, наверное, не нужны. Чем они помогут эти профсоюзы. Ни чем не помогут. Я считаю так . (Работник предприятия).
Интервьюер. Скажите, пожалуйста, у Вас есть на предприятии профсоюзная организация?
Да (пауза). А я даже и не знаю (пауза). Наверное и профсоюзов теперь нигде нет (долгая пауза). Не знаю даже (пауза, но далее очень уверенно). Теперь и профсоюзных-то билетов нет. Вообще профсоюзов нигде нет. (Работник предприятия).
На трех других предприятиях профсоюзы имеются, хотя отнюдь не все работники этих предприятий состоят членами этих организаций. В целом по всему массиву анкет, членами профсоюзов оказалось только 65% респондентов.
Я устраивалась на работу, мне объясняли ситуацию так, если я не вступаю в профсоюз, мне садик не оплатят . (Света 19 лет, мать двоих детей)
Раньше я был в профсоюзе, платил взносы. Дети были маленькие, давали путевки в пионерский лагерь и подарки на Новый год бесплатные. А потом больше не обращался, мне ничего не надо от них. Я и ушел. (Иван Васильевич, 49 лет).
Исходя из всего выше сказанного, представляется правомерным сделать вывод о неготовности большинства профсоюзных организаций выполнять в современных условиях, контрольные функции, возложенные на них Федеральным Законом "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний".
[1] Мониторинг общественного мнения ВЦИОМ, №6, 1999, с.70
Книга адресована широкому кругу читателей.
Библиогр. 53 назв.
Исследование осуществлено при финансовой поддержке Московского общественного научного фонда за счет средств, предоставленных Фондом Форда. Издано при финансовой поддержке Страховой компании AIG Россия и Военностраховой компании.
Благодарность
Предисловие М.Э.Дмитриева
Глава I. Инвалидность вследствие профессиональных заболеваний и производственных травм: основные причины, динамика, структура
o Динамика и структура инвалидности
o Динамика и структура инвалидности в г. Москве
o Динамика профессиональной заболеваемости
o Структура профессиональной заболеваемости
o Динамика производственного травматизма
o Затраты по возмещению вреда, причиненного работнику трудовым увечьем или профессиональным заболеванием
o Основные причины травматизма и профессиональных заболеваний
Глава II. Экономико-математическая модель системы социального страхования
o Общее описание модели
o Принципы расчета страховых тарифов
o Актуарный базис
Глава III. Риск смертности
o Информационная база
o Статистические методы
o Факторы смертности
o Интенсивность смертности
Глава IV. Риск заболеваемости
o Информационная база
o Оценки максимального правдоподобия.
o Интенсивности переходов
o Актуарные таблицы
Глава V. Экономический базис
o Доходность инвестиций и уровень инфляции
o Cтраховые выплаты
o Заработная плата
Глава VI. Страховые тарифы
o Дифференциация тарифов
o Расчет страховых тарифов
o Тарифы и альтернативные системы социального страхования
Глава VII. Потребность в реабилитации
o Учет потребности в актуарных расчетах
o Нормативно-правовая база
o Принципы реабилитации
o Структура медицинской реабилитации и потребность в ней
o Структура профессиональной реабилитации и потребность в ней структура социальной реабилитации и потребность в ней
Глава VIII. Социально-демографический портрет инвалидов труда
o Возрастной состав
o Уровень образования
o Распределение по полу
o Брачный статус инвалидов труда
o Профессиональная занятость инвалидов труда и ее параметры
o Трудовая мобильность
o Способы трудоустройства
o Отношение к инвалидам труда на предприятии
o Удовлетворенность работой
o Потенциальная трудовая активность инвалидов труда
o Причины незанятости
o Выполнение предприятиями своих обязательств перед инвалидами
o Информированность населения о действующем законодательстве по социальному страхованию
Глава IX. Роль профсоюзов
БЛАГОДАРНОСТЬ
Пользуясь случаем, хочу выразить искреннюю благодарность программе "Социальная политика накануне XXI века" Фонда Форда и Московскому общественному научному фонду за финансовую поддержку исследования "Проблемы реформирования системы социальной защиты инвалидов по трудовым увечьям и профессиональным заболеваниям", (грант N SP-99-1-8), положенного в основу настоящей книги.
Мне также доставляет большое удовольствие выразить признательность руководству страховых компании, предоставивших средства на издание книги, и лично генеральному директору ЗАО "Страховая компания AIG Россия" господину Зарецкому Александру Михайловичу и председателю правления ОАО "Военно-страховая компания" господину Камеиецкому Александру Наумовичу.
Особо теплые слова благодарности хочется выразить рецензенту доктору экономических наук, профессору Дмитриеву Михаилу Эгоновичу, а также доктору экономических наук Ройку Валентину Дементьевичу за ряд ценных замечаний и предложений, высказанных при обсуждении результатов этой работы.
Директор Проекта,
д.ф.-м.н. Баскаков В.Н.
Предисловие М.Э. Дмитриева
Страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний является важнейшим элементом социальной защиты работников от профессиональных рисков. Это особенно актуально сегодня, в условиях когда происходит реальное снижение платежеспособности предприятий, и возрастает вероятность их банкротства и ликвидации. С 1 января 2000 г. в России кардинально изменился механизм данного вида страховой защиты - он основывается на положениях Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125 "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" и ежегодно принимаемых федеральных законах о страховых тарифах по данному виду обязательного социального страхования.
С введением в действие указанных законов планировалось повысить гарантии обеспечения пострадавших на производстве путем перехода от индивидуального метода возмещения вреда на страховые принципы социальной защиты. Однако опыт одногодичной практики применения названных законов и принятых для их реализации подзаконных документов показал, что эти планы оказались нереалистичными, а сама система во многом недееспособной. Об этом красноречиво свидетельствует факт то, что в конце 2000 г. порядка 6 млрд. руб. собранных страховых взносов для работы названной страховой системы оказались неиспользованными на законодательно установленные цели, образуя избыточные и недоходные резервы в виде остатков свободных средств на счетах государственного казначейства. Анализ причин такого «сбоя» в работе Фонда социального страхования позволил вскрыть существенные недостатки действующего страхового механизма связанные, прежде всего, со следующим.
· Несовершенством действующего законодательства, регламентирующего данный подвид социального страхования, которое вывело его на беспрецедентный уровень с точки зрения финансовых обязательств государства перед каждым конкретным застрахованным. Принципиально система устроена так, что она создает мощнейший интерес со стороны работников (при наличии альтернативы) пользоваться именно этой системой социальной защиты, т.к. страховое возмещение здесь более высокое, чем по другим видам социального страхования, а в ряде случаев даже выше заработной платы аналогичных работников. В дополнение к этому работодатель не несет издержек связанных с увеличением количества несчастных случаев и профзаболеваний, поэтому ему экономически нецелесообразно вкладывать деньги в улучшение условий труда.
· Значительной неадекватностью страховых тарифов, которые в 2000 г. были впервые установленных конкретным предприятиям только на основе их принадлежности определенным группам отраслей или подотраслей. Как результат во многих случаях тарифы были завышены по сравнению с их фактическими значениями, которые возможно рассчитать при помощи актуарных методов на основе уровня производственных рисков конкретных застрахованных.
· Малыми объемами и низким качеством предоставляемой страховой защиты в плане лечения и реабилитации. Согласно Федеральному закону от 24 июля 1998 г. № 125 эти услуги должны быть столь высокого качества, чтобы ускоренным образом способствовать выздоровлению и возвращению к работе травмированных лиц, снижать количество случаев стойкой утраты трудоспособности.
· Слабой мотивацией страхователей решать задачи снижения производственного травматизма и профессиональной заболеваемости, проводить в этих целях превентивные мероприятия, направленные на улучшение условий и охраны труда застрахованных.
· Несовершенством статистического, информационного, аналитического и методологического обеспечения данного вида страхования, что вызвано малым опытом работы новой страховой системы в Российской Федерации, а также недостаточным учетом накопленного опыта коллективного страхования работников от несчастного случая и профессиональных заболеваний.
Во второй половине 2000 г. Правительство Российской Федерации своим распоряжением № 1072-р утвердило Основные мероприятия в области социальной политики и модернизации экономики на 2000 – 2001 годы, в которых пункт 40 предусматривает совершенствование механизма обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Предстоит большая работа по подготовки и внесению комплекса поправок, изменений и дополнений в действующую нормативную базу, в том числе непосредственно связанных с актуарными расчетами. В этой связи необходимо обратить внимание на следующее.
1. В Федеральном законе "О страховых тарифах на обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний на 2001 год", принятом Государственной Думой Российской Федерации в 3 чтении, группировка отраслей и подотраслей производится по 22 классам профессионального риска, что обеспечивает большую зависимость тарифа от уровня страхового риска. Однако, на наш взгляд этого явно недостаточно, и целесообразно дальнейшее расширение числа классов профессионального риска не менее чем в полтора-два раза (с 22 классов до 30 и более).
2. Для устранения существующей практики перекрестного субсидирования предприятий высокорисковых отраслей за счет взносов низкорисковых должны быть существенно повышены значения страховых тарифов верхних десяти-пятнадцати классов профессионального риска (с 8,5% до 20-30% и, возможно, более процентов). При этом предприятия высокорисковых отраслей, например, такие как угольные шахты, очевидно, будут не в состоянии платить столь значительные взносы без снижения достигнутой рентабельности. Конечно это большая проблема, но ее можно решить путем предоставления отдельным предприятиям прямых государственных субсидий из федерального и региональных бюджетов для уплаты повышенных страховых взносов. Это меньшее зло, чем сохранить порочную практику перекрестного субсидирования, которая все маскирует и тем самым лишает эффективности действующую систему обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
3. Необходимо пересмотреть механизм индексации и устранить дублирование страховых выплат. Не должен человек получать одновременно пенсию и возмещение вреда за утраченный заработок. Например, сегодня типична ситуация, когда 90-летнему инвалиду труда, который объективно не может работать из-за старости, выплачивают пенсию на общих основаниях и дополнительно компенсируют заработок, который он якобы, в это время должен был получать. При этом индексация утраченного заработка осуществляется по заработной плате.
4. Перспективным представляется осуществление ежегодного перерасчета тарифной сетки, с учетом изменения уровня страховых рисков и произведенных по страховым случаям выплат, а также эффективности расходов на осуществление превентивных мероприятий. Для этого необходимо разработать действенные механизмы, позволяющие страхователю лучше реализовывать свое право на получение предусмотренных законом скидок со страхового тарифа, а в случае повышения профессионального риска или неэффективного использования средств обязательного социального страхования страхователю неотвратимо должны быть установлены соответствующие надбавки к страховому тарифу. Сегодня предельные размеры страховых тарифов, а также максимальные размеры скидок и надбавок к страховым тарифам (сейчас 40%), устанавливаются федеральным законом. В перспективе для этих целей должна использоваться разработанная и утвержденная Правительством Российской Федерации методика актуарного расчета скидок и надбавок на страховые тарифы.
5. В целях эффективного использования средств обязательного социального страхования, а также получения адекватной информационно-статистической базы для актуарных расчетов страховых тарифов в последующие периоды необходимо разработать и установить механизмы формирования и размещения Фондом социального страхования Российской Федерации страховых резервов по данному виду обязательного социального страхования в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации. Одновременно необходимо разработать и установить основные принципы информационного и статистического учета по данному виду обязательного социального страхования, в том числе по категориям выплат (раздельно по несчастным случаям на производстве и профессиональным заболеваниям), а также требования к публикации статистических сведений по данному виду страхования в средствах массовой информации.
6. В настоящее время классификация отраслей (подотраслей) является весьма приблизительной с точки зрения перспективных задач развития системы социального страхования профессиональных рисков. Так, текстильная промышленность в целом, в том числе хлопчатобумажная подотрасль, были в 2000 г. отнесены к 16 классу профессионального риска наряду с асбестовой и медной промышленностью, машиностроением и металлообработкой. Обувная промышленность - в 11 классе в ряду с химией и нефтехимией.
Однако по фактическому уровню риска текстильщики должны быть скорее отнесены к 13 классу, обувщики – 5-му. Подобного рода факты свидетельствуют, что вне рыночных отношений отнесение предприятия к классу профессионального риска происходит очень неточно, путем проб и ошибок, вызывающих жалобы и споры.
С другой стороны, имеются примеры занижения тарифов по сравнению с фактическими рисками по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев и профессиональных заболеваний в отношении работников бюджетной сферы, работников угольной промышленности и ряда других отраслей (подотраслей).
Поэтому целесообразно в самое ближайшее время завершить работу по пересмотру кодов ОКОНХ и модернизировать систему присвоения классов профессионального риска на основе страховых критериев, и т.д.
7. Необходимо ставить вопрос о постепенном включении негосударственных страховщиков в систему обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве. Конкуренция в этой сфере поможет добиться более тесной увязки размера тарифа с фактическим страховым риском на каждом конкретном предприятии.
Вот далеко не полный перечень проблем, с которыми придется столкнуться при совершенствовании действующего механизма обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Предлагаемая Вашему вниманию монография будет полезной на разных этапах процесса реформирования этой системы. В этой книге представлено комплексное эмпирическое исследование проблем социального страхования в связи с трудовыми увечьями и профессиональными заболеваниями, приводится анализ тенденций и факторов инвалидности по профессиональным заболеваниям, рисков смертности и заболеваемости среди инвалидов и различных профессиональных групп работников. На основе разработанной авторами экономико-математической модели системы социального страхования проведены расчеты страховых тарифов для альтернативных форм организации системы страхования вреда по трудовым увечьям и профессиональным заболеваниям, оценена потребность в реабилитации инвалидов.
По своей структуре и содержанию представляемая работа является подробным и высокопрофессиональным исследованием практически значимой проблемы, по которой традиционно ощущался недостаток эмпирических знаний. Выводы авторов опираются на обширный массив первичной информации - данные стандартной статистической отчетности удачно дополняются специальными выборочными медико-социологическими обследованиями, что заставляет относиться к высказанным аргументам с повышенным вниманием и высокой степенью доверия.
Особого внимания (особенно сейчас, когда обсуждается возможность передачи части обязанностей страховщика от Фонда социального страхования к негосударственным страховым организациям) заслуживает часть исследования посвященная совершенствованию методов оценивания профессиональных рисков и расчета страховых тарифов в системе обязательного страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Предложенные методы представляются вполне корректными и применимыми в практических целях.
Некоторые положения работы могут служить поводом для конструктивной дискуссии. Но в целом проделанная работа заслуживает высокой оценки, как в методическом плане, так и в плане практической значимости. Хочется надеяться, что она никого не оставит равнодушным, и это одно из важных достоинств данной книги.
Первый заместитель министра экономического развития и торговли Российской Федерации М.Э. Дмитриев
Глава I.Инвалидность вследствие профессиональных заболеваний и производственных травм: основные причины, динамика, структура
Динамика и структура инвалидности
Динамика и структура инвалидности в г. Москве
Динамика профессиональной заболеваемости
Структура профессиональной заболеваемости
Динамика производственного травматизма
Затраты по возмещению вреда, причиненного работнику трудовым увечьем или профессиональным заболеванием
Основные причины травматизма и профессиональных заболеваний
Динамика и структура инвалидности
По данным государственной статистической отчетности 94-собес численность инвалидов - пенсионеров, получающих различные виды пенсии, даже если эти пенсии по возрасту (в том числе и социальные), а не по инвалидности, за период с 1994 года по 1999 год возросла с 5 538.4 тыс. человек до 10 359.2 тыс. человек, увеличившись за шесть лет практически в два раза.За этот же период численность инвалидов, получающих пенсии по инвалидности на общих основаниях (т.е. трудовые пенсии) увеличилась на 901.3 тыс. человек или на 23.5%. За первые три квартала 2000 года величина этого показателя возросла еще на 8.1 тыс. человек, составив на 01.10.2000 г. 4 739.5 тыс. человек. При этом доля данной категории инвалидов в общей численности инвалидов-пенсионеров за исследуемый период колебалась от 69.2% в 1994 году до 45.7% в 1999 году.
Столь серьезные расхождения в динамике изменения численности различных контингентов инвалидов связано с тем, что в 1995 - 1996 гг. в Российской Федерации было принято более широкое определение инвалидности и новые критерии ее установления, что и повлекло за собой столь серьезное увеличение общей численности инвалидов-пенсионеров.
В общей структуре инвалидов, получающих пенсии на общих основаниях наибольшее число составляют инвалиды вследствие общего заболевания. В 1999 году их доля в общей численности данной категории инвалидов была равна 95.4%. При этом надо отметить, что как абсолютное, так и относительное число инвалидов вследствие общего заболевания из года в год увеличивается. За период с 1994 года по 1999 год темпы прироста данного показателя составляли от 9.2% до 6.6% в год. На 01.10.2000 года численность инвалидов вследствие общего заболевания составила 4 522.2 тыс. человек.
В то же время динамика инвалидности вследствие трудового увечья и профессионального заболевания, имеет тенденцию к снижению. Так за 1994 - 1999 гг. численность данной категории инвалидов сократилась на 12.6% или на 25.6 тыс. человек. Наиболее значительное сокращение произошло в 1995 году - на 13.8 тыс. человек, что составило 6.0%. В 1996 - 1997 гг. численность инвалидов вследствие трудового увечья или профессионального заболевания сократилась соответственно на 4.9 и 4.1 тыс. человек. В 1998 году наблюдался некоторый прирост, составивший 1.3 тыс. человек. Однако в 1999 году численность данной категории инвалидов вновь сократилась на 4.1 тыс. человек, составив на 01.01.2000 г. 202.8 тыс. человек, вновь увеличившись за три квартала 2000 года на 7.3 тыс. человек.
Доля инвалидов данной категории в общей структуре инвалидов, получающих пенсии на общих основаниях также имеет тенденцию к некоторому снижению. Так в 1995 году она была равна - 5.2%, в 1996 году - 4.7%, а в 1997-1999 гг. уже 4.4 - 4.3%. За три квартала 2000 года эта цифра вновь увеличилась до 4.6%.
Представляется, что подобные тенденции прежде всего связаны с экономическим спадом в стране, сокращением объемов производства закрытием угольных шахт и разрезов, предприятий машиностроения, а также других производств, где традиционно высок уровень травматизма и профессиональных заболеваний.
Структура тяжести инвалидности вследствие трудового увечья или профессиональных заболеваний достаточно стабильна. В ней преобладают инвалиды третьей группы. Их доля в общей численности инвалидов данной категории колеблется от 57.6% в 1994 году до 56.7% в 1999 году, в то же время их численность в абсолютном выражении за этот же период времени сократилась на 16.8 тыс. человек, что составило 14.6%.
Инвалиды второй группы составляют от 35.0% до 36.3%. Их численность за последние шесть лет также сократилась на 8.6% и составила в 1999 году 73.5 тыс. человек.
Доля инвалидов самой тяжелой - первой группы, также достаточна стабильна и не превышает 7.1% - 7.4% общей численности инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания. За анализируемый период их абсолютная численность сократилась на 2.4 тыс. человек или на 11.7%.
Таким образом, можно констатировать, что за анализируемый период (1994-1999 гг.) при тенденции к общему снижению уровня инвалидности вследствие трудового увечья или профессионального заболевания, степень ее тяжести не увеличилась.
Обращает на себя внимание, что структура первичной инвалидности вследствие трудового увечья или профессионального заболевания более легкая. Так, доля инвалидов первой группы за тот же период колеблется от 3.1% в 1999 году до 4.0% в 1994 году. Инвалиды второй группы составляют в ней от 33.6% в 1994 году до 26.5% в 1999 году, а третьей группы от 62.7% до 70.4%.
Представляется, что подобная ситуация, во многом связана с недостаточной развитостью системы реабилитации в нашей стране, а также с не заинтересованностью самих инвалидов в существенном улучшении состояния своего здоровья, так как это может привести к снижению группы инвалидности, и, как следствие, потере определенной части льгот.
Динамика и структура инвалидности в г. Москве
Так же, как и в целом по России, доля данной категории инвалидов в общей численности инвалидов, получающих пенсии по инвалидности на общих основаниях невелика - всего 2.1. Имея тенденцию к понижению, она сократилась за анализируемый период на 9.2%.В целом по г. Москве в 1999 году в абсолютном выражении численность инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания составила 7.1 тыс. человек, из них:
· инвалиды I группы - 0.6 тыс. человек;
· инвалиды II группы - 3.0 тыс. человек;
· инвалиды III группы - 3.6 тыс. человек.
Структура тяжести инвалидности вследствие трудового увечья и профессионального заболевания в г. Москве также во многом сходна с общероссийской.
В настоящее время в ней преобладают инвалиды третьей группы, составляющие чуть более половины всех инвалидов данной категории. Доля инвалидов второй группы колеблется в пределах от 39.3% до 41.9%, а первой группы – от 8.0% до 9.5%. При этом наблюдается тенденция к некоторому повышению доли инвалидов второй группы в общей совокупности инвалидов вследствие трудового увечья или профессионального заболевания.
Так же, как и на общероссийском уровне, структура первичной инвалидности, с точки зрения ее тяжести, в г. Москве более легкая. Однако в 1997 – 1998 годах стала проявляться тенденция к некоторому ее утяжелению. Так, если инвалиды первой группы в структуре первичной инвалидности составляли в 1994 году всего 4.6%, то в 1998 году уже 7.6%; второй группы - 35.7% и 52.1% и третьей группы – 59.7% и 40.4% соответственно. При этом возникла ситуация, при которой преобладающей группой инвалидности, у данной категории инвалидов, стала вторая группа.
Интересным представляется и то, что при наблюдающейся тенденции к утяжелению структуры первичной инвалидности, структура тяжести всей совокупности инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания пока стабильна. Объясняться это может тем, что появившиеся тенденции еще недостаточно накопились, чтобы проявить себя на более высоком уровне. Поэтому в перспективе, если сложившиеся тенденции сохранятся, можно ожидать изменение структуры тяжести всей совокупности инвалидов вследствие трудового увечья и профессионального заболевания г. Москвы в сторону ее утяжеления.
Основными причинами рассматриваемой категории инвалидности являются производственные травмы и профессиональные заболевания.
Динамика профессиональной заболеваемости
Если ориентироваться на данные Федерального Центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора Минздрава России, то динамика показателя профессиональной заболеваемости в период с 1994 года по 1999 год была непроста.В 1994 году показатель профессиональной заболеваемости в расчете на 10 тыс. работающих был равен 1.81 человек. 1995 год характеризовался умеренным подъемом профессиональной заболеваемости - на 4.4%, что составило 1.89. В 1996 году произошел резкий подъем профессиональных заболеваний - на 23.2% и показатель профессиональной заболеваемости увеличился до 2.33. Такой же высокий уровень сохранился и в 1997 году - 2.32. В 1998 году показатель профессиональной заболеваемости резко сократился, практически до уровня 1994 года - до 1.85. В 1999 году тенденция к сокращению профессиональной заболеваемости сохранилась и составила 1.77 человека в расчете на 10 тыс. работающих.
Описанная тенденция была, характерна как для профессиональных заболеваний, так и для профессиональных отравлений. Отличие заключается в том, что пик роста профессиональных заболеваний приходится на 1996 год, когда данный вид профессиональной заболеваемости увеличился на 24.3%, а пик профессиональных отравлений - на 1997 год, увеличивший этот вид профессиональной заболеваемости на 25.0%. В 1998 году наблюдался резкий спад как профессиональных заболеваний, так и профессиональных отравлений практически до уровня 1994 года. В 1999 году профессиональные отравления вновь возросли на 16.6%, а профессиональные заболевания сохранили тенденцию к сокращению, снизившись на 5.0%.
Анализируемый период характеризуется устойчивым соотношением видов профессиональной заболеваемости по ее формам. Доля хронических профзаболеваний колеблется в пределах 93.1-95.4%; острых - 1.03-2.2%, хронических профотравлений - 1.6-2.4%, острых профотравлений - 1.6-3.2% в общей совокупности профессиональной заболеваемости.
Необходимо отметить и то, что стал увеличиваться удельный вес профзаболеваний и профотравлений с утратой трудоспособности. В процентном отношении этот показатель в 1995 году составил 47.96%; в 1996 году - 52.72%; в 1997 году - 54.07%; 1998 году - 51.3%; 1999 году - 51.5%, В ряде отраслей экономики он особенно высок: промышленность средств связи - 85.7%; авиационный транспорт - 85.4%; мясомолочная промышленность - 78.5%, легкая промышленность - 70.6%.
Если анализировать динамику профессиональной заболеваемости по отраслям, то в целом можно констатировать, что для многих из них характерны тенденции, описанные выше. То есть, рост профессиональной заболеваемости в 1996-1997 гг., с последующим ее сокращением в 1998 и 1999 годах. При этом, конечно, надо иметь в виду, что степень колебаний этого показателя по отраслям различна.
В разрезе отраслей экономики наиболее высокие уровни профессиональной заболеваемости регистрируются в угольной промышленности, энергетическом, тяжелом, тракторном и строительно-дорожном машиностроении, черной металлургии и некоторых других отраслях. В этих (и некоторых других отраслях) уровни профессиональной заболеваемости существенно превышают среднереспубликанские показатели.
Так, например, в угольной промышленности показатель профессиональной заболеваемости в 1995 году составил 48.2; в 1996-1997 годах его значение резко возросло, составив 92.1-81.9, а затем в 1998-1999 годах - резко сократилось до 29.8-29.4. Но даже при столь резком сокращении этого показателя в 1998 году (что скорее всего объясняется массовым закрытием угольных шахт и падением объемов производства, а не положительными тенденциями в состоянии здоровья шахтеров, улучшении охраны труда и техники безопасности) его величина в 17 раз превышает общероссийский уровень, при этом надо иметь в виду, что в 1996-1997 годах он был почти в 40 раз выше общероссийского.
Высок уровень профессиональной заболеваемости в группе машиностроительных отраслей (тяжелое, энергетическое, строительно-дорожное, тракторное и сельскохозяйственное, коммунальное машиностроение). Он в 6-8 раз выше чем в среднем по России.
Ситуация с профессиональной заболеваемостью в группе транспортных отраслей характеризуется резким ростом - практически в 5 раз - в 1996-1997 годах и падением - в 3 раза - в 1999 году. Исключение составляет авиационный транспорт, где высокий уровень профессиональных заболеваний сохранился и в 1999 году.
В 10-30 раз ниже, чем в целом по России, величина показателя профессиональной заболеваемости в бюджетных отраслях, таких как народное образование, социальное обеспечение, физическая культура.
В здравоохранении до 1998 года наблюдался устойчивый рост профессиональной заболеваемости. Если в 1995 году величина этого показателя в отрасли составила 0.72, что в 2.7 раза меньше, общероссийского показателя, то в 1998 году она увеличилась в 2.7 раза, составив - 1.66, что всего на 7.0% ниже, чем в целом по России. В 1999 году значение показателя профессиональной заболеваемости в здравоохранении сократилось до 1.14.
Анализ профессиональной заболеваемости в разрезе административных территорий Российской Федерации показал, что описанная выше тенденция, связанная с ростом профессиональной заболеваемости в 1996-1998 годах и последующим ее сокращением в 1998-1999 годах, характерна для многих регионов, однако, ряд территорий имеют свои особенности.
Наиболее высокий уровень профессиональной заболеваемости характерен для шахтерских регионов. И, конечно, самый высокий уровень регистрируется в Кемеровской области. В 1995 году он составлял 9.4 на 10 тыс. работающих, в 1996-1997 годах значение этого показателя значительно увеличилось - до 12.8-14.9, а в 1998-1999 годах произошло некоторое снижение - до 11.5-11.98. Необходимо отметить, что величина этого показателя в Кемеровской области в 5-6 раз выше, чем в целом по России.
Интересна ситуация с профессиональной заболеваемостью в Ростовской области. В 1995 году она составляла 0.4 на 10 тыс. работающих, что практически в 4.7 раза меньше среднероссийского показателя. Однако в 1996-1997 гг. значение этого показателя возросло до 9.56-9.54, что уже в 4.1 раза выше среднероссийского уровня. В 1998 году произошло резкое снижение профессиональной заболеваемости - до 4.52, что все равно выше, чем в среднем по России в 2.4 раза. В 1999 году тенденция к снижению сохранилась и показатель профессиональной заболеваемости составил 3.15 на 10 тыс. работающих.
Высок уровень профессиональной заболеваемости еще в одном шахтерском регионе - Республике Коми. В 1995-1997 годах он колебался в пределах от 11.4 до 12.42, неожиданно сократившись в 1999 году до 6.21.
Выше, чем в целом по России, уровень профессиональной заболеваемости в Чукотском автономном округе, Магаданской области. В Приморском крае в 1997 году регистрировался максимально высокий уровень профессиональной заболеваемости для России в целом - 17.08 на 10 тыс. работающих. Однако в 1998 году этот показатель составил уже 11.33 а в 1999 году сократился даже до 3.14, что все равно (даже при столь резком падении) в 1.8 раз выше среднероссийского уровня. Практически в 10 раз возрос уровень профессиональной заболеваемости за период с 1995 по 1999 гг. в Сахалинской области, что вывело ее на второе место, после Кемеровской области, по значению этого показателя в 1999 году.
Столь серьезные колебания в уровне профессиональной заболеваемости по годам нельзя объяснить только традиционными причинами: ухудшением производственной дисциплины, техники безопасности, условий труда. Представляется, что влияние на сложившуюся ситуации оказывает целый комплекс причин, как экономического, так и организационного плана, в том числе и проблемы, связанные с реформированием системы медико-социальной экспертизы.
В то же время можно выделить и ряд территорий, на который постоянно регистрируется низкий уровень профессиональной заболеваемости. Это Тамбовская область с уровнем профессиональной заболеваемости 0.01 на 10 тыс. работающих; Орловская область – 0.19; Курганская область – 0.20; Костромская область - 0.29; Удмурдская республика – 0.31; Пензенская область – 0.32; Астраханская область – 0.45; Тюменская область – 0.47; и Калужская области – 0.47.
Москва также относится к регионам с невысоким уровнем профессиональной заболеваемости. На протяжении 1995-1997 годов он отличался стабильностью и колебался в пределах от 0.53 до 0.67 на 10 тыс. работающих. Увеличившись в 1998 году до 0.94, уровень профессиональной заболеваемости в 1999 году вновь снизился до 0.46 на 10 тыс. работающих. Это в 3 – 4 раза ниже, чем в целом по России и в 2 – 3 раза ниже, чем в другом крупном российском мегаполисе – г. Санкт-Петербурге.
Структура профессиональной заболеваемости
В структуре профессиональных заболеваний на протяжении последних пяти лет преобладали заболевания органов дыхания. Их доля во всей совокупности профессиональных заболеваний колебалась в пределах 32.3% - 37.1%.Среди заболеваний органов дыхания преобладал пылевой бронхит – 13.4%. Основная доля пылевого бронхита была зарегистрирована в угольной промышленности, черной металлургии, автомобильной промышленности, цветной металлургии и некоторых других отраслях. При этом у более половины заболевших регистрировалась утрата трудоспособности.
Диагноз селикоза также получил наибольшее распространение в этих же отраслях. Он регистрировался в 5.9% случаев.
В структуре заболеваний органов дыхания заметное место занимали антросиликоз, туберкулез органов дыхания, бронхиальная астма и пневмокониоз, бронхит химический.
Второе ранговое место в структуре профессиональных заболеваний принадлежит заболеваниям опорно-двигательного аппарата. Их доля колеблется в пределах 17.9% - 24.1%. Они наиболее распространены на предприятиях угольной промышленности и некоторых отраслей машиностроения. Для этой группы заболеваний характерна высокая вероятность утраты трудоспособности – до 77.3% случаев.
Высокой степенью утраты трудоспособности (до 54.6%) отличается и вибрационная болезнь, также наиболее распространенная в угольной промышленности – 29.6% всех зарегистрированных случаев. Около 15% случаев этой болезни регистрируется в авиационной промышленности и сельском хозяйстве. На долю тракторного и сельскохозяйственного машиностроения приходится 6.5%.
Обращает внимание на себя то, что в Российской Федерации последние пять лет наблюдается увеличение удельного веса профзаболеваний и профотравлений с утратой трудоспособности: 1.27 на 10 тыс. работающих в 1998 году; 1.25 – в 1997 году; 0.9 – в 1995 году и 0.85 – в 1994 году. В таких отраслях экономики как угольная промышленность, машиностроение, промышленность средств связи, авиационный транспорт, легкая. деревообрабатывающая, нефтедобывающая этот показатель колеблется в пределах от 55% до 70%.
Динамика производственного травматизма
Второй причиной инвалидности вследствие трудового увечья и профессионального заболевания являются производственные травмы.Анализ данных о численности пострадавших по форме 7-травматизм за 1998 год показал, что в отчетном периоде численность пострадавших с утратой трудоспособности на 1 рабочий день и более по всем отраслям экономики была равна 158.5 тыс. человек, в том числе около 35.7 тыс. женщин, 546 подростков; из них погибло 4296 человек. По сравнению с 1997 годом абсолютное число пострадавших от травм сократилось на 26.7 тыс. человек или на 16.9%, что во многом объясняется не улучшением ситуации с травматизмом, а сокращением численности работающих.
В то же время, относительные показатели свидетельствуют о высоком уровне производственного травматизма в отраслях экономической деятельности. Общее количество пострадавших на производстве в расчете на 1000 работающих составило в 1997 году - 6.0, а в 1998 году - 5.2. По предварительным данным Минтруда России в 1999 году величина этого показателя была равна 5.3.
В промышленности в 1998 году пострадало 64341 человек, или 5.3 человек в расчете на 1000 работающих (в 1999 году величина этого показателя увеличилась до 5.6). В сельском хозяйстве в целом в 1998 году пострадало 52041 человек (или 9.9 на 1000 работающих). В 1999 году его относительная величина несколько уменьшилась, составив 8.9 человек на 1000 работающих. На транспорте - 11655 человек (3.8 на 1000 работающих - 1998 год; 3.7 - 1999 год). В строительстве - 12153 человек (5.2 на 1000 работающих - 1998 год; 5.3 - 1999 год). В жилищно-коммунальном хозяйстве - 2919 человек (3.2 на 1000 работающих - 1998-1999 гг.). В здравоохранении - 5796 человек (1.8 на 1000 работающих в 1998 году и 1.9 - в 1999 году).
Размеры производственного травматизма существенно дифференцированы по отраслям экономики. Наиболее высокий уровень производственного травматизма фиксируется в угольной промышленности - 25.2 (1998 год) - 25.3 - (1999 год) человек в расчете на 1000 работающих. В целом в 1998 году в этой отрасли пострадало 8490 человек. Из этого числа 7923 человека пострадали при добыче угля подземным способом, что составило 93.3% от общего числа пострадавших или 35.7 человек в расчете на 1000 работающих. В 1999 году величина этого показателя возросла, достигнув 37.2 человека на 1000 работающих.
Высок уровень производственного травматизма в лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности - 14.2 человек в расчете на 1000 работающих, при этом в лесозаготовительной промышленности этот показатель еще выше и равен 21.0.
Наибольшее число пострадавших в отраслях, связанных с машиностроением и металлообработкой - 19892 человек. Однако величина этого показателя в расчете на 1000 работающих здесь даже ниже чем в среднем по России и составляла 2.3 человека - в 1998 году и 3.1 человек - в 1999 году.
В общей численности пострадавших доля женщин составляет 22.5% или 35705 человек, в том числе в промышленности - 19.8%; в сельском хозяйстве - 24.3%; Наиболее высока доля пострадавших женщин в здравоохранении - 72.4%; в отраслях связи - 53.9%; в пищевкусовой промышленности - 39.3%; в медицинской промышленности - 38.4%.
Число пострадавших со смертельным исходом в 1998 году составило 4296 человек, что на 10.2% меньше, чем в 1997 году. Однако, несмотря на то, что в абсолютном выражении число погибших сократилось, в расчете на 1000 работающих величина этого показателя продолжает расти. Так, если в 1997 году она составила - 0.119 человек, то в 1998 году - 0.142 (то есть увеличилась на 19.3%), а в 1999 году - 0.144.
В ряде отраслей экономики производственный травматизм со смертельным исходом в 1998 году возрос существенно. На 30% увеличилось количество несчастных случаев со смертельным исходом на предприятиях газовой промышленности, почти в 2 раза - в судостроительной промышленности, на 21.0% - в оборонной промышленности, на 17% - на предприятиях лесного хозяйства.
Рост количества несчастных случаев со смертельным исходом зарегистрирован в 29 субъектах Российской Федерации, в том числе в республиках: Коми, Башкортостан, Чувашской; в Краснодарском, Ставропольском краях; во Владимирской, Волгоградской, Кировской, Костромской, Магаданской, Псковской и ряде других областей.
Надо сказать, что уровень смертельно травмированных (в расчете на 1000 работающих) в Российской Федерации в 3.5 раза выше, чем в Германии; в 3.0 раза выше, чем в США и Японии и в 2.5 раза выше, чем во Франции.
Существенна территориальная дифференциация по уровню производственного травматизма. По прежнему высокий и не снижающийся уровень производственного травматизма сохраняется в регионах, имеющих в своем составе угледобывающие и лесозаготовительные отрасли промышленности. В Кемеровской области он в последние три года удерживается в пределах 10.1 - 10.8 человек на 1000 работающих, что практически в 2 раза выше среднероссийского уровня. Также более чем в два раза превышает среднероссийский уровень производственный травматизм в Архангельской, Кировской областях, в Республике Коми. Однако самый высокий уровень производственного травматизма фиксируется в Коми-Пермяцком автономном округе - 14.1-14.8 человек.
В 1999 году в Москве было зарегистрировано 3648 пострадавших на производстве, что составило 2.3% общей численности пострадавших в Российской Федерации. В расчете на 1000 работающих этот показатель составил 2.8 человек, что практически в два раза ниже, чем в среднем по России. Надо сказать, что уровень производственного травматизма в Москве отличается стабильностью, и в последние три года существенных изменений не претерпел.
Особый интерес представляет показатель численности лиц с впервые установленным профессиональным заболеванием. Таких в 1998 году было 15798 человек, что составило 0.05% от общей численности занятых в экономике и 10.0% от всей численности пострадавших в 1998 году.
Надо сказать, что по сравнению с 1997 годом величина этого показателя резко возросла - на 45.2%. Произошло это в результате беспрецедентного роста в 1998 году численности лиц с впервые установленным профессиональным заболеванием в отраслях морского транспорта, увеличившейся с 15 человек в 1997 году до 7738 человек в 1998 году.
На долю промышленности пришлось 6025 человек или 38.1% общей численности рассматриваемой категории пострадавших.
Интересно отметить, что традиционный лидер по уровню профессиональной заболеваемости - угольная промышленность, уступила свое место отраслям машиностроения и металлообработки, где было зафиксировано 16.2% всех лиц с впервые установленным профессиональным заболеванием. В то время, как в самой угольной промышленности работало 10.0% или 1569 человек с впервые установленным профзаболеванием, 92.5% из них было занято на добыче угля подземным способом. По сравнению с 1997 годом величина этого показателя в угольной промышленности сократилась практически вдвое. Объясняется такое положение прежде всего происходящей в настоящее время реструктуризацией угольной промышленности, закрытием шахт, а также сокращением объемов производства на действующих предприятиях.
В сельском хозяйстве в 1998 году у 685 человек (4.3%) впервые был установлен диагноз профессионального заболевания.
Информация, содержащаяся в форме № 7-травматизм о численности пострадавших при несчастных случаях на производстве с утратой трудоспособности на 1 рабочий день и более и со смертельным исходом, а также о численности лиц с впервые установленным профзаболеванием, имеет большое значение как для тщательной регистрации несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, так и для возможностей проведения экономического анализа ситуаций, складывающихся в этой области, а также для целей расчета тарифа страховых взносов. Важным является и то, что из общей численности пострадавших выделены женщины. Эта информация может иметь большое значение для проведения актуарных расчетов при определении размеров страховых тарифов.
В то же время, представленная в форме № 7-травматизм информация о численности пострадавших недостаточна. Она дает сведения о их численности только за отчетный период. Для осуществления перечисленных выше целей необходима полная информация о численности пострадавших как за отчетный период, так и о численности пострадавших до отчетного периода.
Затраты по возмещению вреда, причиненного работнику трудовым увечьем или профессиональным заболеванием
Отсутствие полных данных о численности получателей возмещения вреда не позволяет определить затраты, которые несет та или иная отрасль в расчете на одного пострадавшего. Этот показатель можно рассчитать только по пострадавшим в отчетном периоде.Проведенные расчеты показали, что в целом по отраслям экономики в расчете на одного пострадавшего в 1998 году (имеются в виду пострадавшие в отчетном периоде) было затрачено 2398.9 руб., что на 22.1% больше, чем в 1997 году. При этом в промышленности этот показатель составил 3471.7 руб. (рост по сравнению с 1997 годом 19.0%); сельском хозяйстве - 628.0 руб.; лесном хозяйстве 1214.5 руб.; транспорте - 2828.6 руб.; строительстве - 3663.1 руб.; материально-техническом снабжении - 2097.4 руб.; здравоохранении - 2781.9 руб.
Наиболее высокий уровень затрат в расчете на одного пострадавшего при несчастный случаях на производстве в 1998 году зафиксирован на предприятиях добывающих алмазы - 56354.2 руб. В 8.1 раз выше, чем в среднем по России этот показатель в газовой промышленности и трубопроводном транспорте общего пользования, при этом на предприятиях по добыче природного газа он в 10.2 раза выше среднероссийского. Традиционно высок этот показатель и в топливной промышленности, превышающий общероссийский показатель в 5.4 раза.
Самые низкий уровень затрат по возмещению вреда в расчете на одного пострадавшего в сельском хозяйстве - всего 26% от величины этого показателя в целом по Российской Федерации. Значение этого показателя в животноводстве еще ниже - 23.8%. При этом надо иметь в виду, что в животноводстве один из самых высоких уровней производственного травматизма - 11.7 человек на 1000 работающих.
В отличие от первого раздела формы № 7-травматизм, содержащего информацию о численности пострадавших от несчастных случаев на производстве, второй раздел “Возмещение вреда, причиненного увечьем или профессиональным заболеванием” дает полную информацию о суммах, выплаченных в возмещение вреда.
В 1998 году затраты по возмещению вреда пострадавшим по всем отраслям экономики равнялись 2254.6 млн. руб., что составило 0.4% от общего фонда оплаты труда. В промышленности эта цифра составила 1653.0 млн. руб. - 0.6% ФОТ; в сельском хозяйстве - 109.3 млн. руб. - 0.4% ФОТ; на транспорте - 202.3 млн. руб. - 0.3% ФОТ; в строительстве - 196.0 млн. руб. - 0. 4% ФОТ; в коммунальном хозяйстве - 16.3 млн. руб. - 0.06 ФОТ; в здравоохранении - 21.5 млн. руб. - 0.07% ФОТ.
Большего всего средств на возмещение вреда пострадавшим в 1998 году было затрачено в угольной отрасли - 415.4 млн. руб., что составило 25.1% всех средств, направленных на эти цели в промышленности и 18.4% от средств, направленных на эти цели во всех отраслях экономики. В угольной промышленности и самый высокий уровень затрат по возмещению вреда в процентах к общему фонду оплаты труда - 5.0%. При этом на предприятиях добывающих уголь подземным способом величина этого показателя еще выше и составляет 7.5%.
Необходимо отметить и то, что общий объем затраченных в угольной промышленности средств на возмещение вреда в 1998 году сократился по сравнению с 1997 годом на 79.6%. Столь существенное сокращение затрат связано с проводящейся реструктуризацией угольной промышленности, в результате которой выплаты возмещения вреда пострадавшим, работавшим на закрывающихся шахтах и разрезах, были переданы в Центральный отраслевой отделение Фонда социального страхования работников угольной промышленности.
Несмотря на столь существенное облегчения бремени по выплате возмещения вреда пострадавшим, предприятия угольной промышленности по прежнему удерживают пальму первенства по объему затрат на возмещение вреда. Для сравнения, в других отраслях экономики удельный вес затрат по возмещению вреда в процентах к фонду оплаты труда колеблется от 1.2% в лесозаготовительной промышленности до 0.07 в отраслях жилищно-коммунального хозяйства, здравоохранении и 0.01 - в материально-техническом снабжении.
Структура затрат по возмещению вреда пострадавшим в целом по всем отраслям экономики в 1998 году выглядела следующим образом:
· затраты по выплате пособий по временной нетрудоспособности составили - 15.1% (по отдельным отраслям экономики они колебались от 40.7% в оптовой торговле до 3.9% в легкой промышленности);
· затраты на выплату единовременного пособия - 6.0% (от 12.0% в сланцевой промышленности до 0.6% в лесохимической промышленности;
· затраты по возмещению утраченного заработка - 68.1% (от 79.6% в черной металлургии до 16.75 в здравоохранении);
· затраты по расходам на медицинскую, социальную и профессиональную реабилитацию - 2.6% (от 14.0% в нефтеперерабатывающей промышленности до 1.1% в газовой промышленности);
· затраты по возмещению морального вреда - 2.7% (от 8.7% в нефтедобывающей промышленности до 0.7 на атомных электростанциях).
Структура затрат по возмещению вреда пострадавшим в промышленности в целом незначительно отличается от общеэкономической структуры.
Структура затрат по возмещению вреда пострадавшим в сельском хозяйстве несколько отличается как от общеэкономической, так и от промышленной. Здесь удельный вес затрат по выплате пособий по временной нетрудоспособности почти в два раза выше, чем в целом по отраслям экономики и в 2.5 раза выше, чем в промышленности. В то же время затраты по возмещению утраченного заработка на четверть ниже, чем в промышленности, что, очевидно, связано с низким уровнем заработной платы выплачиваемой в отраслях сельскохозяйственного производства.
В еще большей степени структура затрат по возмещению вреда дифференцирована по различным отраслям экономики.
Основные причины производственного травматизма и профессиональных заболеваний
Причины высокого уровня производственного травматизма и профессиональных заболеваний носят сложный, комплексный характер. Они не отделимы от общеэкономической ситуации в стране.Главными из них являются:
· недостаточная экономическая заинтересованность работодателей в обеспечении безопасных условий труда и снижении производственных рисков;
· медленное развитие системы социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний;
· отсутствие нормативно закрепленной единой системы государственного управления охраной труда;
· медленно совершенствование законодательной и нормативной базы по охране труда;
· старение основных производственных фондов, износ которых в некоторых отраслях промышленности достиг 70% и более, заметное сокращение капитального и профилактического ремонта промышленных зданий, сооружений, машин и оборудования;
· сокращение, а зачастую и полное прекращение разработок по созданию новой техники и технологии и технического обновления производства на этой основе;
· ослабление ведомственного контроля за технической безопасностью производств в результате разрушения отраслевой системы управления охраной труда, сокращения служб охраны труда в органах управления и непосредственно в организациях и на предприятиях;
· снижение ответственности работодателей и руководителей производств за состояние условий и охраны труда.
В связи с неблагоприятной экономической ситуацией, складывающейся в стране, снижается производственная, технологическая, исполнительская дисциплина, что приводит к несоблюдению технологических регламентов, грубым нарушения охраны труда.
Кроме того, по данным Минздрава России, снижается качество медицинских осмотров, а неритмичность работы предприятий и зачастую отсутствие у работодателей средств для оплаты, приводит к их сокращению. Вызываю опасение имеющиеся случаи некачественной диагностики профессиональных болезней, возникновение конфликтных ситуаций как с постановкой диагноза профзаболеваний, так и оценкой условий труда, способствующих возникновению профессиональных заболеваний.
Несвоевременное обращение за медицинской помощью и отсутствие должной диспансеризации больных с соматическими заболеваниями являются основными причинами инвалидизации работников.
До настоящего времени не создана система мониторинга за условиями труда, отсутствуют базы данных состояния здоровья работников, включая данные об инвалидности, смертности, заболеваемости с временной утратой трудоспособности, не ведется Регистр профзаболеваний.
В целом по Российской Федерации ухудшается качество и технология надзора за состояние условий труда.
Снижение уровня профессиональных заболеваний и производственного травматизма связано как с улучшением экономической ситуации в стране, так и с усилением экономической заинтересованности работодателей в снижении производственных рисков.
Существовавшая по последнего времени система компенсации утраты трудоспособности вследствие производственного травматизма и профессиональных заболеваний представляла сложный механизм страховых и нестраховых методов. В тяжелых экономических условиях последних лет, при постоянно возникающих финансовых трудностях у многих предприятий, их неплатежеспособности и банкротстве, когда сам работодатель подвержен финансовым риска, эта система не обеспечивала защиту интересов пострадавших.
Действовавшая система была неэффективна для профилактики травматизма и профессиональных заболеваний, поскольку не содержала действенных стимулов, заинтересовывающих работодателей в повышении безопасности производственных процессов.
Сложившееся положение дел обусловило принятие Федерального закона от 24.07.98 № 125-ФЗ “Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний”.
Федеральный закон установил в качестве одного из основным принципов экономическую заинтересованность “субъектов страхования в улучшении условий и повышении безопасности труда, снижении производственного травматизма и профессиональной заболеваемости” (ст.4), что позволяет сделать действенной материальную ответственность работодателя за состояние условий труда и техники безопасности, связать воедино требования по обязательному проведению предупредительных и профилактических мероприятий и источники их финансирования.
Основными рычагами, которые, согласно закону, должны способствовать решению поставленных задач, являются дифференциация страховых тарифов в зависимости от уровня опасности труда, а также административные штрафы за нарушение законодательства по охране труда.
Страховые тарифы дифференцируются по группам отраслей (подотраслей) экономики в зависимости от класса профессионального риска (класса опасности производственной деятельности). Кроме того, по отношению к ним могут применяться скидки или надбавки, устанавливаемые страхователем с учетом состояния охраны труда, расходов на обеспечение по страхованию. Скидки и надбавки не должны превышать 40% страхового тарифа, установленного для соответствующей отрасли (подотрасли) экономики.
Страховые тарифы должны быть исчислены с таким расчетом, чтобы обеспечить поступление доходов, достаточных для выполнения обязательств перед пострадавшими работниками. При этом очень важно обеспечить рациональное, экономное и эффективное использование финансовых средств при реализации обязательств.
Разработка и установление оптимальных страховых тарифов - основная задача в деле обеспечения эффективного развития страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Решение ее должно быть связано с использованием актуарных расчетов при определении размеров страховых тарифов.
Анализ ситуации с динамикой и структурой инвалидности вследствие трудового увечья и профессиональных заболеваний в г. Москве показал, что она во многом повторяет тенденции, которые складываются на общероссийском уровне, хотя и имеет некоторые отличия.
Глава II. Экономико-математическая модель системы социального страхования
Общее описание моделиПринципы расчета страховых тарифов
Актуарный базис
Общее описание модели
С точки зрения актуария социальное страхование от профессиональных рисков существенно сложней чем, например, пенсионное страхование. В пенсионной системе возраст выхода на пенсию регламентирован законом, а в системе социального страхования время наступления страхового случая — то есть заболевания - случайно. Кроме того, развитие болезни также носит случайный характер. Понятно, что здоровье пострадавшего на производстве может со временем как улучшаться, так и ухудшатся. Наконец он может полностью реабилитироваться или умереть. Все это создает большую неопределенность финансового анализа системы социального страхования.
В мировой практике актуарные расчеты такого рода страховых систем традиционно опираются на весьма сложную экономико-математическую модель, называемую моделью многих состояний. Такая модель позволяет максимально учитывать указанные выше особенности системы социального страхования — возможность выбытия из совокупности застрахованных по нескольким причинам, включая различные виды заболевания и смерть пострадавшего, а также возможность возврата в совокупность застрахованных в результате реабилитации. В общем случае модель системы социального страхования включает
совокупностей: пребывание в первой интерпретируется как здоровое состояние, в -ой — смерть, а в какой-либо совокупности с номером от 2 до — как заболевание определенной тяжести.В российской системе социального страхования от профессиональных рисков, в качестве характеристики состояния здоровья пострадавшего, используется интегральный показатель — процент утраты трудоспособности. Теоретически этот показатель непрерывно изменяется от 0 до 100%, что серьезно усложняет страховую модель. Поэтому обычно задачу сводят к дискретной, используя только определенные значения процента утраты трудоспособности, например 0, 20, 40, 60, 80, и 100. Однако мы использовали другую шкалу: "здоров" и три группы инвалидности, заменив, таким образом, процент утраты трудоспособности на показатель, связанный с ним корреляционно (см. рис. 1).
Такая замена была обусловлена рядом причин. Во-первых, статистическая информация по страховым рискам, связанным с заболеваемостью и возмещением вреда пострадавшим на производстве, представлена в государственной и ведомственной статистической отчетности весьма скромно, да и та, как правило, дифференцируется не по проценту утраты трудоспособности, а по группам инвалидности. Во-вторых, структура статистики, необходимой для модели многих состояний такова, что собрать ее в результате единовременной акции принципиально невозможно. Поэтому настоящее исследование изначально предусматривает использование разнородной априорной информации.
Принципиальная схема системы социального страхования представлена на рис. 2. Эта схема удовлетворительно согласуется со схемой регламентируемой действующим Федеральным законом №125-ФЗ. Основные различия этих схем связано с наличием в государственной системе социального страхования дополнительных опций, включая пенсионные выплаты иждивенцам, "вдовьи" пенсии и т.д. Однако это различие не принципиально, так как ввиду аддитивности страховых тарифов, соответствующие надбавки (то есть надбавки к тарифам, обеспечивающие страховое покрытие указанных опций), могут быть рассчитаны независимо, на основе дополнительных страховых схем.
Для адекватного описания процесса страхования утраты трудоспособности и решения задач, возникающих на всех его этапах, необходимо оценить вероятности перехода из одной совокупности в другую. На рис. 2 направления соответствующих переходов обозначено стрелками. В актуарной практике, в качестве математического аппарата модели многих состояний обычно используется аппарат теории марковских процессов. Применительно к системе социального страхования, основным допущением этой теории является то, что будущее индивида зависит лишь от его пола, возраста и физического состояния в данный момент времени.
В настоящей работе рассматривается модель такого типа, адаптированная к российским условиям и, в первую очередь, к имеющейся и доступной статистической информации. Разработанная общая математическая модель системы социального страхования является моделью марковского типа с четырьмя возвратными состояниями: "здоров" и "инвалид I , II и III группы", и одним поглощающим состоянием — "мертв".
Неоднородный по времени марковский процесс
описывает изменение состояний индивидуумов в зависимости от возраста . Ясно, что применительно к задаче социального страхования процесс должен быть непрерывным и с конечным числом состояний. Такие процессы полностью описываются переходными вероятностями,то есть вероятностями нахождения индивидуума в возрасте
в состоянии при условии, что в возрасте он находился в состоянии . В случае , когда речь идет об умерших, очевидно то есть возврат из совокупности умерших невозможен. На схеме (см. рис. 2) соответствующие переходы изображены пунктирной линией.
В случае страховых моделей с непрерывным временем наравне с переходными вероятностями удобно использовать соответствующие силы (интенсивности) перехода из состояния
в состояние индивидуума в возрасте за бесконечно малый промежуток времени. Силы перехода могут быть определены как . Это определение позволяет интерпретировать силу перехода как "мгновенную" по времени вероятность смены состояния
на состояние в возрасте . Например, сила смертности есть вероятность того, что человек, доживший до определенного возраста, умрет в последующую единицу времени, если конечно эта единица достаточно мала. Более детально модель утраты трудоспособности рассмотрена в Приложении 1.
Принципы расчета страховых тарифов
Актуарные расчеты страховых тарифов обычно базируются на использовании уравнения стоимости:
Ожидаемая текущая стоимость дохода = Ожидаемая текущая стоимость затрат
Доход страховщика (в данном случае Фонда социального страхования) от страхования профессиональных рисков поступает в виде премий. Для упрощения алгебраических выкладок предположим, что премии поступают ежегодно в течение
лет, начиная с возраста . Премия за -ый год, уплачивается в момент , где . Эта премия не вносится, если застрахованный болен в момент , то есть в начале -го года. Затраты состоят из:
возмещения на смерть
выплачиваемого в -м году, если смерть индивида наступила в -м году; единовременного возмещения по болезни
выплачиваемого в -м году, если трудовое увечье или профессиональное заболевание индивида наступило в -м году, где ; возмещения по болезни
, выплачиваемого в конце -го года, если индивид в этот момент жив и находится в состоянии , где , . Положив, что в начале действия полиса индивид находится в состоянии "здоров", с учетом вышеизложенного, можно записать уравнение стоимости в виде
Ожидаемая текущая стоимость премий =
Ожидаемая текущая стоимость возмещения на смерть +
Ожидаемая текущая стоимость возмещения по болезни
Рассмотрим отдельные составляющие уравнения стоимости. Учитывая, что потоки страховых взносов и выплат рассосредоточены во времени, а стоимость денег в различное время различна, то рассматриваемые денежные потоки можно сравнивать лишь после их приведения к единому возрасту
посредством дисконтирования (умножения на дисконтный множитель в соответствующей степени). Поскольку премии платятся в момент , если индивид в этот момент находится в состоянии "здоров", то ожидаемая текущая стоимость премий равна . Учитывая, что размер премии
, где - страховой тариф, а - размер заработной платы в момент , то последнее выражение можно переписать в виде . Поскольку возмещение на смерть выплачивается в момент
, если индивид был жив в момент | и умер в промежутке от до или в момент , если индивид , кроме того, был болен в промежутке от до , то ожидаемая текущая стоимость возмещения на смерть равна . Поскольку возмещение по болезни выплачивается в момент
, если индивид был жив в этот момент и находился в состоянии или в момент , если индивид , кроме того, был болен в промежутке от до , то ожидаемая текущая стоимость возмещения по болезни равна Единовременное возмещение по болезни выплачивается, если трудовое увечье или профессиональное заболевание наступило в момент
, то ожидаемая текущая стоимость соответствующего возмещения равна . Таким образом, получены выражения для ожидаемой текущей стоимости премии, возмещения на случай смерти и болезни, являющиеся отдельными составляющими уравнения стоимости. Задав подходящий набор предположений (базис), это уравнение позволяет рассчитать актуарную величину страховых тарифов для обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний по формуле
. Важным преимуществом разработанной модели системы социального страхования является то, что в основе расчета страховых тарифов лежит уравнение стоимости. Поскольку в модели явно присутствует современная стоимость потока страховых взносов и выплат, то это позволяет использовать результаты расчетов для анализа альтернативных вариантов системы социального страхования. Например, страхования не рисков утраты трудоспособности, а ответственности работодателя по риску неисполнения обязательств по возмещения вреда пострадавшим на производстве.
Актуарный базис
Применения модели многих состояний к страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний предусматривает использование ряда актуарных предположений относительно рисков заболеваемости и смертности, уровня доходности инвестиций и ожидаемой стоимости издержек, связанных с данным видом страхования.
Обычно такие предположения опираются на имеющуюся статистическую информацию, но при этом, как правило, используются весьма консервативные оценки, обеспечивающие гарантированное превышение размера премий и процентов от их инвестирования над страховыми выплатами и издержками. Поэтому проблема полноты и достоверности исходных данных является весьма существенной, особенно, когда речь идет о системах обязательного социального страхования.
В настоящее время сбор статистики, так или иначе связанной с травматизмом на производстве и профессиональными заболеваниями на государственном уровне производится Госкомстатом России, Фондом социального страхования РФ и Трудовой инспекцией при Министерстве труда и социального развития РФ. Однако эта статистика была сформирована еще для нужд системы возмещения работодателем вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, действующей до 2000 года, и не полностью удовлетворяет требованиям новой российской системы социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Поэтому в настоящей работе изучение актуарной базы расчета страховых тарифов в основном использовались данные специальных медико-социологических исследований, проведенных в рамках настоящего проекта, а также данные:
¾ государственной экономической, социальной и демографической статистики, а также статистики труда;
¾ информационной системы "Пенсионеры" ГИВЦ г. Москвы;
¾ медико-социологического исследования потребности общего контингента инвалидов г. Москвы в различных видах реабилитации, проведенного ЦИЭТИН в 1995-1996 гг.;
¾ RLMS — Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения, проведенного Центром народонаселения Университета Северной Каролины (США), Институтом социологии РАН и Институтом питания РАМН;
¾ социологического опроса, проведенного участниками проекта в 1999 г. в г. Рыбинске;
¾ зарубежной актуарной статистики и статистики труда.
На основе анализа этой информации для ряда параметров модели были определены их расчетные значения, для других — только диапазон их возможного изменения, в котором варьировались значения этих параметров при проведении актуарных расчетов.
Учитывая, что ряд базисных предположений, используемых в модели многих состояний, имеет самостоятельный интерес, рассмотрим их далее детально.
Глава III. Риск смертности
Информационная база
Статистические методы
Факторы смертности
Интенсивность смертности
Информационная база
В основу настоящей части исследования легли данные медико-социологического исследования потребности общего контингента инвалидов г. Москвы в различных видах реабилитации, проведенного ЦИЭТИН в 1995-1996 гг. Исследованием было охвачено 7645 инвалидов, в том числе 4109 мужчин и 3536 женщин (53.7% и 46.3% соответственно). Анкеты заполнялись на инвалидов по всем причинам инвалидности старше 15 лет.
Распределение опрошенного контингента инвалидов по полу, возрасту и тяжести заболевания представлена в табл. 1.
Программа обследования включала более 250 вопросов, которые были объединены в следующие тематические блоки:
- паспортные данные;
- медико-экспертные данные респондента;
- его профессионально-трудовые данные;
- материальное и семейное положение инвалида;
- потребность в медико-социальной реабилитации инвалида.
Важно отметить, что в процессе обследования кроме стандартных данных "паспортички" (пол, возраст, семейное положение, образование и др.) проводилась регистрация номера домашнего телефона инвалида, адрес фактического проживания, а так же ряд таких важнейших социально-демографических и медицинских показателей, как класс и тяжесть заболевания, причина инвалидности и др.
Это обстоятельство, а также то, что с момента обследования инвалидов, входящих в исследуемую когорту, прошло достаточно много времени (от 4 до 5 лет, в зависимости от даты заполнения конкретной анкеты), позволило спланировать и провести повторное обследование этого контингента с целью изучения характеристик продолжительности жизни инвалидов.
Повторный опрос проводился по крайне короткой программе. В его ходе уточнялась лишь дата рождения респондента, группа его инвалидности на момент опроса и витальный статус. В случае смерти фиксировалась ее дата. Все остальные сведения, необходимые для расчета продолжительности жизни инвалидов, черпались из массива данных первого обследования.
При проведении повторного опроса основной проблемой стала недостаточная точность заполнения интервьюерами данных об адресе проживания инвалида и номера его телефона. По этой причине повторно удалось опросить лишь 4446 из 7465 ранее опрошенных, то есть около 60%. Такое сокращение первоначального объема выборки без сомнения повлияло на точность статистических расчетов и выводов. Однако важно отметить, что сокращение объема не привело, как показал дальнейший сравнительный анализ полученной информации, к изменению структуры данных (см. рис.1). Получение такого результата было обусловлено, по-видимому, отсутствием статистической зависимости между социально-демографическими и медицинскими показателями инвалидов и выбытием из когорты из-за отсутствия контактных данных.
Статистические методы
Данные о смертности инвалидов, полученные в результате повторного обследования когорты 1995-1996 гг., имеют структуру представленную в форме табл. 2., которая, при необходимости, может быть дополнена прочими социально-демографическими и медицинскими показателями, полученными в результате первого обследования.
Из данных табл. 2 для умерших инвалидов может быть легко рассчитана фактическая продолжительность жизни, а для живых - их возраст на дату повторного обследования или момент цензурирования. То есть, сформирована так называемая цензурированная справа выборка [1] . Однако первоначальная когорта была не гомогенна по возрасту, а период наблюдения за отдельным инвалидом составлял от 4 до 5 лет, поэтому оценка функции дожития построенная по такой выборке не будет состоятельна. Это потребовало разработки специальных статистических методов оценивания
функции дожития, учитывающих особенности формирования структуры данных.
Обработка полученных в результате обследования данных проводилась следующим образом. Для некоторого фиксированного возраста
, по схеме, представленной на рис. 2а, формируется цензурированная справа выборка (см. рис.2 b ), в которую входят инвалиды, достигшие возраста в течение календарного периода наблюдения за когортой, то есть в период с 1995 по 2000 годы. Условная функция дожития определяется, например, по формуле [2] , где
- индикатор, принимающий значение 1 или 0, если -ое наблюдение полное или цензурированное, соответственно (на рис. 2 b полные наблюдения обозначены залитым кружком, а цензурированные - стрелкой). Значение безусловной функции дожития
в возрастах можно определить из выражения , где
, а - некий фиксированный промежуток времени. Используя оценку функции дожития можно легко получить все остальные функции входящие в стандартные таблицы смертности, включая - количество лиц из первоначальной группы доживших до возраста лет; - количество лиц из первоначальной группы, умерших в возрасте от до лет; - вероятность того, что лицо в возрасте не умрет до возраста лет; - интенсивность смертности для лиц в возрасте лет.Факторы смертности
Продолжительность жизни в состоянии инвалидности является более сложной характеристикой, чем продолжительность жизни населения вообще. Прежде всего, это связано с тем, что наряду с обычными социальными и экономическими факторами смертности (пол, возраст, семейное положение, рассовая принадлежность, род занятий, образование и образ жизни и др.) на продолжительность жизни инвалидов негативное влияние оказывают ряд дополнительных факторов, основными из которых являются класс и тяжесть заболевания. Кроме того, не следует сбрасывать со счетов и то, что сам факт инвалидности часто является катализатором, усиливающим отрицательное воздействия традиционных факторов смертности, например, инвалидность приводит к снижению уровня жизни и профессионального статуса, повешению потребления алкоголя, негативно сказывается на семейных отношениях и пр. (см. ниже).
В настоящей работе не ставилась задача досконального изучения проблемы смертности инвалидов (это предмет будущего специального исследования), смертность здесь рассматривается исключительно как страховой случай и риск ее наступления оценивается с учетом ряда социальных и медицинских факторов.
Ниже приведены данные, иллюстрирующие зависимость смертности инвалидов от пола, возраста, уровня образования и ряда, специфических для инвалидов факторов смертности, включая срок инвалидности, нозологию и тяжесть заболевания. В качестве характеристики смертности в основном используется вероятность
того, что инвалид в возрасте умрет в течение ближайших четырех лет (эта характеристика оценивалась в предположении ее постоянства на всем исследуемом возрастном интервале), и только для двух факторов - пола и тяжести заболевания (группы инвалидности) рассчитана полная характеристика смертности в виде соответствующих таблиц.Пол и возраст человека являются основными социально-демографическими характеристиками, определяющими уровень смертности всего населения, а с учетом сделанных выше оговорок, и инвалидов. Именно поэтому рис. 3 и 4 иллюстрируют зависимости показателей смертности инвалидов, где в качестве аргумента выступают указанные факторы.
Анализ смертности в разрезе класса основного заболевания, приведшего к инвалидности, позволил выявить группу наиболее опасных болезней в смысле риска смерти. Это в первую очередь болезни органов пищеварения, болезни мочеполовых систем, новообразования и туберкулез , вероятность смертности от которых в течение четырех лет летит в пределах от 0.3 до 1.0 для мужчин и от 0.2 до 0.7 для женщин (см. рис. 3 a и 4 a ).
Обращает на себя внимание и тот факт, что для мужчин и женщин набор самых "опасных" заболеваний различен, причем, он изменяется вместе с изменением возрастных групп (более подробно см. табл. 3). Но при этом не следует смешивать понятие "опасное" и "массовое" заболевания. Наиболее массовыми заболеваниями, как для мужчин, так и для женщин являются:
- болезни органов кровообращения (на их долю приходится около 33% от всех заболеваний),
- болезни нервной системы и органов чувств (13%)
- новообразования (7%).
В то же время вероятность смерти от этих заболеваний в два - пять раз ниже, чем у самых опасных заболеваний.
Весьма важным представляется и анализ смертности инвалидов в разрезе образования. Уровень образование человека, во-первых, влияет на его поведение и образ жизни, а, следовательно, на рацион питания, выполнение физических упражнений, режим потребления алкоголя, курение, злоупотребление наркотиками, сексуальную активность и другие важные факторы, влияющие на смертность.
Таблица 3
Самые опасные заболевания в зависимости от пола и возраста инвалида
Возраст, лет | Мужчины | Женщины | Оба пола | |
| Молодой, 15-44 лет | Заболевание | Туберкулез | Болезни органов пищеварения | Болезни органов пищеварения |
| Болезни органов пищеварения | Новообразования | Новообразования | ||
| Новообразования | Болезни органов пищеварения | Туберкулез | ||
| Средний, 45-59 лет | Заболевание | Болезни органов пищеварения | Новообразования | Новообразования |
| Новообразования | Болезни органов пищеварения | Болезни органов пищеварения | ||
| Туберкулез | Болезни органов кровообращения | Туберкулез | ||
| Пожилой, 60-74 лет | Заболевание | Болезни мочеполовых систем | Болезни органов пищеварения | Болезни мочеполовых систем |
| Туберкулез | Новообразования | Болезни органов дыхания | ||
| Новообразования | Болезни органов кровообращения | Болезни эндокринной системы | ||
| Старческий, более 75 лет | Заболевание | Болезни мочеполовых систем | Новообразования | Болезни мочеполовых систем |
| Туберкулез | Туберкулез | Туберкулез | ||
| Новообразования | Болезни органов кровообращения | Новообразования | ||
Во-вторых, уровень образования непосредственно связан с профессией человека, а это, в свою очередь, определяет
- условия труда (рабочее место может быть подвержено определенным вредным факторам, например, шуму, вибрации, радиации, химическим субстанциям и т.д.);
- характер трудовой деятельности (занятость по профессии может быть малоподвижной или активной, может предусматривать определенный риск физической или психической травмы и т.д.);
- уровень жизни человека (занятость по профессии приносит доход, который во многом определяет многие аспекты жизни, например, качество жилья, питания, доступ к услугам здравоохранения, отдыху, спорту и т.д.)
Кроме того, в ряде случаев занятость по профессии предусматривает проведение предварительного отбора кандидатов, в том числе и по здоровью, которое проверяется вплоть до выхода из профессии.
Данные, приведенные на рис. 3 b и 4 b , иллюстрируют обратную зависимость уровня смерти по отношению к уровню образования, как для мужчин, так и для женщин (и в этом смысле смертность инвалидов корреспондирует со смертность населения вообще [3] ). Некоторое отклонение от этой зависимости наблюдается лишь в молодых и старческих возрастах, в которых смертность инвалидов со средним уровнем образования на 0.8-2.1% выше, чем смертность инвалидов с уровнем образования ниже среднего.
Априори важным фактором смертности инвалидов всегда считался срок инвалидности. Однако наши расчеты не выявили здесь сколь либо значимой зависимости (см. рис. 3 c и 4 c ). Поэтому в дальнейших исследованиях этот фактор в расчет не принимался, но изучение его влияния на смертность инвалидов продолжаются по разным направлениям, включая разработку специальных методов статистического анализа доступной информации.
Интенсивность смертности
Интенсивность смертности инвалидов и связанные с ней переходные вероятности являются характеристиками, которые непосредственно используются для расчета тарифов в системах социального страхования. Поэтому при разработке страховых схем весьма важно иметь указанные характеристики, дифференцированные по максимально возможному числу факторов смертности. Это во многом определяет качество самой системы социального страхования. Однако желания получить максимально дифференцированные и одновременно точные характеристики смертности, как правило, являются несовместимыми (подробнее см. в статье [4] ), поэтому в данной работе при построении таблиц смертности инвалидов в качестве дифференцирующих факторов использовались лишь пол инвалида и тяжесть его заболевания (группа инвалидности).
Результаты расчетов интенсивности смертности в зависимости от возраста и пола инвалида и группы его инвалидности приведены на рис. 5 и 6. Из графиков видно, что сила смертности сильно дифференцируется по группе инвалидности и полу. В этой связи следует обратить внимание на очень интересные, но печальные графики зависимости остаточной ожидаемой продолжительности жизни от возраста, пола и группы инвалидности (см. рис. 7 и 8). Например, у 40 — летнего москвича не инвалида остаточная ожидаемая продолжительность жизни около 40 лет, а каждая группа инвалидности приближает его к смерти в среднем на 10 лет. Анализ аналогичной зависимости в разрезе пола показывает, что с точки зрения смертности мужчины это — женщины инвалиды — их графики остаточной продолжительности жизни практически совпадают.
[1] Baskakov V.N. On an Analog of Empirical Distribution for Multivariate Censored date // J. of Math. Science, 1996. - Vol. 81, № 4. - P. 2779-2785.
[2] Баскаков В.Н. Аддитивная оценка функции дожития и ее применение в актуарной математике // Вестник МГТУ. Сер. Естественные науки. - 1999. - № 1. С. 3-14
[3] Неравенство и смертность в России: Коллективная монография / Под ред. В.Школьникова, Е. Андреева, Т. Малевой; Моск. Центр Карнеги. - М.:Сигналъ, 2000. -107 с. + 16 с. цв. вкл.
[4] Баскакова М.Е., Баскаков В.Н. Обязательства НПФ и проблемы страховой статистики / Финансовый бизнес. - 1997, №4 (42)
Глава IV. Риск заболеваемости
Информационная базаОценки максимального правдоподобия
Интенсивности переходов
Актуарные таблицы
Информационная база
Для оценки интенсивностей всевозможных переходов между состояниями "здоров" и "инвалид" I , II и III группы было организовано специальное медико-социологическое обследование инвалидов по трудовым увечьям и профессиональным заболеваниям в г. Москве. Всего было обследовано 433 инвалида, по каждому из которых определяли около 350 показателей. Анкета состояла из трех групп вопросов. Первая группа касалась некоторых медицинских показателей и динамики инвалидности. Ответы на эти вопросы заполнялись на основании медицинских документов пострадавшего и использовались для расчета интенсивностей переходов. Фрагмент анкеты с указанными вопросами приведен на вставке.
Вторая часть анкеты - это социологические вопросы, ответы на которые заполнялись со слов инвалида. Третья группа вопросов фактически являлся сокращенным вариантом индивидуальной программы реабилитации инвалида и заполнялся врачем-экспертом на основании медико-социального освидетельствования пострадавшего.
Оценки максимального правдоподобия
В общем случае оценка уровня заболеваемости является весьма сложной проблемой. Однако в настоящей работе ограничимся лишь оцениванием интенсивностей переходов
, , , как функций возраста . Для этого используем наиболее мощный статистический метод максимального правдоподобия [1] , позволяющий построить несмещенные, асимптотически нормальные оценки интенсивностей переходов, имеющие минимальную дисперсию среди оценок такого рода.С этой целью весь возрастной период наблюдений разобьем на непересекающиеся интервалы, например с шагом в один год. Положим, что в пределах каждого интервала интенсивности переходов постоянны. Пусть
один из таких интервалов, тогда оценки максимального правдоподобия для интенсивностей переходов рассчитываются по следующим формуламдля и , где
- совокупное число переходов из состояния в состояние наблюдавшихся в возрастном интервале ; - суммарное время, которое проведено в состоянии лицами, возраст которых принадлежит исследуемому интервалу .Важно отметить, что построенные таким образом оценки
, интенсивностей переходов , и является взаимно независимыми. Поэтому если часть параметров известна из априорной информации, то оценки оставшихся параметров по-прежнему будут рассчитываться по приведенным выше формулам. В частности, это позволяет, не изменяя оценки интенсивностей переходов несколько видоизменять модель страхования, например, рассматривать альтернативные варианты системы социального страхования, при которых один (или более) ранее разрешенных переходов становятся невозможными.Интенсивности переходов
В рамках изучаемой страховой модели (с пятью возможными состояниями) всего рассматривается 16 интенсивностей переходов, четыре из которых относятся к интенсивностям смертности (см. выше), а оставшиеся 12 интенсивностей связаны с заболеваемостью и являются предметом исследования, которому посвящен настоящий раздел.
Для удобства дальнейшего изложения условно разделим указанные 12 интенсивностей на две группы. Первая группа включает три интенсивности переходов из состояния "здоров" в состояние "инвалид" ( I , II и III группы), т.е. интенсивности связанные с первичной заболеваемостью (инвалидностью). Вторая группа включает остальные девять интенсивностей: три интенсивности переходов, повышающих тяжесть заболевания и шесть интенсивностей понижающих тяжесть заболевания, в том числе три интенсивности "выздоровления", т.е. интенсивности переходов из состояния "инвалид" в состояние "здоров".
С точки зрения социального страхования интенсивности, включенные в первую группу, являются важнейшими характеристиками заболеваемости, т.к. они определяют вероятность наступления страхового случая, которая, в свою очередь, зависит от характера и условий труда на производстве. Поэтому их следует рассматривать как характеристики, позволяющие дифференцировать производства (отрасли, регионы), а, следовательно, и страховые тарифы на классы профессионального риска (см. ниже).
Учитывая, что в выборку, по которой оценивались интенсивности первичной инвалидности, включались лишь лица уже ставшие инвалидами вследствие трудового увечья или профессионального заболевания, то полученные интенсивности являются в некотором смысле максимальными, т.е. они соответствуют интенсивности "инвалидизации" при которой, работник за период трудовой деятельности обязательно станет инвалидом труда.
На рис. 1 a . приведены "максимальные" интенсивности переходов из состояния здоров в состояние инвалид вследствие трудового увечья или профессионального заболевания. Для сравнения, на рис. 1 b приведены аналогичные интенсивности для общей инвалидности г. Москвы [2] , построенные по данным информационной системы "Пенсионеры" ГИВЦ г. Москвы. Из приведенных графиков следует, что причина инвалидности качественно изменяет соотношение интенсивностей по группам инвалидности, а характер кривых (их основные тенденции) при этом изменяется в меньшей степени. Так если для инвалидов труда доминирует интенсивность перехода в третью группу инвалидности, то для общей инвалидности - интенсивность перехода во вторую группу.
Полученные интенсивности фактически являются полным математическим описанием процесса установления первичной инвалидности. С их помощью можно осуществлять прогноз числа лиц вновь признанных инвалидами с учетом их пола, возраста и тяжести заболевания. Пример такого рода расчетов приведен на рис.2.
Расчеты проводились для общего контингента инвалидов г. Москвы двумя разными способами - в начале раздельно для мужчин и женщин, а затем для обоих полов одновременно. Обращает на себя внимание согласованность результатов расчетов для всех возрастов и то, что общее расчетное количество лиц впервые признанных инвалидами близко к 100 тысячам, что удовлетворительно согласуется с практикой.
Рассмотрим оставшиеся девять интенсивностей переходов образующих вторую группу, это шесть интенсивностей переходов между состояниями "инвалид" различной тяжести и три интенсивности переходов из состояния "инвалид" в состояние "здоров".
На интуитивном уровне понятно, что с возрастом вероятность выздоровления должна резко уменьшаться, а болезнь прогрессировать. И в этом смысле наши расчеты не сделали открытия - графики интенсивностей переходов полностью соответствуют таким представлениям (рис. 3 и 4). Локальный "всплеск" интенсивности перехода из III во II группу инвалидности, наблюдаемый в возрасте от 60 до 75 лет, по-видимому, связан с тем, что после выхода на пенсию (среди инвалидов III группы 75% мужчин, с пенсионным возрастом 60 лет), с одной стороны, часто наблюдается объективное ухудшение состояния здоровья. С другой стороны, появляется свободное время и возможность документально оформить факт ухудшения состояния здоровья, включая случаи "отложенной" (до пенсии) инвалидности. При этом нельзя забывать и то, что для пенсионера, инвалида труда повышение группы инвалидности, а, следовательно, и процента утраты трудоспособности является одним из немногих доступных и легальных способов "поправить" свое материальное положение.
Заметим, что по нашим оценкам для инвалидов труда интенсивности "выздоровления" равны нулю. По-видимому, этот факт отражает экономическую не заинтересованность указанной категории инвалидов в "выздоровлении", чем не возможность наступления такого события с медицинской точки зрения. Дело в том, что наши исследования общего контингента инвалидов г. Москвы показывают, что вероятность полной реабилитации инвалидов по общему заболеванию относительно высокая. За период с 1996 по 2000 годы инвалидность была снята у 2.7% респондентов, включая 0.85% инвалидов имевших в 1996 году I или II группы инвалидности (см. табл. 1).
Аналогичная ситуация наблюдается и с интенсивностями переходов между I и III группами инвалидности - они равны (или почти равны) нулю. Это хорошо согласуется с данными по общей инвалидности, где за четыре года наблюдений из 4446 случаев произошло только 14 рассматриваемых переходов (см. табл. 1).
Актуарные таблицы
В уравнение стоимости (см. выше) в качестве характеристик риска смертности и заболеваемости используются переходные вероятности
, которые означают вероятность того, что индивид в возрасте лет за время перейдет из состояния в состояние , где , а . Учитывая, что переходные вероятности связаны с интенсивностями переходов системой дифференциальных уравнений (которые, как правило, решаются численными методами), то в актуарной практике принято их решение представлять в виде набора специальных таблиц.Для построения актуарных таблиц используются все определенные ранее 16 интенсивностей переходов. Для каждого возраста
от 14 до 99 лет и каждого "живого" состояния индивида строилась одна таблица. Всего было построено (99-14)*(5-1)=340 таблиц (в рассматриваемой модели ). Типичная структура таких таблиц приведена ниже, а на рис. 5 представлена одна из этих таблиц (при лет и начального состояния индивида - "здоров", т.е. ) в виде графика.Таким образом, при сделанных нами допущениях указанные таблицы полностью "укомплектовывают" демографическую составляющую модели многих состояний, что позволяет (после задания экономической составляющей актуарного базиса) приступить расчету потоков страховых взносов и выплат.
[1] Fundamental of Actuarial Mathematics. - L.: Institute of Actuarial and the Faculty Actuaries, 1995
[2] Баскаков В.Н., Андреева О.С., Сироткина М.В., Шуплякова А.Ю. Здоровье нации // Страховое ревю. - 1998. - № 9
Глава V. Экономический базис
Доходность инвестиций и уровень инфляцииСтраховые выплаты
Заработная плата
Доходность инвестиций и уровень инфляции
Прежде чем приступить к расчету страховых тарифов на основе уравнения стоимости (см. выше) необходимо детализировать процентную ставку инвестиционного дохода, уровень инфляции и величину издержек по договору страхования. Однако, учитывая долгосрочный характер обязательств в системе социального страхования (в общем случае это десятки лет), актуарии, как правило, делают такие предположения весьма консервативными. Причина такой осторожности заключается в следующем.
Ставка инвестиционного дохода используется для дисконтирования будущих страховых выплат и премий с целью получения их стоимости на момент оценки. Величина ставки инвестиционного дохода влияет на оцениваемую величину страхового тарифа: чем выше доходность инвестиций, тем ниже страховой тариф.
Предполагаемая ставка инвестиционного дохода должна отражать не столько текущую экономическую ситуацию, сколько величину, ожидаемую для периода, в котором будут производиться реальные взносы или выплаты (в общем случае, это порядка 20-40 лет). Например, если ожидаемая доходность от инвестирования премий 8% в год, то актуарий может произвести расчет страхового тарифа исходя из ставки инвестиционного дохода 6% в год. Поскольку ожидаемая ставка инвестиционного дохода больше чем расчетная, то величина страхового тарифа несколько увеличиться по сравнению с той, которая необходима при ожидаемой ставке 8% в год. Такая сдержанность в базисе обеспечивает некоторый запас прочности и гарантирует большую вероятность того, что премий и процентов от их инвестирования будет достаточно для покрытия страховых выплат и издержек при случайных флуктуациях доходности.
Определенное влияние на выбор ставки инвестиционного дохода оказывает прогнозируемый уровень инфляции, который приводит к увеличению страховых выплат и премий посредствам инфляционного роста заработной платы. Заметим, что учет инфляции затрудняет явный расчет издержек страховщика, возникающих при осуществлении страховых выплат, поэтому их часто игнорируют, предполагая, что они будут покрыты запасом прочности в тарифном базисе. В соответствие с изложенным, в настоящей работе, в качестве базисных приняты следующие величины: уровень доходности инвестиций, принят в размере годовых, а уровень инфляции - в размере.
Страховые выплаты
— единовременное страховое возмещение по случаю смерти;
— единовременное страховое возмещение по случаю болезни;
— периодическое страховое возмещение по случаю болезни.
Без сомнения, такая группировка весьма условна, но она явно учитывает различные страховые случаи (заболевание или смерть застрахованного), а также периодичность страховых выплат. На самом деле для расчета страховых тарифов не важно на что конкретно израсходованы страховые выплаты, или они выданы пострадавшему в виде наличности, или израсходованы на реабилитационные программы, или на приобретение горюче-смазочных материалов и т.д. Важны лишь основания (страховой случай), размер и время выплат, т.е., именно те самые показатели, по которым проведена группировка страховых выплат.
Действующим законодательством предусмотрены страховые выплаты, размер которых привязан к различным базовым параметрам (например, заработной плате, МРОТ и пр.). Это может серьезно усложнить расчеты и интерпретацию полученных результатов, т.к. сложно установить сколь либо приемлемое соответствие между указанными базовыми параметрами в долгосрочной перспективе. Поэтому в данной работе использовалась единая база для всех страховых выплат в виде заработной платы
условного работника в возрасте , соответствующем возрасту страховых выплат, т.е. при расчете тарифов использовались следующие страховые выплаты:- возмещение на смерть; - единовременное возмещение по болезни; - периодическое возмещение по болезни, где
, и - коэффициенты, определяющие размер страховых выплат как соответствующая часть заработной платы, в зависимости от группы инвалидности .При проведении актуарных расчетов указанные коэффициенты варьировались в пределах, указанных в табл. 2.
Выбор диапазона изменения значений этих коэффициентов осуществлялся с учетом фактического соотношения страховых выплат, сложившегося в современной российской системе обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а также эмпирического соотношения между группой инвалидности и процентом утраты трудоспособности (см. рис. 1, раздел "Экономико-математическая модель системы социального страхования").
Заработная плата
В данной работе история заработной платы мужчин и женщин описывалась в виде функциональной зависимости [1]
с учетом ее дифференциации по признаку пола, уровню образования и успешности заработной карьеры, где
— коэффициент изменения заработной платы работника в зависимости от уровня образования и пола; второй сомножитель характеризует рост заработной платы работника вследствие его карьеры, а третий сомножитель – инфляционный рост заработной платы.Расчеты проводились для трех значений параметра
: - пессимистический вариант карьеры; — ожидаемый и — оптимистический вариант. Результаты расчетов приведены на рис. 1. Полученные кривые отражают относительный рост заработной платы работника в процессе его трудовой жизни. Другими словами пессимистический вариант карьеры () означает, что рост заработной платы работника в течение трудовой жизни происходит исключительно за счет инфляционных процессов. Как видно из рис. 1, за период трудовой деятельности только за счет действия этого фактора заработная плата возрастет более, чем в 5 раз. Если сравнить эту цифру с данными, характеризующими инфляционный рост заработной платы в США за последние 80 лет (рис. 2), то можно сделать вывод о том, что сделанные в наших расчетах предположения об уровне инфляции удовлетворительно согласуются с практикой. В двух других вариантах (при
и ), рост заработной платы работника происходит под воздействие двух факторов: инфляции и его восходящей карьеры. Оптимистический вариант предполагает, что только за счет карьеры работник увеличит свою начальную заработную плату в 3 раза. Для «среднего» варианта карьеры этот показатель равен 2. Одна из основных проблем, с которой пришлось столкнуться при реконструировании модели заработной платы, это отсутствие каких-либо российских данных, характеризующих историю заработной платы работников (то есть данных, которые характеризовали бы тенденции изменения заработной платы работников, принадлежащих различным социально-демографическим или социально-профессиональным группам, в течение их трудовой биографии). Поэтому для реконструирования полученных зависимостей, использовалось два типа информации:
— данные социологических обследований о зависимости заработной платы от пола, возраста и уровня образования работника, считая, что эти данные отражают «карьерный» рост заработной платы;
— данные, характеризующие изменения часовой тарифной ставки заработной платы, в зависимости от календарного года, считая, что они отражают инфляционный рост заработной платы.
На первой стадии построения модели планировалось использовать только российские данные социологического обследования, характеризующие эту зависимость. Однако информация, полученная в ходе опроса «среднего российского города» Рыбинска [2] и данных RLMS показали (см. рис. 3), что современные российские траектории изменения заработной платы в зависимости от возраста, пола и уровня образования работника, да и сами размеры дифференциации заработной платы нетипичны для мировой практики.
Так, например, общей для всех экономически развитых стран является тенденция более высокой оплаты труда более высококвалифицированных и образованных работников. В странах ОЭСР работники, с университетским образованием в целом зарабатывают на 50-100% больше работников, имеющих только среднее образование [3] . В России сегодня заработная плата работников со средним образованием составляет, в соответствии с данными RLMS , 61% заработной платы работников с высшим образованием.
Гендерные различия в оплате труда характерны для всех стран мира. По данным ООН, например, в начале 90-х годов в экономически развитых европейских странах значения средних ставок зарплаты женщин в обрабатывающей промышленности колебались от 65% ставок мужчин (в Люксембурге) до 89% (в Швеции). Причем практически во всех этих странах в 80-х - начале 90-х гг. наблюдалось постепенное выравнивание гендерных различий в значениях этих ставок. В России наоборот, в период реформ разрыв между заработной платой мужчин и женщин увеличился, если в конце 80х - начале 90-х годов женщины получали в среднем 70% заработной платы мужчин, то в конце 1999г. она составляла по данным ВЦИОМ уже только 52%. [4] Впрочем, по информации Госкомстата РФ, острота этой проблемы не изменилась: женщины, как и прежде, в среднем зарабатывают только на 30% меньше мужчин [5] . Наиболее вероятным объяснением столь значимого расхождения в оценках, является различие методик сбора информации о заработной плате работников.
Кроме того, в настоящее время в России график зависимости заработной платы работника от возраста является выпуклым с максимальным значением в возрасте 40-50 лет, с последующим резким падением в предпенсионных возрастах, что обусловлено в первую очередь переходным периодом в экономике (сложностью адаптации к новым экономическим условиям для лиц среднего и пожилого возраста, ростом безработицы, усилением дискриминации работников по признаку их возраста и пр.). Причем снижение столь велико, что заработки пожилых становятся практически равными заработкам людей, только начинающих свою трудовую карьеру. Это характерно и для мужчин, и для женщин (при любом уровне их образования). Для экономически развитых стран характерной является иная зависимость, когда заработная плата работника непрерывно повышается с его возрастом, а в предпенсионных возрастах лишь замедляются темпы ее роста.
В экономически развитых странах при проведении актуарных расчетов даже принято прогнозировать заработную плату работника исходя из предположения о ее непрерывном, хотя и замедляющемся во времени росте. Именно поэтому в своих расчетах мы использовали предложенную модель изменения заработной платы в процессе трудовой деятельности работника. В ее основу были положены зависимости уровня образования и заработной платы, полученные по данным социологических опросов в США [6] (см. рис. 4), а также отношение среднего уровня заработной платы мужчин и женщин, определенное по данным российской государственной статистики (см. табл. 3).
При этом траектория самой заработной платы аппроксимировалась прямой линией, а ее угол наклона определял интенсивность карьерного роста заработной платы работника. Инфляционный рост заработной платы задавался показательной функцией.
[1] Баскаков В.Н., Баскакова М.Е. О пенсиях для мужчин и женщин: социальные аспекты пенсионной реформы. - М.: Московский философский фонд, 1998. - 200 с.
[2] Баскаков В.Н., Баскакова М.Е. О пенсиях для мужчин и женщин: социальные аспекты пенсионной реформы. - М.: Московский философский фонд, 1998. - 200 с.
[3] Доклад о состоянии занятости в мире в 1998-1999 гг. МОТ. М.1999 с.66
[4] Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены.// Москва, ВЦИОМ, 1999, №6 с.73
[4] Наиболее вероятным объяснением столь значимого расхождения в оценках, является различие методик сбора информации о заработной плате работников. Так, если Госкомстат РФ, получая свои данные на основе специализированного сбора информации на крупных и средних предприятиях национальной экономики, имеет возможность зафиксировать данные, соответствующие только официальной занятости, то массовые опросы, проводящиеся на основе территориальных выборок, дают возможность зафиксировать неформальные и дополнительные заработки, заработки на мелких предприятиях.
[6] Эренберг Р.Дж., Смит Р.С. Современная экономика труда. Теория и государственная политика. М.: Изд-во МГУ, 1996. с.335-336
Система социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболевания предусматривает разнообразные страховые выплаты и льготы предоставляемые инвалидам (см., например, табл. 1). Из данных таблицы следует, что размеры и периодичность страховых выплат весьма разнообразны, что затрудняет их количественный анализ. Поэтому ниже все возможные виды страховых выплат объединены в три группы:
Глава VI. Страховые тарифы
Дифференциация тарифовРасчет страховых тарифов
Тарифы и альтернативные системы социального страхования
Дифференциация тарифов
Законом №125 ФЗ профессиональный риск определен как вероятность повреждения (утраты) здоровья или смерти застрахованного, связанная с исполнением им обязанностей по трудовому договору (контракту) и в иных установленных законом случаях. Очевидно, что чем выше эта вероятность, тем выше уровень производственного травматизма, профессиональной заболеваемости и расходов на обеспечение по страхованию, сложившихся в отраслях (подотраслях) экономики, т.е., в терминах все того же закона, профессиональный риск определяет класс профессионального риска, от которого, в свою очередь, зависит дифференциация тарифов по отраслям экономики. Поэтому вопрос оценки класса профессионального риска является принципиальным. Рассмотрим его более подробно.
Прежде всего, сделаем некоторые предположения. Во-первых, будем считать, что течение болезни не зависит от того, на каком производстве (отрасли) произошел несчастный случай или профессиональное заболевание, а определяется исключительно возрастом и полом пострадавшего, изначальной тяжестью заболевания и нозологией. Во-вторых, положим, что форма половозрастного распределения частоты несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не зависит от типа производства.
При сделанных предположениях профессиональный риск в модели многих состояний определяется только интенсивностью переходов из состояния "здоров" в состояние "инвалид" I , II или III группы и вероятностью смерти в результате несчастного случая на производстве. Причем, интенсивности переходов
, для различных производств и отраслей будут отличаться лишь на некий множитель , в общем случае зависящий от возраста , т.е., где
- максимальная интенсивность переходов, соответствующая производству, на котором уровень профессионального риска таков, что с вероятностью единица каждый работник этого производства в течение трудовой жизни становится инвалидом. Заметим, что именно этому случаю соответствуют данные медико-социологического обследования инвалидов по трудовым увечьям и профессиональным заболеваниям, проведенного в рамках настоящего исследования, т.к. в выборку включались лица уже ставшие инвалидами по одной из указанных причин.Для того чтобы рассчитать интенсивности переходов для конкретного производства, необходимо научиться вычислять множитель
, который с определенными оговорками можно считать показателем класса профессионального риска. Обратимся к приведенной ранее оценке максимального правдоподобия интенсивностей переходов в виде
, где
- совокупное число переходов из состояния "здоров" в состояние наблюдавшихся в возрастном интервале ; - суммарное время, которое проведено в состоянии "здоров" лицами, возраст которых принадлежит исследуемому интервалу . Перепишем эту формулу для случая, когда в процессе трудовой деятельности не все, а только часть работников становится инвалидами в виде цепочки равенств, где
- суммарное время, которое проведено в состоянии "здоров" будущими инвалидами, возраст которых принадлежит исследуемому интервалу ; - аналогичное время, рассчитанное для лиц, которые не будут инвалидами. Откуда следует.Последнее равенство означает, что показатель класса профессионального риска
приближенно равен доли работников, которые станут инвалидами по причине трудового увечья или профессионального заболевания. Очевидно, что значение может быть легко оценено по данным производственной статистики.Таким образом, предложен весьма простой и естественный показатель класса профессионального риска, позволяющий легко рассчитывать соответствующие риски заболеваемости, а, следовательно, и страховые тарифы, дифференцированные по производствам и отраслям.
Расчет страховых тарифов
Прежде всего, обратимся к рис.1 на котором приведены результаты расчета максимального страхового тарифа, соответствующего максимальным интенсивностям переходов в зависимости от возраста застрахованного. Расчет тарифа осуществлялся раздельно для каждой из составляющих страховых выплат: по случаю смерти, постоянных и единовременных выплат по случаю заболевания, а также определялся суммарный страховой тариф.
Анализ рисунка показывает, что основной вклад в суммарный страховой тариф вносят периодические страховые выплаты по случаю болезни, включая ежемесячные страховые выплаты застрахованному и оплату дополнительных расходов, которые условно можно считать периодическими выплатами (пусть даже в совокупности). При этом заметим, что тариф, обусловленный единовременным страховым возмещением по случаю смерти или болезни застрахованного на порядок меньше тарифа, покрывающего постоянные выплаты. Это весьма важно, т.к. при последующих расчетах дифференцированных страховых тарифов по производствам и отраслям мы игнорируем соответствующее изменение вероятности наступления несчастного случая со смертельным исходом, но это не приведет к сколь либо значимой ошибке суммарного страхового тарифа.
Ранее было показано, что страховой тариф зависит от большого числа параметров, а поэтому его представление в виде графиков от одной переменной (типа того, который представлен на рис. 1) не очень информативно. Для того чтобы исправить ситуацию, обратимся к выражению для расчета страховых тарифов, полученному в разделе "Экономико-математическая модель системы социального страхования"
и вспомним принятые нами соглашения о структуре и размерах страховых выплат (см. раздел "Экономический базис")
Теперь, выражение для расчета страхового тарифа можно представить в виде
,где
, и - ожидаемые текущие стоимости страхового возмещения, рассчитанные при единичных значениях коэффициентов , и , соответственно.Такое представление страхового тарифа удобно для финансового анализа системы социального страхования, т.к. в этом случае тариф линейно зависит от основных экономических факторов - размера страховых выплат выраженного в долях заработной платы, а в качестве коэффициентов выступают "нормативные" страховые тарифы, покрывающие отдельные риски (см. выражение для расчета страхового тарифа). Эти "нормативные" тарифы, в общем случае, зависят от ряда социально-демографических факторов, включая возраст и пол застрахованного, интенсивности смертности и заболеваемости, динамику роста заработной платы, уровень инфляции, ставка инвестиционного дохода и пр.
В табл. 1-3 приведены "нормативные" страховые тарифы, покрывающие страховые выплаты в случае смерти и заболевания (инвалидности) застрахованного в зависимости от его возраста и класса профессионального риска производства (отрасли), рассчитанные для случая оптимистической заработной карьеры.
На рис. 2 в дополнение к таблицам приведен суммарный страховой тариф. Видно, что тариф слабо зависит от возраста застрахованного, особенно это касается малых классов профессионального риска.
Рассмотрим пример расчета страхового тарифа с использованием данных, приведенных в табл. 1-3.
Пусть требуется рассчитать страховой тариф для лица, поступившего в возрасте 30 лет на предприятие, имеющее класс профессионального риска
. При условии, что в случае смерти застрахованного в результате травмы на производстве или профессионального заболевания страховое возмещение будет составлять десятикратный размер заработной платы. В случае наступления инвалидности - единовременная выплата также составит десятикратный размер заработной платы, а периодические (включая компенсацию утраченного заработка и дополнительные расходы) - трехкратный размер заработной платы, рассчитанные в соответствии со степенью утраты профессиональной трудоспособности. Итак, тариф, покрывающий страховое возмещение по случаю смерти, рассчитанный с использованием данных табл. 1, равен
.Тариф, покрывающий периодическое страховое возмещение по случаю заболевания (см. табл. 2), равен
,а тариф, покрывающий единовременное возмещение (см. табл. 3), равен
.Суммарный страховой тариф определяется как сумма его отдельных составляющих, т.е.
.Таким образом, для рассмотренного в примере случая, суммарный страховой тариф приблизительно равен 1.3% размера заработной платы работника.
Тарифы и альтернативные системы социального страхования
В ранее рассматриваемой модели системы социального страхования финансовые потоки осуществлялись по следующей схеме. Работодатель уплачивает страховщику страховые взносы за всех лиц, выполняющих работу на основании трудового договора (контракта). Обеспечение по страхованию осуществляется страховщиком со дня наступления страхового случая. При этом ответственность работодателя перед пострадавшим на производстве ограничивается произведенными страховыми взносами (мы не рассматриваем выплаты связанные с возмещением морального вреда, т.к. они не относятся к страховым выплатам).
Такая организация финансовых потоков имеет свои преимущества и недостатки, как для работника, так и для работодателя. Основное преимущество такой финансовой схемы для пострадавшего работника заключается в том, что причитающееся ему страховое возмещение и его размеры не зависит от организации - причинителя вредя. Это особенно четко проявляется в конфликтных ситуациях и случае ликвидации организации без правопреемника.
Бесспорным преимуществом рассматриваемой схемы для работодателя является то, что случайные (а порой весьма большие) выплаты пострадавшим на производстве заменяются фиксированными страховыми взносами. Это позволяет руководству предприятия более четко планировать свою финансовую деятельность, не создавать дополнительных страховых резервов. Однако при такой организации финансирования системы социального страхования в "выигрыше" (за счет солидарной ответственности страхователей, лежащей в основе любого страхования) оказываются предприятия, не уделяющие должного внимания мерам по предотвращению страховых случаев и обеспечению безопасных условий труда. Применение принципа дифференциации страховых тарифов в зависимости от класса профессионального риска несколько нивелирует (но не устраняет полностью) указанный недостаток, создавая экономическую заинтересованность субъектов страхования в улучшении условий и повышении безопасности труда, снижении производственного травматизма и профессиональной заболеваемости.
Возможные альтернативы организации финансовых потоков в системе социального страхования должны быть направлены на устранение недостатков исследуемой схемы, то есть на установление более четкой связи между размером страхового возмещения пострадавшему на производстве за вред, причиненный его здоровью и затратами на систему социального страхования конкретного причинителя вреда.
Исходя из вышеизложенного, радикальной альтернативой действующему закону "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" может быть возврат к старым "Правилам возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением им трудовых обязанностей" с включением в них элементов страхование не риска утрату трудоспособности, а риска неисполнения причинителем вреда обязательств по его возмещению. При такой организации системы социального страхования страховщик выплачивает страховое возмещение пострадавшему лишь в том случае, если это не делает или не может сделать по каким либо причинам организация - причинитель вреда. Выплатив пострадавшему положенное возмещение, страховщик обращается к работодателю с предложением добровольно возместить расходы по страховому случаю. При отказе страхователя - затраченные средства возмещаются в порядке регрессного иска, если конечно это возможно.
При такой организации системы социальной защиты страховой тариф должен покрывать только то возмещение, которое не было возмещено причинителем вреда, например, ввиду ликвидации предприятия без правопреемника. Если предположить, что банкротство предприятий не связано с их обязательствами по возмещению вреда, то страховой тариф, покрывающий риск неисполнения причинителем вреда обязательств по его возмещению, можно рассчитать как долю ранее определенного страхового тарифа, равную, например, доли обонкротившихся предприятий.
Менее радикальной альтернативой может стать страховая система, в которой возмещение только части страховых случаев осуществляется непосредственным причинителем вреда, а часть страховщиком. Например, можно обязать работодателя, виновного в наступлении страхового случая, возместить страховщику по регрессному иску все ранее выплаченное возмещение, включая разовые выплаты (оплата больничного, расходы на лечение и профессиональное обучение и пр.) и назначенные пенсии по травматизму, даже в том случае, если пенсия будет выплачиваться пожизненно. Такая система, в частности, действует в Германии, но там законодательно закреплено положение, согласно которому все предприятия обязаны застраховаться в частной страховой компании на случай необходимости выплаты пожизненных пенсий пострадавшим.
Очевидно, что и для такой организации системы социального страхования страховой тариф, при некоторых предположениях можно рассчитать как долю ранее определенного страхового тарифа, равную, например, доли страховых случаев наступивших не по вине работодателя.
Таким образом, рассчитанные нами на основании уравнения стоимости и реальной актуарной базы страховые тарифы позволяют проводить расчеты страховых тарифов для альтернативных систем социального страхования и сравнивать такие альтернативы между собой. При этом понятно, что сравнивать можно лишь те альтернативы, которые предоставляют страховое возмещение одинакового объема.
Глава VII. Потребность в реабилитации
Учет потребности в актуарных расчетах
Нормативно-правовая база
Принципы реабилитации
Структура и потребность в медицинской реабилитации
Структура и потребность в профессиональной реабилитации
Структура и потребность в социальной реабилитации
Учет потребности в актуарных расчетах
Размер страхового тарифа в системе социального страхования можно назначать или определять исходя из соображений весьма далеких от страховых. Только важно, чтобы при эксплуатации системы социального страхования выполнялся актуарный баланс между потоками страховых взносов и выплат или другими словами - выполнялось уравнение стоимости. Объективно существующая при этом свобода в назначении размера страхового тарифа порождает противоречие между желанием оказать исчерпывающую реабилитацию пострадавшему и экономическими возможностями предприятий и государства в целом, т.е. отсутствием необходимых материальных ресурсов для проведения такой реабилитации.
Рассмотренная выше методика расчета страховых тарифов решает экономическую задачу, т.е. позволяет рассчитать какой должен быть тариф при заданных размерах страховых выплат или, ответить на обратный вопрос, - какие по размеру страховые выплаты можно позволить при заданном тарифе. Без сомнения эти задачи очень важны и часто возникают на практике.
Но социальное страхование нельзя свести только к экономическим задачам. Оно должно выполнять важную социальную функцию - реальную защиту пострадавших на производстве. Для этого необходимо чтобы размер и структура различных видов страхового возмещения отражала реальную потребность пострадавших в различных видах и объемах реабилитации и дополнительной помощи. Поэтому оценка потребности в различных видах реабилитационных услуг является ключевым аспектом проведения актуарных расчетов в системе обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Изучение потребности в реабилитации позволяет оценить нижнюю границу страхового тарифа, т.е. такую, что если тариф будет ниже ее, то система социального страхования перестанет выполнять функцию социальной защиты и станет практически бесполезной. Следует также отметить, что верхняя граница страховых тарифов, может быть определена исходя из предельно допустимой финансовой нагрузки на предприятие.
Таким образом, учет при проведении актуарных расчетов реальной потребности пострадавших в различных видах реабилитации позволяет сбалансировать систему социального страхования, сделать ее практически полезной и устойчивой в финансовом отношении.
Нормативно-правовая база
Федеральный закон “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации”, утвержденный 24 ноября 1995 г. за № М 181-93, определяет государственную политику в области социальной защиты инвалидов в России, целью которой является обеспечение инвалидам равных с другими гражданами возможностей в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, а также в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права.
Закон определил комплексную реабилитацию инвалидов как одно из важнейших звеньев в системе социальной защиты этих граждан.
Основным механизмом осуществления реабилитации инвалидов является индивидуальная программа реабилитации инвалида.
Индивидуальная программа реабилитации инвалидов (ИПР) - комплекс оптимальных для инвалида, реабилитационных мероприятий, включающий в себя отдельные виды, формы, объемы, сроки и порядок их реализации, направленных на восстановление, компенсацию нарушенных или утраченных функций организма, восстановление, компенсацию способностей инвалида к выполнению определенных видов деятельности.
Правовой основой формирования ИПР являются выше названный Федеральный закон, а также ряд нормативных документов, принятых в целях реализации этого закона:
«Положение о признании лица инвалидом» (утверждено постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 1996 г. № 965);
«Примерное положение об учреждениях государственной службы медико-социальной экспертизы» (утверждено постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 1996 г. № 965);
«Примерное положение об Индивидуальной программе реабилитации инвалида» (утверждено постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 14 декабря 1996 г. № 14).
Согласно Федеральному Закону «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» и «Примерному положению об учреждениях государственной службы медико-социальной экспертизы» разработка ИПР и контроль за их исполнением возложена на учреждения государственной службы медико-социальной экспертизы.
Права инвалида на реабилитацию регулируются также и другими правовыми актами, основными из которых являются:
«Основы законодательства Российской Федерации «Об охране здоровья граждан» (приняты Верховным Советом Российской Федерации 22 июля 1993 г.);
Закон Российской Федерации «О занятости населения в Российской Федерации» (в редакции от 22 марта 1996 г.);
Закон Российской Федерации «Об образовании» (в редакции от 13 января 1996 г.);
«Примерное положение о реабилитационном учреждении» (приложение к постановлению Минтруда России, Минздрава России, Минобразования России от 23 декабря 1996 г. № 21/ 417/515).
Учитывая содержание статьей 11, 12,16, 18, 20, 23 Федерального Закона «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» ИПР является обязательной для соответствующих органов государственной власти, органов местного самоуправления, а также организаций, предприятий, учреждений независимо от организационно-правовых форм собственности, государственной службы реабилитации инвалидов, негосударственных реабилитационных учреждений, которые определены исполнителями конкретных реабилитационных мероприятий.
Принципы реабилитации
Создание в Российской Федерации государственных служб медико-социальной экспертизы и медико-социальной реабилитации инвалидов делает актуальными и имеющими большую значимость вопросы разработки принципов формирования ИПР.
Государственная политика в области реабилитации инвалидов носит приоритетный характер. Она включает в себя широкий спектр мер политического, экономического, правового, социального и организационного характера, реализация которых способствует восстановлению социального статуса инвалида, достижению им материальной независимости и его социальной адаптации.
Основными принципами реабилитации инвалидов являются:
— государственный характер гарантий соблюдения прав инвалидов в области медицинской, профессиональной, социальной реабилитации;
— приоритет интересов инвалидов при осуществлении реабилитационных мероприятий;
— общедоступность системы реабилитации на основе учета физических, психофизиологических, социальных особенностей инвалидов;
— многообразие форм и методов реабилитации на основе системного подхода при их осуществлении;
— государственно-общественный характер управления системой реабилитации инвалидов.
При реализации принципов реабилитации инвалидов учитывается структура их потребностей, уровень притязаний, круг интересов, а также национальные, территориально-географические и социально-экономические особенности и возможности региона.
Инвалиды имеют право на все виды реабилитации (медицинскую, профессиональную и социальную). Реабилитация инвалидов осуществляется с их согласия. Инвалид или его законный представитель имеют право отказаться от того или иного вида, формы, объема, сроков проведения реабилитационных мероприятий, а также от реализации реабилитационной программы в целом. Отказ инвалида должен быть формально зарегистрирован.
Реабилитация инвалида осуществляется в соответствии с ИПР, которая учитывает индивидуальные потребности инвалида и разрабатывается с его участием.
Общими принципами формирования ИПР являются:
— индивидуальность;
— непрерывность;
— последовательность;
— преемственность;
— комплексность.
Индивидуальность реабилитации означает необходимость учета конкретных условий возникновения, развития и возможностей исхода инвалидности у данного индивидуума.
Непрерывность предполагает организационное и методическое обеспечение неразрывности единого процесса реализации различных реабилитационных мероприятий. В противном случае происходит резкое снижение их эффективности.
В то же время необходимо соблюдать определенную последовательность в проведении реабилитации, диктуемую особенностями течения заболевания инвалида, возможностями его социально-средового окружения, организационными аспектами реабилитационного процесса.
Преемственность этапов реабилитации заключается в учете конечной цели последующего этапа при проведении мероприятий предыдущего. В основном различают следующие этапы реабилитации: экспертная диагностика и прогнозирование, формирование и реализация индивидуальной программы реабилитации, динамический контроль за отдельными результатами реабилитации.
Комплексность реабилитационного процесса означает необходимость учета на всех его этапах многочисленных аспектов реабилитации: медицинских, психофизиологических, профессиональных, санитарно-гигиенических, социально-средовых, правовых, учебно-производственных т.д.
Формирование ИПР предусматривает проведение специалистами бюро МСЭ экспертно-реабилитационной диагностики, оценки реабилитационного потенциала (РП) и реабилитационного прогноза и определения на их основе перечня реабилитационных мероприятий.
Содержание ИПР разрабатывается путем анализа комплекса медико-биологических и социальных факторов, определения на их основе потребности инвалидов в медико-социальной реабилитации и формирования ИПР с учетом мер, услуг и технических средств, предоставляемых системой реабилитации инвалидов в России и в конкретном регионе.
Комплексная оценка клинико-функциональных, психологических и социальных данных позволят оценить вид и степень ограничений жизнедеятельности инвалида, и служит основанием для определения содержания программ его медицинской, профессиональной и социальной реабилитации.
ИПР состоит из 3-х программ:
— программы медицинской реабилитации;
— программы профессиональной реабилитации;
— программы социальной реабилитации.
Структура и потребность в медицинской реабилитации
Медицинская реабилитация инвалидов осуществляется с целью восстановления или компенсации утраченных или нарушенных функций человека до социально значимого уровня. Процесс реабилитации не предполагает лишь оказание медицинской помощи.
Медицинская реабилитация включает в себя восстановительную терапию, реконструктивную хирургию, протезирование и ортезирование.
Восстановительная терапия предусматривает использование механотерапии, физиотерапии, кинезотерапии, массажа, иглорефлексотерапии, грязе- и бальнеотерапии, традиционной терапии, трудотерапии, предоставление логопедической помощи и др.
Реконструктивная хирургия как метод оперативного восстановления анатомической целостности и физиологической состоятельности организма включает в себя методики косметологии, органозащищающей и органовосстанавливающей хирургии.
Протезирование - замена частично или полностью утраченного органа искусственным эквивалентом (протезом) с максимальным сохранением индивидуальных особенностей и функциональных способностей.
Ортезирование - компенсация частично или полностью утраченных функций опорно-двигательного аппарата с помощью дополнительных внешних устройств (ортезов), обеспечивающих выполнение этих функций.
Протезирование предусматривает предоставление протезов, ортопедических и других вспомогательных средств, включая необходимую подгонку, ремонт и замену, а также обучение обращению с ними.
В программу медицинской реабилитации входит обеспечение инвалидов техническими средствами медицинской реабилитации (мочеприемник, калоприемник, слуховые аппараты и др.), а также предоставление информационных услуг по вопросам медицинской реабилитации.
Санаторно-курортное лечение неработающих инвалидов осуществляется органами социальной защиты населения; инвалидов, нуждающихся в лечении в специализированных противотуберкулезных санаториях - органами здравоохранения; работающих инвалидов - по месту работы из средств Фонда социального страхования.
Объем мероприятий и услуг по медицинской реабилитации устанавливается в каждом регионе с учетом Федерального и регионального перечней (стандартов) амбулаторно-поликлинической и стационарной медицинской помощи для населения.
Проведенное нами изучение потребности инвалидов вследствие трудувечья и профзаболевания в медицинской реабилитации показало, что их нуждаемость в медицинской реабилитации составляла 98,8%. Инвалиды вследствие трудового увечья нуждались в медицинской реабилитации в 98,9% случаев, инвалиды вследствие профзаболеваний - в 98,3% случаев. В зависимости от тяжести инвалидности потребность в медицинской реабилитации была следующей: 100,0% - у инвалидов I группы; 98,9% - у инвалидов II группы; 99,2% - у инвалидов III группы вследствие трудувечья и профзаболевания.
В восстановительной терапии нуждалось 98,8% инвалидов (вне зависимости от причины инвалидности). Потребность в восстановительной терапии у инвалидов с психическими расстройствами была равна 96,9%, с болезнями костно-мышечной системы - 100,0%, с травмами и отравлениями - 98,8%.
В реконструктивной хирургии нуждалось 5,2% инвалидов, при этом потребность в реконструктивной хирургии у инвалидов вследствие трудового увечья составляла 6,0%, у инвалидов вследствие профзаболевания - 1,7%. Потребность в реконструктивной хирургии у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы была равна 3,6%, у инвалидов с травмами и отравлениями - 7,7%.
В протезировании и ортезировании нуждалось 40,3% инвалидов; инвалиды вследствие трудувечья нуждались в протезировании и ортезировании в 47,0% случаев, вследствие профзаболеваний - в 8,5% случаев. Потребность в протезировании и ортезировании была равна у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы 61,4%, у инвалидов с травмами и отравлениями - 48,4%.
Структура и потребность в профессиональной реабилитации
Профессиональная реабилитация инвалидов - это процесс и система восстановления конкурентоспособности инвалида на рынке труда.
Программа профессиональной реабилитации включает в себя следующие мероприятия и услуги:
— профессиональную ориентацию;
— психологическую коррекцию;
— обучение;
— создание специального рабочего места инвалида;
— профессионально - производственную адаптацию.
Профессиональная ориентация - это система и процесс определения структуры наиболее развитых способностей инвалида с целью последующей оценки пригодности и склонности к определенной профессии, а также для прогнозирования возможных мер содействия в его будущей профессии.
Основная цель профессиональной ориентации - оказать содействие человеку в получении в оптимально короткие сроки подходящего места работы в соответствии с потребностями работодателей, рынка труда, личными интересами, способностями и возможностями путем профессионального консультирования, информации и психологической поддержки.
При профессиональной ориентации должны решаться следующие задачи:
— информирование и консультирование инвалидов с целью выбора работы, режима труда, возможности обучения;
— ориентирование инвалидов в мире профессий (профессиональная информация, профессиональная консультация, профессиональная диагностика, психологическая поддержка);
— предоставление услуг по профессиональной информации инвалидам, включая инвалидов из числа учащейся молодежи, по психологической поддержке инвалидов, занятых трудовой деятельностью в период профессиональной адаптации.
Необходимой составляющей профориентационной работы является обеспечение выбора субъектом профессии в соответствии с его собственными интересами, склонностями и способностями. В случае такой работы с инвалидами поле профессионального выбора ограничено медицинскими рекомендациями. Это обусловливает особое значение такого компонента профориентационной работы, как выявление индивидуальных особенностей инвалида (интересов, склонностей, способностей, развития и уровня сохранности высших психических функций), а также мотивационных характеристик инвалида, поскольку при профессиональной реабилитации устойчивая трудовая мотивация, желание обрести материальную самостоятельность, соответствующий социальный статус и т.п. крайне существенны.
Профессиональная ориентация включает следующие виды работ:
— профинформацию - информационное обеспечение процесса выбора профессии, позволяющее клиенту получить максимум сведений о мире профессий, их рынке в регионе, обеспечение информации, формирующей представление о содержании профессий и специальностей, о требованиях, предъявляемых ими к человеку, путях и условиях профессиональной подготовки с учетом реальных возможностей трудоустройства, в результате чего создаются предпосылки для осознанного выбора клиентом сферы деятельности, профессии и образа жизни.
При информировании инвалида о вакансиях и профессиях в первую очередь должно проводиться сопоставление их с показанными инвалиду условиями труда, установленными бюро медико-социальной экспертизы.
Неотъемлемой частью профориентации и профинформации является наличие данных, описывающих профессиональную деятельность - профессиограмм. Описания профессий содержат общие сведения о профессии (формы профессиональной подготовки, описание рабочего места), описание содержания и условий труда (материалы, инструменты, процесс и результат работы, необходимые знания и умения и др.), описание человека в процессе труда (трудности, степень ответственности, элемент творчества, психофизиологические качества и медицинские противопоказания, положительные и отрицательные последствия работы для человека), социально-экономические особенности профессии. При проведении профориентационной работы с инвалидом должен быть проведен анализ описаний профессий, особенно тех, которые привлекательны для самого инвалида, с точки зрения наличия в них противопоказанных условий труда.
— профессиональное консультирование - оказание инвалиду услуг в выборе или перемене профессии с учетом его пожеланий, склонностей и возможностей, имеющихся вакансий, перспектив трудоустройства. Специфика профессионального консультирования инвалидов заключается в необходимости учета медицинских ограничений и рекомендаций.
Профконсультант должен помочь инвалиду: снять тревожное состояние, которое типично для инвалида; определить проблему, если она не ясна; выявить круг склонностей инвалида, сопоставить его с имеющимися ограничениями и подобрать соответствующую группу профессий; получить информацию о возможностях переобучения. Профессиональное консультирование проводится с учетом структуры региональной потребности в кадрах. Окончательное решение о выборе профессии, учебного заведения, места работы принимает инвалид. Не допускаются какие-либо формы воздействия на его мотивацию и решение в сфере самоопределения. Однако необходимо подчеркивать обязательность учета инвалидом в своем профессиональном выборе медицинских рекомендаций, так как эти рекомендации довольно жестко определяют виды труда, показанные инвалиду.
При проведении профориентационного консультирования широко используются психодиагностические методики, с помощью которых выявляются профессиональные склонности и интересы инвалида, характер общей и трудовой мотивации, особенности обучаемости, способности индивида, его личностные характеристики, существенные для профессиональной адаптации. В профконсультационной работе специалисты используют следующие группы психодиагностических методик: блок мотивационных методик; блок интеллектуальных методик; блок личностных методик. Могут также использоваться методики исследования профессионально важных качеств.
— профессиональный отбор - это выбор из группы кандидатов на определенную должность тех лиц, которые при прочих равных условиях способны обеспечить наибольшую эффективность в выполнении стоящих перед ними задач, сохранность своего здоровья, безопасность производства. При профессиональном отборе выбирается человек для профессии, при этом основой методологических приемов является профессиография и психодиагностика, позволяющая определить профессионально важные качества и их соответствие требованиям, предъявляемым к человеку профессией.
Профессиональное образование в рамках концепции медико-социальной реабилитации инвалидов представляет систему и процесс овладения знаниями, навыками и умением в области рекомендуемой профессиональной деятельности. Профессиональное образование не гарантирует занятости инвалида, но лишь высокий уровень профессионального образования делает инвалида конкурентоспособным на рынке труда и предоставляет ему равные шансы с не инвалидами.
В условиях рыночной экономики необходимо, чтобы профессиональное образование инвалидов предусматривало обучение конкурентоспособным и престижным профессиям, основам предпринимательской деятельности, что будет служить обеспечению равенства возможностей инвалидов в плане занятости. В настоящее время значительно расширены медицинские показание для профессионального обучения инвалидов, что позволяет проводить их обучение более широкому спектру профессий, в том числе и новым профессиям, появившимся на рынке труда.
Реабилитация инвалидов предусматривает признание принципа равных возможностей в области начального, среднего и высшего образования.
Методология образования инвалидов должна предусматривать развитие способностей инвалидов усваивать знания и приобретать новые навыки, при этом должны учитываться особенности патологии, а для обучения при необходимости должны применяться вспомогательные средства.
Для получения профессионального образования в настоящее время существует несколько форм обучения, позволяющих обеспечить различные уровни получаемых знаний, навыков и умений в избранной области трудовой деятельности. В этих формах различают систематическое (длительное) обучение, позволяющее полностью освоить необходимый в соответствии с образовательными стандартами объем знаний, и курсовое обучение, которое отличается краткосрочностью и предоставляет учащемуся возможность освоения какой-либо специальности, повышения квалификации и освоения новой специальности в рамках имеющегося профессионального образования. Классификация форм получения образования может быть проведена и в зависимости от места его получения: очная, заочная, вечерняя и интернатная. Кроме того, организационные формы получения тех или иных знаний различаются в зависимости от численности групп учащихся и включают групповую, наиболее распространенную, и индивидуальную форму обучения. Для инвалидов из перечисленных форм обучения наиболее предпочтительной является индивидуальная форма обучения, или обучение в малых группах.
Интеграция инвалидов в систему общего профессионального образования предусматривает дальнейшее расширение специализированных групп обучения для инвалидов с различными видами патологии, которые действуют в настоящее время в рамках обычной школы, а также совместное обучение инвалидов с не инвалидами в обычных классах.
Профессиональное обучение инвалидов должно обязательно сочетаться с проведением медицинской и социальной реабилитации, что является одним из важнейших факторов при интеграции этого контингента в обычные образовательные учреждения.
Для реализации программы получения профессионального образования должны использоваться различные формы учебных заведений, основными из которых являются профессиональные (профессионально-технические) и специализированные профессионально-технические училища, колледжи и лицеи, профессиональные комплексные многоуровневые учебные заведения, включающие техникумы, институты, академии и др.
Одно из основных мест в системе профессиональной подготовки, переподготовки и повышение квалификации инвалидов занимает система курсового обучения. Эта система позволяет в короткие сроки, как правило, составляющие 2 - 6 месяцев, обеспечить освоение простейших рабочих специальностей, не требующих чаще всего высокого уровня общего образования, и (или) освоение смежных специальностей в рамках уже имеющейся профессии и освоение новой профессии на базе имеющегося профессионального образования, при котором значительная часть приобретенных ранее знаний и умений может быть использована в рамках вновь выбранной профессии (специальности).
Специальные рабочие места для трудоустройства инвалидов - это рабочие места, требующие дополнительных мер по организации труда, включая адаптацию основного и вспомогательного оборудования, технического и организационного оснащения, дополнительного оснащения и обеспечения техническими приспособлениями с учетом индивидуальных особенностей инвалидов.
Специальные рабочие места могут создаваться как на предприятиях общего типа (открытое производство), так и на специализированных предприятиях (закрытое производство) в пределах установленной квоты для трудоустройства инвалидов.
Специальные рабочие места на спецпредприятиях создаются преимущественно для инвалидов вследствие заболеваний опорно-двигательного аппарата, органов зрения и слуха, туберкулеза легких, психических расстройств в соответствии с Индивидуальной программой реабилитации.
Проектирование и оснащение специальных рабочих мест для инвалидов должны осуществляться с учетом профессии, характера выполняемых работ, вида инвалидности, степени функциональных нарушений и ограничения способности к трудовой деятельности, уровня специализации рабочего места, механизации и автоматизации производственного процесса.
Условия труда на рабочих местах инвалидов должны соответствовать Индивидуальной программе реабилитации инвалида, разрабатываемой бюро медико-социальной экспертизы.
Организация специального рабочего места инвалида должна обеспечивать безопасность труда, исключать возможность ухудшения здоровья и травматизма инвалида.
На специальных рабочих местах для инвалидов должны быть обеспечены оптимальные и допустимые санитарно-гигиенические условия производственной среды, работа с незначительными или умеренными физическими, динамическими и статическими, интеллектуальными, сенсорными, эмоциональными нагрузками (1 и 2 класс согласно «Гигиенических критериев оценки условий труда по показателям вредности и опасности факторов производственной среды, тяжести и напряженности трудового процесса, утвержденных Госкомсанэпидемнадзором России 12.06.94. Руководство - Р.2.2.013-94, М., 1994 г.);
При определенных формах заболеваний и степени ограничения способности к трудовой деятельности по согласованию с органами Госкомсанэпиднадзора допускается использование труда инвалидов на рабочих местах с условиями труда, относящихся к 3 классу 1 степени вредности, тяжести, напряженности труда согласно «Гигиеническим критериям». В этих случаях работающий инвалид должен быть обеспечен специальной одеждой, обувью, средствами индивидуальной защиты в соответствии с типовыми отраслевыми нормами.
Специальное рабочее место инвалида должно иметь основное и вспомогательное оборудование, техническую и организационную оснастку, обеспечивающие реализацию эргономических принципов при организации рабочих мест инвалидов и учитывающих индивидуальные возможности и ограничения конкретных лиц.
Индивидуальный подход при выборе профессий для инвалида обусловлен, главным образом, спецификой заболевания и медицинскими противопоказаниями, обусловленными ограничениями жизнедеятельности.
Профессионально - производственная адаптация - это система и процесс определения оптимального уровня производственных нагрузок, связанных с исполнением требований рекомендуемой профессиональной деятельности в условиях конкретного производства, с приспособлением к ним инвалидов.
Рациональное трудовое устройство - это система и процесс организации и правовой регламентации трудовой деятельности инвалидов, направленные на обеспе чение условий для эффективной реализации их профессиональных способностей.
Рациональное трудовое устройство означает адекватность условий и содержания труда психофизиологическим особенностям инвалида и социально - экономическую равноценность рекомендуемой ему профессиональной деятельности ранее исполняемой (в случае ее смены), либо исполняемой здоровым работником аналогичной работы (в случае первоначального выхода на рынок труда).
Проведенный нами анализ потребности инвалидов вследствие трудувечья и профзаболевания в профессиональной реабилитации показал, что она была равна 34,1%. В профессиональной реабилитации нуждались 35,5% инвалидов вследствие трудувечья и 27,6% инвалидов вследствие профзаболевания (см. рис.1). Потребность в профессиональной реабилитации у инвалидов в возрасте 15-34 года была равна 50,0%, 35-44 года - 54,4%, 45-54 года - 38,8%, 55-64 года - 17,5%, 65-74 года - 3,8%.
Инвалиды, работающие на старом предприятии, нуждались в рациональном трудоустройстве в 14,6% случаев, на новом предприятии - в 28,6% случаев. Потребность неработающих инвалидов в профессиональной реабилитации составляла 35,5%.
Потребность в профессиональной реабилитации у инвалидов с психическими расстройствами составляла 59,4%, у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы - 20,5%, у инвалидов с травмами и отравлениями - 27,2%.
Структура и потребность в социальной реабилитации
Социальная реабилитация инвалидов - система и процесс восстановления способностей инвалида к самостоятельной общественной и семейно - бытовой деятельности.
Социальная реабилитация проводиться реабилитационно-социальными учреждениями, осуществляющими социально-средовую ориентацию и социально-бытовую адаптацию.
Социально - бытовая адаптация - система и процесс определения оптимальных режимов общественной и семейно - бытовой деятельности инвалидов в конкретных социально-средовых условиях и приспособления к ним инвалидов.
Программа социальной реабилитации включает:
— информирование и консультирование по вопросам социально-бытовой реабилитации инвалидов;
— обучение инвалида самообслуживанию, включая информирование о технических средствах реабилитации, обучение технике и методическим приемам для самообслуживания, обучение правилам личной гигиены (причесывание, умывание, чистка зубов), пользования одеждой, одевания, раздевания, приема пищи и др. Особенности обучения во многом определяются видом инвалидизирующей патологии и тяжестью ограничения жизнедеятельности. Адаптационное обучение инвалидов включает «обучение жизни с инвалидностью», в том числе вопросы диетотерапии, режима дня, информирования об особенностях течения болезни и др.;
— адаптационное обучение семьи инвалида должно обеспечивать информирование, консультирование и обучение семьи инвалида по различным вопросам: характере течения заболевания инвалида, возникающих ограничениях жизнедеятельности, связанных с ними социально-психологических, физиологических и экономических проблемах; видах и формах социально-бытовой помощи инвалиду, видах технических средств реабилитации и особенностях их эксплуатации; видах реабилитационных учреждений, их местоположении и спектре оказываемых ими услуг, и т.д.;
— обучение инвалида пользованию техническими средствами реабилитации должно обеспечить соответствие эргономических требований физическим и психофизиологическим потребностям инвалида;
— организация жизни инвалида в быту, включая архитектурно-планировочное решение проблемы адаптации жилого помещения к потребностям инвалида, оснащение техническими средствами реабилитации, перепланировку жилых помещений;
— обеспечение инвалида техническими средствами реабилитации, включая подбор технических средств в соответствии с медико-социальными показаниями, доставку технического средства, его сервисное обслуживание.
Социально-средовая ориентация - система и процесс определения структуры наиболее развитых функций инвалида с целью последующего подбора на этой основе вида общественной или семейно - общественной деятельности.
Мероприятия по социально-средовой ориентации включают:
— Психотерапию - это комплексное лечение психических, нервных и психосоматических расстройств, патопсихологических и психопатологических изменений, решающее задачи по смягчению или ликвидации имеющейся симптоматики и изменению отношений субъекта к социальному окружению и собственной личности. При направленности психотерапевтического воздействия на психосоматические компоненты заболевания она является компонентом программы медицинской реабилитации. При направленности ее на коррекцию отношений субъекта, она является частью раздела социальной реабилитации. Психотерапевтическая помощь должна оказываться в лечебных учреждениях, в центрах социальной реабилитации. Психотерапия может иметь различные формы (индивидуальную, групповую, семейную), в ней могут использоваться различные методы и техники, что определяется индивидуальными потребностями инвалида, которые уточняются самим психотерапевтом.
— Психологическую коррекцию, включающую психологический тренинг(целенаправленное восстановление, развитие, формирование отдельных психических функций, умений, навыков и качеств личности, утраченных или ослабленных в силу заболевания или особенностей социальной среды, которые выступают в качестве препятствий для успешной самореализации личности в различных видах деятельности.);.
— Психологическое консультирование - ориентацию пациента в широком круге проблем взаимоотношений, общения и т.п., позволяющую разрешать конструктивно всевозможные психологические коллизии, препятствующие самореализации личности, развитию благоприятных семейных и других социально-психологических отношений. Это может быть однократное мероприятие, по сравнению с психотерапией и тренингом, требующими повторных встреч инвалида с психотерапевтом.
— Обучение персональной сохранности, которое включает овладение знаниями и навыками такими видами деятельности, как пользование газом, электричеством, туалетом, ванной, транспортом, лекарствами и др.;
— Обучение социальным навыкам, которое включает освоение знаний и навыков, позволяющих инвалиду приготавливать пищу, убирать помещение, стирать белье, осуществлять ремонт одежды, работать на приусадебном участке, пользоваться транспортом, посещать магазины, посещать предприятия бытового обслуживания;
— Обучение социальному общению, которое включает обеспечение реализации возможности инвалида посещать друзей, кино, театры и др.;
— Обучение социальной независимости, которое должно быть направлено на возможность самостоятельного проживания, возможность распоряжаться деньгами, пользоваться гражданскими правами, участвовать в общественной деятельности;
— Оказание помощи в решении личных проблем, которое включает обеспечение инвалидам контроля рождаемости, получение знаний в области полового воспитания, воспитания детей и др.;
— Консультирование по правовым вопросам, которое должно обеспечивать правовую помощь инвалиду в области социальной защиты и реабилитации;
— Обучение навыкам проведения отдыха, досуга, занятиями физкультурой и спортом, которое включает приобретение знаний и навыков о различных видах спортивной и досуговой деятельности, обучение пользованию для этого специальными техническими средствами, информирование о соответствующих учреждениях, осуществляющих данный вид реабилитации.
Согласно проведенным нами исследованиям, потребность в социальной реабилитации у инвалидов вследствие трудувечья и профзаболевания была равна 95,2%.
Инвалиды вследствие трудового увечья нуждались в социальной реабилитации в 96,0% случаев, инвалиды вследствие профессионального заболевания - в 91,4% случаев.
Данные изучения структуры потребности инвалидов в социальной реабилитации представлена в табл.1.
Из приведенных в табл. 1 данных видно, что потребность в социальной реабилитации у инвалидов вследствие трудувечья или профзаболевания была очень высокой - 96,0% (вне зависимости от причины инвалидности). Изучение структуры потребности в социальной реабилитации показало, что на первом месте стоит потребность инвалидов в консультировании по правовым вопросам (94,6%), на втором месте - потребность инвалидов в обучении «жизни с инвалидностью» - 76,4%, на третьем месте - потребность инвалидов в технических средствах реабилитации - 75,1%. В 30,8% случаев инвалиды нуждались в адаптации жилища, в 27,9% - в адаптационном обучении семьи инвалида, в 24,8% - в коррекции семейно-бытовых отношений.
Анализ потребности инвалидов в технических средствах реабилитации представлен в табл. 2.
Из представленных в табл. 2 данных видно, что общая потребность в технических средствах реабилитации была равна 75,1%. В структуре потребности в технических средствах реабилитации на первом месте стоит нуждаемость в технических средствах для бытовых нужд (84,2%), на втором месте - в технических средствах для самообслуживания (79,6%), на третьем месте - в технических средствах для передвижения (44,7%).
Сравнение показателей и структуры потребностей инвалидов в технических средствах реабилитации выявило, что эта потребность достоверно выше у инвалидов вследствие трудового увечья.
Потребность в социальной реабилитации у инвалидов с психическими расстройствами была равна 84,7%, у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы - 95,2%, у инвалидов с травмами и отравлениями - 98,8%.
В адаптации жилища нуждалось 13,2% инвалидов с психическими расстройствами; 36,1% инвалидов с болезнями костно-мышечной системы; 47,7% инвалидов с травмами и отравлениями.
Потребность в обучении «жизни с инвалидностью» у инвалидов с психическими расстройствами была равна 41,5%, с болезнями костно-мышечной системы - 79,5%, с травмами и отравлениями - 90,2%.
Потребность в коррекции семейно-бытовых отношений была равна у инвалидов с психическими расстройствами в 82,5%, у инвалидов с болезнями костно-мышечной системы - в 9,6%, у инвалидов с травмами и отравлениями - в 17,8%.
В технических средствах реабилитации нуждалось 4,8% инвалидов с психическими расстройствами; 88,2% инвалидов с болезнями костно-мышечной системы; 92,2% инвалидов с травмами и отравлениями. В технических средствах для передвижения нуждалось 52,9% инвалидов с болезнями костно-мышечной системы; 63,9% инвалидов с травмами и отравлениями. В технических средствах для самообслуживания нуждалось 88,1% инвалидов с болезнями костно-мышечной системы; 89,0% инвалидов с травмами и отравлениями.
По данным медико-социальной экспертизы в обследованной группе больных были диагностированы все 7 видов ограничений жизнедеятельности различной степени тяжести. Наиболее часто социальная недостаточность проявлялась в виде ограничения трудовой деятельности, самообслуживания и передвижения. Превалировали первая и вторая степень ограничений жизнедеятельности.
Анализ выраженности функциональных нарушений показал, что наиболее часто имели место функциональные нарушения второй степени.
Оценка реабилитационного потенциала у большинства больных была удовлетворительной (68,1%), у 24,9% - низкой и у 7,0% - высокой. Отмечалось зависимость структуры реабилитационного потенциала от группы инвалидности: низкий - у инвалидов I группы, низкий и удовлетворительный - у инвалидов II группы; удовлетворительный и высокий - у инвалидов III группы.
Глава VIII. Социально-демографический портрет инвалидов труда
Возрастной состав
Уровень образования
Распределение по полу
Брачный статус инвалидов труда.
Профессиональная занятость инвалидов труда и ее параметры
Трудовая мобильность
Способы трудоустройства
Отношение к инвалидам труда на предприятии
Удовлетворенность работой
Потенциальная трудовая активность инвалидов труда
Причины незанятости
Потребность в обучении и переобучении
Выполнение предприятиями своих обязательств перед инвалидами
Информированность населения о действующем законодательстве по социальному страхованию
Социальная группа "инвалиды" не является однородной. Сегодня, в соответствии с принятой методикой, в эту группу включаются:
- инвалиды вследствие общего заболевания;
- инвалиды вследствие трудового увечья или профессионального заболевания;
- инвалиды-военнослужащие;
- инвалиды с детства.
Естественно, что вследствие различий в причинах инвалидности, все эти группы различаются по своим социально-демографическим характеристикам. Однако из-за несовершенства государственной статистики и недостаточного количества исследований в этой области, степень этих различий пока остается недостаточно изученной.
До недавнего времени в условиях, когда материальное обеспечение инвалидов было организовано в рамках государственной системы социального обеспечения, изучение дифференциации социально-демографических характеристик различных групп инвалидов, нельзя было отнести к разряду прикладных исследований. Трансформация части этой системы в систему обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний на фоне переориентации всей социальной политики в отношении инвалидов в сторону их максимально возможной реабилитации, кардинально поменяло отношение к таким исследованиям. Кроме того, проведение такого рода исследований и полученные в их ходе данные, несомненно, помогут в формировании адресной социальной политики.
Медико-социологический опрос, осуществленный в рамках данного проекта, позволил нам составить социально-демографический портрет инвалидов труда г. Москвы оценить степень различий некоторых социально-демографических характеристик всего контингента инвалидов и инвалидов труда. В ходе этой работы были также использованы обследования всего контингента инвалидов, проведенного ЦИЭТИН в г. Москве в 1996 г.) и данные государственной статистики по г. Москве. Естественно, что различия во времени сбора использованных данных, определяют некоторую условность выводов. И все же.
Возрастной состав
Сопоставление данных 2-х обследований показало, значимые расхождения возрастных и образовательных составов всего контингента инвалидов и инвалидов труда (см. рис. 1).
Причины наступления инвалидности, несомненно, отложили свой отпечаток на возрастной состав инвалидов труда и всего контингента инвалидов. Инвалидность труда более "пожилая" по сравнению с инвалидностью "вообще". Но это и естественно, поскольку в общем контингенте инвалидов в возрасте от 15 до 40 лет присутствует большая доля инвалидов детства. При этом распределение "населения" значительно более сглажено по сравнению распределениями инвалидов, у которых доли в возрасте 50-65 лет практически в два раза превышают доли лиц соответствующего возраста в населении в целом. В старших и, особенно в молодых возрастах, картина обратная. У инвалидов доля лиц в этих возрастах существенно меньше, чем у населения в целом. Подобные соотношения в старших возрастах объясняются различиями в режиме смертности инвалидов и населения в целом (более подробный разбор вопроса см. в соответствующем разделе настоящей работы). Низкая доля инвалидов в молодых возрастах объясняется главным образом тем, что для большинства категорий инвалидности, время ее наступления приходится, как правило, на трудоспособный возраст.
Уровень образования
О том, что уровень общего и профессионального образования у инвалидов ниже, чем у населения в целом, известно давно. Именно это является одной из основных причин их низкой конкурентоспособности на рынке труда. Однако до сих пор нет ответа на вопрос о том, каков уровень образования инвалидов и насколько он отличается от уровня образования населения. Мы попытались заполнить этот пробел.
И так. Распределения по уровню образования всего населения города, всего контингента инвалидов и инвалидов труда имеют существенные различия. Во-первых, уровень образования инвалидов действительно существенно ниже, чем у населения в целом (практически в 1.9 раза ниже доля имеющих высшее и среднее профессиональное образование, но зато в 2.2 раза выше доля имеющих образование в объеме неполной/полной средней школы или ПТУ, и в 20! раз выше доля, не имеющих образования или имеющих его только в объеме начальной школы).
Во-вторых, уровень образование инвалидов труда очень сильно отличается не только от уровня образования населения, но и от уровня образования всего контингента инвалидов. Так среди инвалидов труда лиц, имеющих высшее или неполное высшее образование, существенно меньше, чем среди всех инвалидов, не говоря уже о населении в целом (доля инвалидов труда, имеющих высшее образование составляет только 15%, что в 1.5 раза меньше, чем среди всех инвалидов и в 2.8 раза меньше, чем во всем населении). В тоже время инвалиды труда чаще, чем "все инвалиды", но реже, чем все население имеют образование в объеме техникума. Кроме того, инвалиды труда среди всех рассматриваемых категорий населения имеют самую высокую доля, имеющих образование в объеме средней школы или ПТУ - 58.2% (что в 2.5 раза больше, чем по населению в целом и в 1.1 раза больше, чем среди инвалидов вообще).
Причем в наибольшие различия наблюдаются в распространенности образования в объеме ПТУ. Если среди инвалидов труда этот вид образования имеет 17.5%, то среди всех инвалидов только 9.3% (по населению в целом данные отсутствуют). Начальное образование имеет 3.6% инвалидов, что в 2 раза меньше, чем среди всех инвалидов, но в 9 раз больше, чем по населению города вообще.
В целом можно сказать, что отмеченные особенности распределения инвалидов труда по уровню образования вполне объясняются тем, что лица, занятые по рабочим профессиям, в том числе во вредных условиях труда, в большей степени подвержены риску получения трудового увечья или профессионального заболевания, чем лица, занятые по профессиям, требующим более высокого уровня образования (например, служащие, инженерно-технические работники и т.д.). Но в тоже время инвалиды труда, это люди, которые до получения инвалидности, в отличие от инвалидов с детства, не имели медицинских препятствий для получения образования и выбора профессии.
Распределение по полу
Соотношения мужчин и женщин среди всего населения, "всех инвалидов" и инвалидов труда имеют значительные различия. Больше всего доля женщин среди населения. В Москве женщины составляют 56% населения. Среди инвалидов - их меньше - 46%, а среди инвалидов труда - 26%. Низкая доля женщин среди инвалидов труда объясняется главным образом различиями занятости мужчин и женщин во вредных условиях труда, а также тяжелым физическим трудом. Во-первых, в соответствии с российским трудовым законодательством до сих пор существуют около 700 профессий с неблагоприятными условиями труда, на которых запрещен труд женщин. Во-вторых, начиная с 1996 года, вернее с момента вступления в силу закона об охране труда, запрещен прием женщин фертильного возраста на работу с вредными условиями. В результате, как показывает государственная статистика, сегодня женщины почти в четыре раза реже заняты на рабочих местах, условия труда на которых не отвечают санитарно-гигиеническим нормам. Вероятно, в будущем можно ожидать дальнейшее снижение доли женщин среди инвалидов труда, поскольку, начиная с января 2000 г., введен запрет на работу женщин фертильного возраста во вредных условиях. Теоретически этот запрет должен привести к массовому выводу женщин из вредных производств. Однако из-за значительной стоимости подобных мероприятий реализация такого сценария кажется нам мало вероятной.
Вероятно дополнительным фактором, влияющим на соотношение мужчин и женщин среди инвалидов труда, является гендерные стереотипы поведения, в соответствии с которыми для мужчин характерно более "рисковое" поведение, в том числе и в процессе труда, а так же большая подверженность мужчин алкоголизму, распространенность традиции приема алкоголя на рабочих местах.
Брачный статус инвалидов труда
Некоторые из наблюдаемых различий брачного статуса инвалидов можно объяснить общими для всего населения социально-демографическими процессами, а другие - специфическими механизмами, характерными только семей инвалидов. Например, трехкратное превышение доли женщин-вдов над долей мужчин-вдовцов (даже абстрагируясь от различий в режиме смертности инвалидов и не инвалидов), легко объясняется различием в продолжительности жизни мужчин и женщин и традиционным превышением возраста мужа над возрастом жены. В то же время объяснить 2.5 кратное превышение доли разведенных женщин над аналогичной долей у мужчин, не выходя за рамки общих для всего населения тенденций, по-видимому, нельзя. Наиболее вероятным объяснением полученных данных может быть, как ни печально об этом говорить, гендерные различия в ценности брака и ответственности за супруга и семью, которые таким "специфическим" образом проявляются в семьях, где появляется инвалид. Косвенным подтверждением правомерности этой гипотезы является известный факт массового ухода отцов из семей с детьми-инвалидами.
Позиция "живу в гражданском браке" весьма малочисленна - ее представляют менее 1% инвалидов мужчин. Наблюдаемое 1.5 кратное превышение доли женатых мужчин, над аналогичной долей у женщин можно рассматривать как следствие отмеченных тенденций.
Если рассматривать брачный статус инвалидов в зависимости от группы инвалидности (к сожалению, совместное рассмотрение брачного статуса по полу и группе инвалидности не возможно из-за небольшого объема выборки) то можно разметить (см. рис 4). Что тяжесть заболевания отрицательно сказывается на возможности инвалида иметь семью. Причем это касается как возможности создать семью (среди инвалидов I группы доля неженатых в 1.6 раза больше, чем среди имеющих только 3-ю группу), так и сохранить ее (среди инвалидов I группы доля разведенных также в 1.7 больше, чем среди имеющих III группу). В то же время среди имеющих I группу доля состоящих в браке в 1.5 раза меньше, чем среди имеющих III группу.
Профессиональная занятость инвалидов труда и ее параметры
Таким образом, данные нашего анкетного опроса хорошо корреспондируются с данными государственной статистики по стране в целом, ведь среди опрошенных нами инвалидов труда профессиональную занятость имели 31.6% респондентов. Такой результат можно было бы считать только подтверждением репрезентативности использованной выборки, если бы не одно обстоятельство. Необходимо подчеркнуть, что наш опрос проводился на основе документов Бюро медико-социальной экспертизы (БМСЭ), в то время как форма государственной статистической отчетности 94-собес, основана на данных органов социальной защиты населения. По мнению экспертов, множество инвалидов, зарегистрированных в БМСЭ, и множество инвалидов, зарегистрированных в органах социального обеспечения, хотя и имеют значительное пересечение, но не идентичны друг другу. [1] В таком случае совпадение данных о трудовой активности инвалидов труда дает возможность предположить, что данные, касающиеся проблем профессиональной занятости инвалидов труда, зарегистрированных в БМСЭ, во многом описывают проблемы занятости инвалидов труда из другого множества инвалидов - зарегистрированных в органах социального обеспечения.
Представляется, что сравнительно высокий уровень занятости инвалидов труда, является следствием более высокой конкурентоспособностью инвалидов этой категории по сравнению с инвалидами детства (входящими в состав общего контингента инвалидов). Дело в том, что, по мнению экспертов, основными препятствиями трудоустройства инвалидов сегодня являются недостаточный уровень их образования и отсутствие у них профессионального стажа. [2] Однако, эти замечания не относятся к инвалидам труда, имеющим не только образование и трудовой стаж, но и навыки устройства на работу.
Завершим общие замечания и рассмотрим более подробно результаты проведенного нами анкетного опроса.
Естественно, что степень трудовой активности варьируется в зависимости от возраста, пола, группы инвалидности и степени утраты трудоспособности у опрошенных.
Как и следовало ожидать, зависимость занятости и возраста наших респондентов, оказалась обратной. Так, если среди инвалидов в возрасте до 25 лет работало 64%, а в возрасте 25-34 года - 59%, и т.д., то в возрасте 65-74 года только 10%, а в возрасте старше 75 лет уже не работал никто.
Так же четко обозначилась обратная зависимость тяжести заболевания и доли работающих. Если среди тех инвалидов, кто не имеет группы инвалидности, работает 71%, среди, имеющих III группу инвалидности уже 53%, среди имеющих вторую группу, - 5.6%, то среди имеющих I группу не работает никто. Эти данные так же хорошо корреспондируются с соответствующими данными по всей Российской Федерации (форма 94-собес) за 1998 г. По этим данным среди инвалидов труда, состоявших на учете в органах социального обеспечения и имевших третью группу инвалидности, работали - 54%, среди имевших II группу - 6.8%, среди имевших первую группу - 3.4%.
Менее однозначной оказалась зависимость между занятостью респондентов и процентом утраты ими трудоспособности. Численность респондентов, утративших трудоспособность до 39% исчислялась единицами и доля профессионально занятых колебалась в пределах 33-50%. Пик занятости - 55% пришелся на тех, кто имел потерю трудоспособности в пределах 40-49%. И это, подчеркнем, самая многочисленная группа. С повышением степени утраты трудоспособности уровень занятости постепенно снижался, но не стал нулевым даже для тех, кто имел утрату трудоспособности в пределах 80-100%.
Доля работающих женщин- инвалидов труда, оказалась ниже соответствующей доли среди мужчин, однако разница между ними оказалась ничтожна: 31.2% и 31.7% соответственно.
Трудовая мобильность
Среди инвалидов, продолжающих трудовую деятельность, сегодня значительна доля тех, кто сохранил свою прежнюю профессию (30%). Более профессионально мобильными оказались мужчины. Среди них по новой профессии в настоящее время работает 73%. Среди женщин таких оказалось только 61%.
При этом для освоения новой профессии большинству наших респондентов не потребовалось серьезного переобучения. Так для каждого второго, сменившего профессию, обучения не потребовалось вовсе. 36% - прошли его просто на рабочем месте. И только 6% для освоения новой профессии должны были закончить специальные курсы, а 5% - учебные заведения.
Низкий уровень потребности в переобучении по новой профессии объяснился очень просто. Дальнейший анализ данных опроса показал, что для профессиональной мобильности инвалидов труда характерным является горизонтальное или нисходящее направление. Среди инвалидов, работающих сегодня, сумели сохранить свой социально-профессиональный статус 64%, понизили его, вследствие смены предприятия и профессии - 27%, повысить этот статус удалось только 13%.
Подавляющее большинство инвалидов (87%) работает в обычных условиях и только 9% - в специально созданных.
Способы трудоустройства
Достаточно неожиданными оказались данные о методах трудоустройства инвалидов. Несмотря на то, что инвалиды, наряду с другими наименее социально незащищенными категориями населения, находятся (или, по крайней мере, должны находиться) под особой опекой государственной службы занятости, в нашем опросе доля тех, кто получил работу благодаря именно этому государственному учреждению, не велика. Только 5.7% работающих респондентов отметили, что работу нашли благодаря помощи государственной службы занятости.
Опрос показал, что основным способом трудоустройства оказался способ достаточно типичный для России - "через знакомых и родственников" - 69.9%. Причем мужчины пользовались таким им чаще, чем женщины (76.3% работающих мужчин и 53.3% женщин).
Почти каждый пятый (18.9%) инвалид труда устроился на работу самостоятельно, без посредников, обратившись прямо к администрации предприятия. Женщины чаще, чем мужчины использовали этот способ трудоустройства (33.3% женщин и только 13.2% мужчин смогли трудоустроиться таким образом).
СОБЕС, частные службы занятости и объявления в газетах и иных средствах массовой информации не помогли в трудоустройстве ни одному из наших респондентов.
Отношение к инвалидам труда на предприятии
Не подтвердилась гипотеза о негативном отношении на предприятиях к работающим инвалидам. Что касается отношения к ним со стороны трудового коллектива, то 87% работающих инвалидов указали на дружественное отношение и только 13% - на безразличное. Оценка "враждебность" в этом случае не встретилась ни разу.
Правда со стороны начальства эту самую "враждебность" ощущают 4% работающих инвалидов. В то же время отношение начальства как "дружественное" оценили 82%. Безразличие со стороны начальства к себе отметили 14% респондентов.
Удовлетворенность работой
В целом для инвалидов характерно позитивное восприятие своей работы, хотя довольны ею оказались далеко не все. Среди ответивших на вопрос каждый четвертый оказался неудовлетворен работой, а 46% - работой удовлетворены. 30% обозначили свое отношение как "безразличное". При этом мужчины в меньшей степени удовлетворены работой, чем женщины. Так, если среди мужчин не удовлетворены своей работой 27%, то среди женщин - тол ко 17%. Удовлетворение работой высказали 45% мужчин и 47% женщин.
Потенциальная трудовая активность инвалидов труда
В последние годы социальная политика в отношении инвалидов переориентируется с реализации пассивных мер, на активные, во все большей мере фокусируясь (хотя бы на уровне деклараций) не столько на проблемах материального обеспечения инвалидов, сколько на проблемах их реабилитации, в том числе и профессиональной. В этой связи все большее значение приобретает разработка различных мероприятий по увеличению масштабов занятости инвалидов, их профориентации, профессиональной подготовке (или переподготовке), трудоустройству.
Что касается инвалидов труда, то наш опрос показал, что масштабы резервов трудовой активности этой категории населения достаточно велики.
Среди тех опрошенных нами инвалидов, не имеющих сегодня работы, доля тех, кто имеет желание ее получить, составила - 15.4%. Желание/не желание иметь работу во многом зависит от возраста респондентов, их пола, степени утраты трудоспособности и тяжести заболевания.
Среди не работающих мужчин-респондентов желание работать высказало 16.2%, среди женщин только 13%.
Зависимость доли желающих работать от тяжести заболевания аналогична той, которая прослеживалась по реальной занятости, то есть чем больше тяжесть заболевания и процент утраты трудоспособности, тем, естественно, меньше желания продолжать трудовую деятельность. Однако следует заметить, что среди незанятых, но имеющих группы инвалидности, доли выразивших желание работать больше, долей реально занятых.
Причины незанятости
Вполне ожидаемым оказались результаты ответы на вопрос о причинах незанятости. Бесспорным лидером был ответ "не позволяет здоровье". Эту подсказку отметили 59,5% всех незанятых инвалидов, ответивших на этот вопрос (причем женщины на эту причину ссылались значительно чаще, чем мужчины 64% против 58%).
Второе место по частоте упоминания (по 11.7%) поделили подсказки "нет работы с нормальной зарплатой" и "инвалидов на работу не берут". Интересно, что, судя по ответам, на работу не берут только инвалидов-мужчин, а женщины с такой проблемой не сталкиваются вовсе. По крайней мере, ни одна из женщин не отметила эту подсказку в качестве причины собственной незанятости. А у мужчин она собрала аж 15% всех ответов. Да и отсутствие работы с нормальной зарплатой мешает трудоустройству мужчин чаще, чем женщинам (12.8% ответов мужчин и 8% ответов у женщин).
Кроме того, следует отметить, что чисто "мужскими" причинами незанятости, хотя и достаточно редко встречающимися, стали "отсутствие работы по специальности" и "отсутствие работы со специальными рабочими местами".
Женщинам же в их трудоустройстве чаще, чем мужчинам мешало отсутствие работы рядом с домом и предложений по надомной занятости. Кроме того, для ответов женщин была характерна ссылка на "прочие" причины. Причем доля этих "прочих" составила не много, не мало - 29% всех ответов, что есть второй по частоте упоминания результат. Объяснений этой ситуации может быть два. Во-первых, использованная в анкете шкала подсказок недостаточно точно отразила все варианты именно "женских" ответов, типа "нет необходимости" (что мало вероятно исходя из распределений ответов на вопрос о причинах нежелания работать). Во-вторых, значительная часть женщин не имеет четко сформулированной позиции по этому вопросу.
Потребность в обучении и переобучении
По всей видимости, не велики перспективы дальнейшего обучения и переобучения инвалидов труда. Опрос показал, что в настоящее время обучение проходит только 5 человек, т.е. 1.2% опрошенных, три из которых учатся в ВУЗах без использования специальных средств. Из тех, кто не учится, хотят учиться еще 1.2%, хотят учиться, но у данный момент не могут только3.1% опрошенных. Подавляющее большинство наших респондентов учиться не хотят (94.5%). Именно "не хотят", поскольку ограничения по обучению отсутствуют у 72% всех опрошенных нами инвалидов труда.
Выполнение предприятиями своих обязательств перед инвалидами
Остро стоит проблема выполнения обязательств предприятий (где получена инвалидность) перед инвалидами. Только три четверти опрошенных считают, что предприятие выполняет свои обязательства перед ними. Основными "уклонистами" являются ликвидированные и/или частные предприятия, среди которых соответственно 84% и 48% не выполняют свои обязательства перед пострадавшими. Наиболее "дисциплинированными" оказались акционерные предприятия, 85% которых, так или иначе, но выполняет свои обязательства.
Информированность населения о действующем законодательстве по социальному страхованию
Одним из основных условий успешности функционирования новой для России системы социального страхования на производстве является формирование у застрахованных и их объединений активной, а главное юридически грамотной, позиции в этом процессе. Однако социологические опросы показывают, что сегодня задача формирования такой позиции является трудно решаемой. И этому, как нам представляется, есть как минимум две причины. Первая (по значимости, а не по первопричинности) связана не только с общей низкой правовой культурой нашего населения, доставшейся в наследство со времен социализма, но и с затянувшимся периодом трансформации самой правовой системы России, а, следовательно, возникновением определенной "усталости" от необходимости приспосабливаться к бесконечно меняющимся правилам игры.
В качестве второй причины, на наш взгляд, выступает своеобразная социальная апатия, возникшая с одной стороны как следствие все большей сосредоточенности большинства населения на стратегии физического выживания (что в свою очередь обусловлено как резким падением уровня жизни, так и крайне сложной ситуацией в сфере труда), а с другой - как следствие многочисленных, разнообразных, и, что самое главное, как правило, безнаказанных нарушений прав российских граждан.
В нашей работе эти проблемы нашли свое отражение в анализе информированности наемного персонала промышленных предприятий и инвалидов труда (Рыбинск 1999 г. и Москва 2000 г.) о действующем законодательстве о социальном страховании. В целом опросы продемонстрировали, мягко говоря, недостаточный уровень знаний респондентов по этим вопросам.
Как следует из данных таблицы 3, опрос работников промышленных предприятий (или иными словами людей, застрахованных на случай трудового увечья и профессионального заболевания), показал, что только 11.7% из них считают, что знают это законодательство "хорошо"; совсем не знакомы с законодательством - 32,4%. "Частичными знаниями" обладают 41.5%.
Дополнительное интервьюирование показало, что часть этих работников не знакомы не только с сутью, предназначением, правилами и практикой составления и оформления таких относительных "новых" для России правовых документов, как индивидуальный трудовой контракт или коллективный договор, но и даже с таким, казалось бы, знакомым, документом как бюллетень по временной нетрудоспособности. Часть работников сегодня, мягко говоря, не совсем ориентируется, в том, из каких средств и почему оплачиваются больничные листы, как рассчитывается размер выплат и пр.
Мы вообще не знаем роли профсоюза на производстве сейчас. Раньше мы знали. Садовые участки давали. Раньше говорили, что если ты не в профсоюзе, то больничный не оплачивается. А теперь не влияет это, да? (Работница промышленного предприятия 38 лет).
Более того, оказалось, что среди работников (по крайне мере провинциальных предприятий) широко распространено ожидание, того, что их трудовые интересы и права должны отслеживаться и соблюдаться "кем-то сверху", каким-то условным начальником, обладающим всеми необходимыми знаниями, и при этом соизмеряющим все свои поступки и решения с понятиями "совесть" и "справедливость".
Столь же печальная картина открывается и при анализе уровня знаний законодательства людей, уже ставших инвалидами, а, следовательно, имевшими практику использования законодательства. Судя по данным опроса, только 11% всех инвалидов труда считают, что обладают необходимыми знаниями о законодательстве, 83% признались, что не знают его совсем.
Но и эта совсем не радужная оценка информированности о законодательстве, является, по мнению врачей-экспертов, проводивших опрос, - завышенной. По мнению этих экспертов, основанном на собеседовании с каждым инвалидом-респондентом, в специализированных консультациях по правовым вопросам нуждается более 95% опрошенных. Нужно отметить, что такой результат и для самих экспертов был печальной неожиданностью.
Откуда же главным образом наши респонденты черпают необходимую для них информацию о законодательстве по социальному страхованию? Что или кто является главным источником новостей о трансформации этого законодательства? На первом месте стоят теле- и радиопередачи (25% всех респондентов отметили их как главный источник такой информации), на втором месте - пресса (22.5%). С одной стороны такой результат был предсказуем, поскольку это действительно наиболее сильные источники информации "обо всем". С другой стороны - невероятен, если вспомнить, сколько внимания сегодня уделяют телевидение, радио и пресса вопросам ликвидации правовой неграмотности населения, а если все же и уделяют, то в какой форме это делается. Третий источник - традиционное "сарафанное радио" - знакомые и родственники (16%). И еще - такую информацию распространяют в СОБЕСе (15%). Вот и все. Специальную литературу по этому вопросу читают (если находят) только 4% респондентов.
Таким образом, можно утверждать, что одной из очевидных причин существования проблемы низкого уровня информированности населения о законодательстве по социальным вопросам, в том числе и социальному страхованию, (как собственно о законодательстве вообще) является отсутствие легкодоступной (как в смысле "достать", так и в смысле "понять") литературы по этому вопросу, и в стране по-прежнему отсутствует механизм информирования населения о правовых реформах и их сути.
[1] Инвалиды в России: причины и динамика инвалидности, противоречия и перспективы социальной политики. Бюро экономического анализа, М. 1999, с.78-79
[2] Там же, с. 218
Глава IX. Роль профсоюзов
Федеральным Законом "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" статьей 26 "Контроль за осуществлением обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" п. 3. За профессиональными союзами закрепляется право на осуществление общественного контроля за соблюдением законных прав и интересов застрахованных (т.е. работников).Кроме того, в статье 14.п.1 предусмотрено: "Если при расследовании страхового случая комиссией по расследованию страхового случая установлено, что грубая неосторожность застрахованного содействовала возникновению или увеличению вреда, причиненного его здоровью, размер ежемесячных страховых выплат уменьшается соответственно степени вины застрахованного, но не более, чем на 25%… При определении степени вины застрахованного рассматривается заключение профсоюзного комитета или иного уполномоченного застрахованным представительного органа…".
Очевидно, что в современной ситуации повсеместного нарушения трудового законодательства и постоянного расширения нарушения прав работников, наделение профсоюзных организаций функциями контроля и своеобразного "арбитража" имеет большое значение. Однако остается открытым вопрос о способности профсоюзных организаций справиться с обязанностями, возложенными на них процитированным Федеральным законом. Результаты многих исследовании последних лет, в том числе социологического опроса и интервьюирования, проведенных в Рыбинске в 1999 г., заставляют сомневаться в этом.
Разрушение монополии государства на средства производства, переход экономики на рыночные отношения предполагал, в том числе, и изменение позиции профсоюзных организаций в социальном диалоге. Еще в начале радикальных экономических перемен предполагалось, что при переходе от формального к реальному отстаиванию интересов работников, центр тяжести в деятельности профсоюзных организаций всех уровней переместится в сторону защиты трудовых прав. Однако сегодня, после 8 лет перехода на рыночные отношения, можно констатировать, что эти ожидания во многом оказались завышенными. По крайней мере, на уровне низовых профсоюзных организаций реализация социальных льгот, по-прежнему остается основным видом деятельности профсоюзов на предприятиях. И не смотря на то, что в последние годы все острее становится необходимость изменения роли профсоюзных организаций на предприятиях, активизации их деятельности по защите трудовых прав работников, этот процесс идет медленнее, чем хотелось бы.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что сегодня население и так не страдающее избытком любви к власти вообще и относящееся к ней мягко говоря настороженно, крайне недоверчиво воспринимает и профсоюзы. Так по опросам, проведенным ВЦИОМ, только 9% населения считают профсоюзы вполне заслуживающими доверия, "не вполне заслуживающими" - 22.3%, "совсем не заслуживающими" - 35.1% (затруднились с ответом 33.5%). Для сравнения скажем, что из перечисленных в этих опросах институтов, меньшим доверием у населения пользуются Президент России, Федеральное Собрание РФ, Правительство РФ, суд и Прокуратура. В то же время областные и местные органы власти, политические партии, армия, органы госбезопасности, религиозные организации и СМИ вызывали у опрошенных значительно более теплые чувства. [1]
Исследование, проведенное в г. Рыбинске показало так же, что на всех промышленных предприятий, где проводился опрос, отсутствие четкого (классического с точки зрения советского учебника по политэкономии капитализма) распределения ролей между профсоюзной организацией и администрацией предприятия, когда профсоюзная организация в поте лица своего борется за социальные и трудовые права работников, а администрация предприятия, представляющая работодателя, стремится к получению максимальной прибыли за счет все большей эксплуатации рабочих и снижения социальных гарантий для них.
И хотя на каждом предприятии взаимодействие профсоюзной организации и администрации предприятия имело определенное своеобразие, похожесть отношений состояла в некой общинности жизни этих трудовых коллективов, когда именно администрация брала на себя функции защиты работников.
В этом смысле очень показательно интервью начальника отдела кадров одного из заводов.
У нас есть Положение о порядке проведения мероприятий по сокращению штатов, это для того, чтобы руководители знали эту процедуру. А чтобы работники владели этим вопросом, чтобы их не обидели и не накололи, я специально сделала памятку работникам, высвобождаемым с предприятия в связи с сокращением численности. Там перечислены все их права. Когда я готовилась, рассматривала все зак о нодательные акты, и там такой момент, если работник соглашается перейти на нижеоплачиваемую работу, то ему в течении двух недель сохраняется старая зарплата. Начальник труда и зарплаты не соглашался с этим пунктом. А я говорю, что это норма закона, и я вписала и пошла к Генеральному, говорю ему, что начальник ОТЗ против этого пункта, а Генеральный утвердил и памятка у нас утвержденная и сейчас действует (Начальник отдела кадров)
Руководители предприятий относятся к профсоюзным организациям более, чем терпимо, поскольку те, помогая решать вопросы социальных льгот для работников, не вступают с руководством в конфликты, когда дело касается чего-то принципиального в нарушении прав трудящихся.
Профсоюз, ну что я могу сказать? Да, Бог с ними, пусть работают. Принципиально все вопросы за профсоюз мы сами решаем. У профсоюза денег-то нет никаких, мы с прибыли деньги им выдаем. Поэтому как таковой профсоюз, он не нужен. Все эти вопросы мы сами решаем. Ну и чего, какие проблемы? У кого что-то случается, они законно приходят, не надо ни заявление писать, ничего...(Директор)
В прошлом году нам зарплату не давали месяцев 5. Вот мы и бастовали.
Интервьюер. А кто организовывал?
Рабочие.
Интервьюер. А профсоюз помогал организовывать забастовку?
Ну что Вы, конечно нет.( Ирина 35 лет)
Поэтому и оценка активности профсоюзных организаций в защите прав работающих (которую дали члены этих организаций) крайне низка. Опрос показал, что защита рабочих интересов со стороны профсоюзных организаций имеет значительно меньшие масштабы и менее эффективна, чем помощь из других источников (от коллег, начальства или самопомощь). Так только 16% членов профсоюза отметили, что в случае необходимости защиты своих трудовых прав всегда получают поддержку от своих организаций, в то же время 38% придерживаются диаметрально противоположного мнения, считая, что поддержки они не получали и не получают никакой.
Интервьюер. Если кто-то Ваши трудовые права нарушит, куда Вы пойдете их защищать?
В профсоюз бесполезно. Надо к начальнику цеха. Он у нас хороший, видит, кто работает нормально и дисциплинированно. Ну раз в 6 – 7 лет проштрафишься, начальник идет, заступается.
Интервьюер А есть на заводе комиссия по трудовым спорам?
Раньше была, а сейчас я не знаю, есть она или нет?
Интервьюер. Вообще-то есть.
Да, ну?( Николай Николаевич 49 лет)
 |
Но то, что "спасение утопающих - дело рук самих утопающих" усвоило подавляющее большинство опрошенных. Причем самостоятельная защита рабочих интересов характерна в несколько большей степени для мужчин, чем для женщин. Так 75% респондентов-мужчин лично защищают свои интересы "всегда", среди женщин таких 65%. Но с другой стороны 6% мужчин никогда самостоятельно не отстаивает свои интересы, а среди женщин таких оказалось только 2%.
О том, что профсоюзные организации выполняют на предприятиях функции сферы социально-бытовых услуг, говорит так же и то, что в решении даже такой ключевой проблемы как возможная (или фактическая) невыплата зарплаты наши респонденты не предполагают обращаться к помощи профсоюзов. Как видно из данных, представленных в таблице 2, намерение обратиться в профсоюз в случае невыплаты зарплаты является одним из самых непопулярных ответов (эту подсказку выбирали не намного чаще, чем обращение в вышестоящие органы, объявление голодовки, организацию забастовки и увольнение с предприятия).
И еще одна немаловажная проблема, связанная с предполагаемым контрольными функциями профсоюзных организаций в новом порядке социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, заключается в соблюдении прав застрахованных работников, не являющихся членами профсоюза, и неработающих лиц, уже получивших инвалидность, и так же не являющихся членами профсоюза.
 |
Дело в том, что в последние годы произошло резкое сокращение работников, являющихся членами профсоюзных организаций и увеличение числа предприятий, вообще не имеющих такого рода институтов. Из четырех предприятий г. Рыбинска, где проводилось исследование, например, профсоюзные организации имелись только на трех.
На одном, частном, предприятии (с общей численностью работающих 130 чел.) профсоюзной организации нет вообще. Поскольку это предприятие относительно молодое и не имело социалистической предыстории, то отсутствие профсоюза объясняется просто - не организовали. Директору эта организация не нужна, а большинство работников, судя по проведенным интервью, так же не видят необходимости в ее существовании. Более того, наши вопросы о профсоюзе застали многих респондентов врасплох, было видно, что для большинства из них проблема профсоюза уже долгие годы находится за пределами их интересов.
Профсоюза у нас нет. Мне он не нужен. А работникам не знаю. Если они захотят его организовать, то пусть. Я особо возражать не буду . (Директор).
Профсоюза здесь нет, их ни на одном предприятии нету. Считай в наше время они, наверное, не нужны. Чем они помогут эти профсоюзы. Ни чем не помогут. Я считаю так . (Работник предприятия).
Интервьюер. Скажите, пожалуйста, у Вас есть на предприятии профсоюзная организация?
Да (пауза). А я даже и не знаю (пауза). Наверное и профсоюзов теперь нигде нет (долгая пауза). Не знаю даже (пауза, но далее очень уверенно). Теперь и профсоюзных-то билетов нет. Вообще профсоюзов нигде нет. (Работник предприятия).
На трех других предприятиях профсоюзы имеются, хотя отнюдь не все работники этих предприятий состоят членами этих организаций. В целом по всему массиву анкет, членами профсоюзов оказалось только 65% респондентов.
Я устраивалась на работу, мне объясняли ситуацию так, если я не вступаю в профсоюз, мне садик не оплатят . (Света 19 лет, мать двоих детей)
Раньше я был в профсоюзе, платил взносы. Дети были маленькие, давали путевки в пионерский лагерь и подарки на Новый год бесплатные. А потом больше не обращался, мне ничего не надо от них. Я и ушел. (Иван Васильевич, 49 лет).
Исходя из всего выше сказанного, представляется правомерным сделать вывод о неготовности большинства профсоюзных организаций выполнять в современных условиях, контрольные функции, возложенные на них Федеральным Законом "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний".
[1] Мониторинг общественного мнения ВЦИОМ, №6, 1999, с.70